Глава 9

— Хорошо, — говорю я. — Что ты хочешь знать?

Морган хлопает широко раскрытыми, как у совы, глазами.

— Ты что, бл*дь, издеваешься? Сначала на тебя нападает придурок Бриттани, а потом командор Засранец забирает тебя у меня. Я понятия не имела, когда ты вернешься, но это было наименьшей из моих забот, когда появились эти ублюдки-аллигаторы. Потом я смотрю, как командор разговаривает с тобой, словно ты принадлежишь ему, но, насколько я знаю, вы никогда не были вместе. — Она делает глубокий вдох и начинает снова. — Если только вы, ребята, не перепихнулись без моего ведома, что, кстати, полностью противоречит кодексу лучших подруг. Так что я повторю: тебе придется многое объяснить, Лия.

Я сажусь и смотрю на нее, зная, что она права, но дело не только в этом. Она беспокоилась за меня. Я беру ее за руку, желая утешить.

— Прости, что напугала тебя. Варек, или командор Засранец, как ты его называешь, вызвал меня в ночь перед нападением. — Я шлепаю рукой по ее рту, когда она начинает перебивать, и под прерыванием я имею в виду кричать на меня. — У нас не было секса, Морган. Он отвел меня в свою комнату и поговорил со мной. Он сказал, что интересуется нашим видом и хочет узнать меня поближе.

Морган закатывает глаза и фыркает.

— Не перебивай, пока я не закончу, ладно? — Она кивает, так что я опускаю руку. — Как я уже говорила, он просто разговаривал со мной. Потом Арджун, парень Бриттани, напал на меня, и когда очнулась, я оказалась в комнате Варека. И снова ничего не было. Потом появились аллигаторы, и вот я тут с тобой.

Морган молчит. Это пугает меня больше, чем Варек, люди-аллигаторы и пауки вместе взятые.

— В первый раз, когда ты была в его комнате, ты сказала, что у тебя не было секса, а во второй раз ты сказала, что ничего не было. Это наводит меня на мысль, что что-то на самом деле произошло в первый раз. Я знаю, что ты не станешь лгать мне, но скрывать правду не ниже твоего достоинства.

— Мы немного пошалили. Ну, ты счастлива? — Я склоняю голову и играю с уголком наволочки, не в силах смотреть на нее.

— Не важно, что я чувствую, Лия. Ты в порядке?

— Честно говоря, я в замешательстве.

— Эй, посмотри на меня, — говорит она. Когда я это делаю, Морган продолжает. — В этой неразберихе мы находимся не по нашему выбору, но то, как мы справляемся с этим — зависит именно от нас. Может, я и не специалист по психологии, но Стокгольмский синдром звучит не так уж плохо, когда твой похититель смотрит на тебя так, как командор Засранец.

— Ты приколистка, — говорю я, тихо смеясь. — И как же он на меня смотрит?

— Как будто он скорее умрет, чем останется без тебя. Это чертовски напряженно, но, по крайней мере, он, кажется, заботится о тебе. Честно говоря, это похоже на обратный Стокгольмский синдром, если ты так уж хочешь услышать мое мнение, но я не эксперт. Это вообще называется как-то?

— Это называется синдром Лимы, — говорю я с подавленным смехом.

Мы улыбаемся друг другу, и я знаю, что между нами снова все в порядке.

— Что бы это ни было, у него все на полном серьезе, девочка.

Я вздыхаю.

— Да, это точно.

***

Морган и я проводим следующий час или около того, разговаривая, словно мы сидим на моей кровати на Земле, а не в камере на космическом корабле, который несется Бог знает куда. Я признаюсь ей, что позже за мной придет Варек, и она пытается утешить меня, но так, как это может сделать только Морган, то есть заставляя меня смеяться.

Затем мы замолкаем, наконец позволяя себе осознать произошедшие смерти. Женщины, лежавшие на полу возле нашей камеры, вполне могли быть одной из нас. Я изо всех сил старалась не обращать внимания на их тела, по пути сюда в камеру, но надеюсь, что их уберут до того, как за мной придет Варек. Того, что я увидела, было достаточно, чтобы отправить меня прямиком на терапию к психотерапевту. Нелепо, что я не могу анализировать и помочь себе сама, но это так. Однако вместо этого я провожу время, консультируя Морган.

— Я начинаю волноваться, — говорит она.

— О чем? Сейчас мы в безопасности. Я не знаю, как эти рептилии оказались на борту, но мы, вероятно, уже далеко.

Морган качает головой.

— Я не об этом.

— Тогда о чем?

— Не понимаю, почему меня не выбрали. — Она поднимает руки. — Не то чтобы я хотела, но я не понимаю, почему никто из них не забрал меня.

Я морщусь, глядя на нее.

— Я думала, это будет для тебя облегчением, а не стрессом.

— Это так! — кричит она. — Но что, если я неполноценная, и они отправят меня обратно на Землю?

— Это было бы замечательно.

— Я не хочу уходить без тебя, Лия.

Я улыбаюсь своей подруге.

— Если у тебя когда-нибудь появится шанс вернуться домой, ты должна им воспользоваться. Я знаю, что ты хотела бы того же и для меня.

— Конечно, я бы так и сделала. — Она вздыхает, порыв воздуха отбрасывает в сторону ее каштановые кудри. — Я просто не знаю, как я буду жить дальше, как будто ничего не случилось. Всю оставшуюся жизнь я бы боялась, что они вернутся за мной. Я бы боялась заводить детей, боялась, что меня похитят у них.

— Это вполне обоснованные опасения, но давай решать проблемы по мере их поступления.

Я обнимаю ее. Она обнимает меня крепче, чем когда я чуть не умерла. Чувство вины скручивается у меня внутри при мысли о том, что она страдала от этих мыслей, пока я была нездорова. И под недомоганием я подразумеваю вожделение к Вареку.

— Я бы предпочла остаться с тобой и начать новую жизнь, чем вернуться на Землю безвозвратно изменившейся, — шепчет она. — Я видела, какой счастливой стала Бриттани и как тебе хорошо с командором. Это дает мне надежду, что пришельцы не так ужасны, как я думала вначале.

— Они ни в коем случае не безвинны, — говорю я, отстраняясь, чтобы посмотреть на нее. — Но некоторые из них действительно хотят того, что, по их мнению, лучше для нас.

Дверь скользит в сторону, привлекая наше внимание. Джоан входит, а незнакомый пришелец наблюдает за ней с порога. Она, не оборачиваясь, показывает ему средний палец, и я подавляю смешок. Ситуация невеселая, но Джоан не потеряла чувства собственного достоинства, и это ободряет. Пришелец хмуро смотрит ей в спину, но ничего не говорит.

Как только дверь закрывается, она плюхается на пол и отвечает на наши взгляды.

— Что?

— Все в порядке? — спрашиваю я. — Тебя долго не было. Я знаю, что твой осмотр занял не так много времени.

— Давай, Джоан, расскажи нам подробности, — ухмыляется Морган. — Мы знаем, что твой инопланетный любовник украл тебя.

Джоан с силой выдыхает, ее раздражение налицо.

— Что ты хочешь от меня услышать? Он смаковал меня, как толстяк на конкурсе по поеданию пирогов на окружной ярмарке. И да, он заслуживает ленточки победителя.

Я чуть не падаю со смеху, слезы наворачиваются на глаза. Морган скулит от смеха и падает на пол, катаясь из стороны в сторону.

Я поднимаю руки в знак капитуляции.

— Не надо больше подробностей, Джоан. Я не вынесу этого. У меня болит живот.

Она улыбается мне.

— Так вам и надо за то, что спрашиваете. — Джоан пожимает плечами. — По крайней мере, теперь мы знаем, почему Бриттани постоянно ходит с этой дерьмовой ухмылкой.

— Конкурс по поеданию пирогов, — хихикает Морган. — Я сейчас сдохну от смеха.

— Итак, тот средний палец, который ты ему показала, — говорю я, указывая туда, где недавно стоял пришелец, — это приглашение или оскорбление?

— Я еще не решила, — говорит Джоан.

Морган снова начинает смеяться, и если бы кто-то наблюдал за ее жизненными показателями, они, вероятно, пришли бы проверить ее. Она чертовски близка к истерике, но, по крайней мере, избавляется от стресса последних двух часов.

— Что насчет тебя, Лия? — спрашивает меня Джоан. — Ты пропадала то тут, то там.

— Ее забрали в комнату командора Засранца, — с ухмылкой сообщила Морган.

Я закатываю глаза.

— У нас не было секса. Он просто заботился обо мне.

— Обо мне никто так не «заботился», — Джоан делает воздушные кавычки — с тех пор как переспала с членом шахматного клуба. Ботаники настолько отчаянно, что готовы на все.

Я фыркаю.

— Прекрати.

— Все, что я хочу сказать, это то, что секс с ними хорош, так что будет трудно очень долго злиться на них, — говорит она.

— А как же твоя семья и друзья? Разве ты не скучаешь по ним? — спрашиваю я.

— Да, но мы не выберемся отсюда, так что, как говориться, когда окажешься в Риме, трахни римлянина, — пожимает плечами Джоан.

— Я не совсем уверена, что это звучит именно так, — говорю я.

Джоан пожимает плечами и подмигивает.

— Такое впечатление, что всеобщее отношение к происходящему меняется из-за секса, — бормочу я больше себе, чем остальным.

— Не слушай ее, Джоан, — говорит Морган. — Сегодня ее очередь, а потом она вернется сюда с таким же тупым выражением лица, как у Бриттани.

— В данный момент я очень на это надеюсь, — говорю я. — Я до смерти боюсь.

До смерти боюсь, что не смогу эмоционально дистанцироваться от Варека. Он уже вторгся в мое сердце, как инопланетный захватчик.