Гирлянды, развешанные на ветвях деревьев, превратили Армстронг-парк в Новом Орлеане в волшебную рождественскую страну, где сбываются все желания.

Шестнадцатилетняя Тавифа Сью Джексон стояла у ярко освещенной арки, пританцовывая на месте и пытаясь хоть как-то согреться. И в обычное время не так-то просто простоять всю ночь на шпильках в четыре дюйма высотой, а проклятый пронизывающий ветер не только превращает работу в истинную пытку, но и отпугивает всех клиентов.

Нет Не нужно думать о плохом, ведь совсем скоро Рождество. В конце концов, до тех пор, пока город не накрыл этот чертов холодный фронт, дела шли весьма неплохо. За последние несколько дней пачка кредиток, которые Тавифа старательно прятала в укромном месте, потолстела так, что девушка начала строить планы на будущее.

Еще неделя – и она сможет накупить рождественских подарков для всех братишек и сестренок, и останется еще кое-что на пушистое манто из белого кролика, которое она видела в витрине одного из универмагов. Черт, как бы ей было тепло в этом манто сейчас!

Тавифа, не переставая, приплясывала на месте, и серебряные колокольчики, которые она нашила на подол красной мини-юбочки, весело звенели в такт. Стройные ноги в черных блестящих сапожках, доходивших почти до бедра, притоптывали по неровной мостовой.

– «Чудесная погодка, – бодро запела Тавифа хрипловатым контральто, – прокатимся с тобой!»

Около нее медленно притормозил роскошный черный «порше».

Танцуя, девушка приблизилась к машине. Водитель нажал кнопку, и правое переднее стекло опустилось.

– Ты – одна из маленьких помощниц Санта-Клауса? – поинтересовался человек за рулем. Его глаза под тяжело набрякшими веками блеснули в рассеянном свете уличных фонарей, а раздвинувшиеся в улыбке красивые губы обнажили белые крепкие зубы.

Тавифа не смогла сдержать удовлетворенную улыбку. Она знала, что красный наряд помощницы Санта-Клауса принесет ей удачу! Похоже, сегодня ей повезет по-настоящему. Судя по автомобилю, у этого парня денег куры не клюют. И выглядит он куда приличнее, чем большинство подонков, что высматривают на улицах Французского квартала девчонку помоложе.

Этот тип немного напоминал Тавифе Ричарда Гира, что тоже было приятно. Как и большинство девиц, выходивших по ночам на улицы квартала, Тавифа страстно мечтала о том дне, когда какой-нибудь красавчик миллионер в шикарной спортивной машине влюбится в нее по уши.

– Для тебя я буду кем угодно, – пообещала она. За последние несколько часов сильно похолодало, так что дыхание образовывало круглые облачка пара в свежем морозном воздухе. Тавифа лукаво улыбнулась, перекидывая через плечо длинную гриву обесцвеченных волос. – Хочешь немного взбодриться перед Рождеством?

То ли черные, то ли синие глаза мужчины – Тавифа никак не могла как следует рассмотреть – медленно скользили по ее лицу.

– А ты была хорошей девочкой в этом году, а? Подкрашенные вишневой помадой пухлые губки изобразили притворное смущение.

– Честно говоря, боюсь, я была довольно непослушной девочкой...

В ответ мужчина широко улыбнулся, вновь напомнив Тавифе Ричарда Гира.

– Как раз такая мне и нужна. – Он с явным нетерпением посмотрел в зеркальце заднего обзора. – Казалось бы, в такую погоду у людей должно хватить ума сидеть по домам, – пробормотал он, недовольный оживленным движением на улицах.

– Мы можем отправиться ко мне...

Разумеется, комната в мотеле в нескольких кварталах от парка – это вам не Бог весть что, но там по крайней мере работает обогреватель. Стоило Тавифе простоять несколько секунд неподвижно, и холод пробрал ее до такой степени, что зубы девушки непроизвольно начали стучать.

– У меня есть идея получше, – ответил мужчина, и Тавифа услышала, как щелкнул замок на дверце машины. – Поехали ко мне. Ты ведь свободна на всю ночь?

Ей положительно везет сегодня. Тавифа радостно улыбнулась.

– Я твоя, золотко. И буду с тобой столько, сколько ты захочешь. – Открыв дверцу «порше», она ощутила блаженное тепло внутри и уселась на черное кожаное сиденье.

День выдался длинным и напряженным, однако Дезире долго не могла уснуть. Когда же наконец ей удалось задремать, в мозгу замелькали непонятные, спутанные сновидения – надгробья, запущенные сады и фонтаны, джунгли тропических лесов и раскаты грома. Эти образы непрестанно сменяли друг друга, словно в голове у нее крутился гигантский калейдоскоп. Лишь одно оставалось неизменным: в каждом из сновидений ей являлся Роман Фалконар.

То он представал перед Дезире таким, как она увидела его впервые, – с мрачным взглядом измученных глаз, среди толпы зевак, собравшихся у ворот кладбища. То припоминался их разговор в библиотеке, когда он смотрел на нее, гипнотизируя девушку огнем откровенного желания, горевшего в его взоре.

Дезире снился их неожиданный поцелуй под раскатами фальшивой грозы, сотрясавшей стены зала, но совершенно несравнимой с ураганом желания, полыхавшим в ее теле, и она просыпалась, чувствуя себя совсем обессилевшей и беспомощной перед натиском его умелых губ, соблазнявших и дразнивших ее.

Полная луна поднималась все выше, а причудливые видения Дезире становились все реальнее.

Ей снилось, что она стоит со скованными тонкой цепочкой запястьями, совсем обнаженная, в одном лишь широком золотистом поясе, расшитом драгоценными каменьями, в бедуинском шатре где-то среди Аравийской пустыни. Высокий темноволосый мужчина в белой полотняной рубашке с распахнутым воротом, широких штанах и кожаных сапогах для верховой езды медленно описывает круги вокруг нее.

«Кажется, она мне подойдет», – пробормотал он.

«О, разумеется, – настаивал работорговец в белом тюрбане. – Эту женщину обучали прославленные знатоки любовного искусства. Она сделает все, что вы ни пожелаете».

Темные, как полночный мрак, глаза мужчины внимательно осматривали Дезире – от кончиков пальцев на ногах, подкрашенных белым перламутром, до завитков распущенных каштановых волос.

«Все-все?» – переспросил он наконец.

«Она будет вашей рабыней, господин», – подтвердил работорговец.

Темноволосый мужчина медленно поднял хлыст и провел рукояткой по шее Дезире вниз, по ее груди, следуя спиральным линиям узора, нанесенного хной вокруг каждого соска. Заметив, как розовые кончики моментально напряглись, едва лишь хлыст прикоснулся к ним, мужчина удовлетворенно улыбнулся.

«Я покупаю ее. – Взгляд его темных глаз встретился с глазами Дезире, и она прочитала в его взоре властное желание и неукротимую страсть. – Мой слуга расплатится с тобой».

«Благодарю вас, господин. Вы не будете разочарованы, поверьте мне».

Понимая, что его присутствие более нежелательно, торговец, кланяясь, задом вышел из шатра.

«А я и не собираюсь разочаровываться».

Эти слова темноволосого мужчины, сказанные хриплым от желания голосом и полные скрытой угрозы, были обращены к Дезире. Не отрывая завораживающего взгляда бездонных глаз от ее лица, он положил смуглую руку на ее обнаженное плечо, безмолвно приказывая ей опуститься на колени.

Дезире казалось, что перед ней сам дьявол в обличье языческого божества. Вздрагивая от странной смеси страха и сладостного ожидания, девушка повиновалась своему новому повелителю...

Когда на столике рядом с кроватью зазвенел будильник, вырывая Дезире из объятий чувственного сновидения, тело ее дрожало от неистового желания.

– Просто курам на смех! – пробормотала Дезире, выпутываясь из складок одеяла.

Хватит думать о Романе Фалконаре, хватит видеть его во сне. Надо убить желание, вспыхивающее в ней при одной мысли о нем.

Она ведет себя как глупенькая школьница. Подумаешь, расчувствовалась из-за мужчины, который соблазнял и бросал женщин, меняя их как перчатки. Хотя и верно, что в последнее время Роман Фалконар превратился в настоящего рака-отшельника, однако совсем недавно ему приписывали не одну скандальную связь с самыми красивыми женщинами Нового Орлеана.