Старый дом выиграл от этих долгих дней, которые она посвятила ему. Занавески были сшиты и повешены на окна. По вечерам в камине на кухне весело пылал огонь, раздуваемый отличной тягой, несмотря на годы бездействия.

Каждое утро Мэри заставляла себя совершать долгие прогулки, чтобы тренировать ногу. К несчастью, два места были исключены из этих походов: березовая роща и речка. Слишком велик был риск встретить там художника. Мэри привыкла поэтому бродить по равнине, где там и сям были разбросаны группы кактусов и груды скал. Когда-то владельцы ранчо выводили сюда своих коней. Несколько загонов, обнесенных грубой изгородью, напоминали манеж, где устраивали родео.

Одетая в свои постоянные джинсы и белую блузку, молодая женщина шагала уже целый час, когда шум автомобильного мотора заставил ее вздрогнуть. Она быстро скользнула за скалы. Через минуту показался "мегари", колыхаясь по неровной дороге, поднимая тучу пыли, и Мэри с досадой прикрыла глаза рукой. Дорога шла только до ее ранчо, и, чтобы добраться до гор, поднимавшихся вдали, нужно было пересечь эту каменистую равнину.

Машина ехала медленно. Подняв голову, Мэри увидела водителя, и грудь ее стеснило. Он был не один.

Положив руку на руль, светловолосый Джон Марицелли обнимал другой рукой спинку кресла пассажирки. Эта езда казалась ей, видимо, забавной, ибо прозвучал ее смех. Такая же, как у ее спутника, белокурая шевелюра горела на солнце. Мэри остановилась, потрясенная.

Автомобиль уже превратился в точку на горизонте, а она все еще стояла на месте. Вот, оказывается, почему ее привлекательный сосед не появлялся...

- О господи, - пробормотала она, сжав зубы.

Ревность сжимала ее сердце. И он еще осмелился ее поцеловать... А она позволила себя одурачить... Джон Марицелли, наверное, смеется, вспоминая, как легко она уступила. Ее портрет! Неплохая шутка!

Негодяй! Ее прогулка была испорчена, и, волоча свою ногу, она вернулась домой. Куда возил он свою гостью? В эту пресловутую индейскую резервацию, которую он предлагал раньше посетить? Она разразилась горьким смехом.

У всех соблазнителей есть свои излюбленные приемы... Одни используют в виде приманки коллекции марок, другие - японские эстампы. Джон Марицелли, талантливый пейзажист, действовал смотря по обстоятельствам.

Воистину, Мэри была удручающе наивной. В двадцать девять лет амнезия заставила ее проходить юношеские уроки! Уверенная, что на этот раз ее покой не будет нарушен, молодая женщина вытащила шезлонг и устроилась в нем перед окном, принимая солнечную ванну. Кэрол была бы довольна, увидев ее наконец в шортах... Через какое-то время жара заставила ее снять блузку. Она закрыла глаза.

Единственным утешением в ее несчастье будет загар. Но она неосторожно задремала и к вечеру стала красной как рак. На другой день Мэри снова увидела "мегари"

Джона в Шерритауне перед хозяйственной лавкой. Несколько секунд молодая женщина колебалась, войти ли в магазин за покупками.

Гордость и презрение взяли наконец верх над горечью и досадой. Решительным шагом она направилась в продуктовый отдел.

- А, добрый день, мисс Армстронг, - воскликнула хозяйка. - Ваш замок теперь исправлен?

- Да... Спасибо.

К госпоже Смит, видимо, вернулось хорошее настроение, и Мэри не замедлила поинтересоваться причиной.

- Мой приказчик выздоровел. Поэтому, если вам что-то будет нужно, не стесняйтесь. А пока, я думаю, господин Марицелди смог исправить вашу дверь?

Мэри кивнула и попробовала улыбнуться. Придется ли теперь услышать ему похвалу? Она быстро оглянулась. Он должен был находиться неподалеку, и госпожа Смит наверняка нарочно отпускала комплименты своему любимому клиенту.

- Мы все гордимся, что он обосновался в наших местах, - продолжала она с удручающим энтузиазмом. - В Техасе гак много красивых пейзажей для картин.

С нервами, натянутыми до предела, Мэри укладывала банку за банкой в свою корзину. Она торопилась уйти, пока не появился художник. Однако ее глаза напрасно искали повсюду. Его нигде не было видно. Он, наверное, оставил здесь машину, а сам отправился пешком в поселок. У кассы ее ожидал неприятный сюрприз. Тоненькая блондинка в синем рабочем комбинезоне получала сдачу. Мэри тотчас же узнала гостью Джона Марицелли. Незнакомка укладывала покупки в корзину.

Это была очаровательная девушка не старше двадцати пяти лет. У Джона неплохой вкус! Правильные черты лица, маленький нос, припухлые губы. Когда она подняла голову, ее карие глаза встретили устремленный на нее взгляд Мэри. К своему изумлению, Мэри увидела, что та повернулась к ней и даже адресовала ей улыбку. Она вспыхнула. Что та хотела от нее? Неужели Джон имел бестактность рассказать ей о своем соседстве? Мэри быстро отвернулась и стала выкладывать перед кассиршей содержимое своей корзины. Ее сердце бешено колотилось в груди. Никогда еще она не оказывалась в столь гротескном и затруднительном положении! Устремив взгляд на счетный аппарат, Мэри сосредоточенно следила, как в окошечке быстро бегут маленькие красные цифры.

Затем, стараясь унять нервную дрожь в пальцах, она стала укладывать продукты в бумажный пакет. Мелодичный голос раздался у нее в ушах.

- Можно мне вам помочь?

Помочь? Это, видимо, какая-то заразная болезнь у художника и его гостей! Мэри вздрогнула и сделала вид, что не замечает незнакомку. Она ничего не ответит на ее слова. Увы, та не отходила. Их взгляды снова встретились. Эта девица, по всей видимости, хотела завязать разговор, ибо, не смущаясь, вежливо осведомилась:

- Вас зовут Мэри, не так ли?

Ее намерения были очевидны. Джон рассказал ей о соседке, и эта очаровательная особа решила удостовериться в том, что Мэри Армстронг не представляет никакой опасности.

В течение нескольких секунд разные мысли пронеслись у нее в голове. Это старая связь художника? Может быть, его невеста? Или.., жена? Это было бы слишком! Как можно быть столь наивной, чтобы допустить, будто в жизни такого человека, как он, нет женщины? Мэри выпрямилась и отбросила назад упавший на лоб локон.

- Послушайте, я не думаю, чтобы мы были знакомы.