Существенно, что у Гомера это событие происходило на реке Ахерон, вблизи города киммерийцев. Геродот писал об оракуле мертвых, который располагался в том же месте. Это учреждение, известное также как психомантеум, располагалось в городе Эфир, или Эпир, в западной Греции.

Страбон, древнегреческий географ, также утверждал, что эти оракулы мертвых управлялись киммерийцами. Он говорил, что они селились в подземных глиняных домах, соединенных туннелями. По обычаю предков те киммерийцы, которые жили по соседству от оракула, никогда не выходили на дневной свет, покидая свои пещеры только ночью. Гомеру, должно быть, их житие представлялось довольно мрачным, он пожалел их, сказав: "Отвратительная ночь навсегда распростерта над этими несчастными смертными".

В конце 1950-х годов греческий археолог Сотир Дакар обнаружил это место и начал раскопки. Оракул оказался сложным подземным комплексом келий и лабиринтов, сходящихся, в конце концов, к протяженной пещере-холлу, где и происходили свидания с приведениями.

В этом холле Дакар нашел остатки гигантского бронзового котла, обнесенного перилами. Он рассудил, что перила не позволяли посетителям оракула приближаться слишком близко, и заключил, что управлявшие этим сооружением священнослужители прятались в котле и играли роль духов, которых ожидали увидеть посетители.

У меня другая интерпретация. Обычай использовать для вызова духов котлы, чашки, кувшины, тазы и другие сосуды, наполненные жидкостью, как приборы для СЗ, распространен во многих цивилизациях. Сделанные из металла, как этот котел, и хорошо отполированные, они становились весьма эффективным средством для СЗ.

Моя версия заключается в том, что внутренность этого котла была отполирована и привидения можно было наблюдать на отражающей поверхности воды, заполнявшей котел. Круглая форма позволяла нескольким людям окружать его и одновременно вглядываться в прозрачную глубину. Большие размеры котла создавали огромные, в натуральную величину видения.

Филипп Ванденберг описывал тщательную и интенсивную подготовку посетителей оракула. Существенно, что месяц они находились под землей, затем их проводили по темным коридорам и кельям, и лишь потом они попадали в камеру видений. После долгого одиночества в темноте посетителей ошеломляли мерцающие огни, отбрасывающие феерические тени на стены. Эта продуманная подготовка людей, пришедших в пещеру на свидание с привидениями, служит еще одним подтверждением, что котел вовсе не наполнялся обманщиками-жрецами.

После всматривания в котел и, вероятно, свиданий с привидениями, искателей этих встреч окуривали серой, традиционно использовавшейся для очищения людей, имевших контакт с мертвыми. Затем их выводили на дневной свет вниз, к реке, для ритуального купания.

Если утверждения Ванденберга правильны, то у меня возникает занятное предположение: а что если Платоновская аллегория могилы в действительности является пародией на Оракула Мертвых в Эфире? В «Республике» знаменитый философ писал об ограниченности человеческого знания и о нашем общем пренебрежении реальностью. Это то же самое, что жить в могиле и не знать, какие чудеса происходят сверху, на поверхности земли. — тобы это показать, он и использовал аллегорию. В Оракуле Эфира подобных сравнений тоже немало. Люди содержатся в подземных кавернах, тени ложатся на стены от мерцающих огней, прислужники склоняются и убеждают клиентов в реальности теней, а когда этих пленников, наконец, освобождают, их ведут сначала на поверхность земли, а затем к воде.

Платон был искусным пародистом, и особенно проявил этот талант в своих средних диалогах. Некоторые из философов — приятелей Платона известны сегодня только благодаря его карикатурным пасквилям.

Оракул Мертвых в Эфире определенно функционировал при жизни Платона, и, несмотря на его отдаленность от оживленных путей, существует убедительное свидетельство, что люди стекались туда во множестве.

Без сомнения, хорошо информированный Платон все это знал; у нас нет оснований сомневаться и в том, что популярность оракула лила воду на его мельницу.

Не может ли быть так, что именно Оракул Мертвых в Эфире использован Платоном в VII книге «Республики»? Рассмотрите этот отрывок:

"Позвольте мне фигурально показать, насколько наше естество просвещенное, или неосвещенное: — Задержись! — еловеческие существа, живущие в подземелье, открывают рот на свет и постигают все через это подземелье; здеоь они находятся с детства, их ноги и шеи в цепях, так что они не могут двигаться и могут смотреть только перед собой, потому что цепи не позволяют им повернуть головы. Над ними и сзади них блестят на расстоянии огни, и между заключенными и огнями проложен путь; и вы увидите, если приглядитесь, низкую стену, построенную вдоль пути, подобно экрану, перед которым актеры показывают кукол".

Признаю, что эта удручающая аллегория в какой-то мере пародирует Оракул Мертвых в Эфире. В обоих случаях есть кое-что общее: странные обитатели подземного мира никогда не видят дня, анонимные служители склоняют узников к вере в реальность танцующих на стенах пещеры теней, вызванных колеблющимся пламенем. Узников в конце освобождают и ведут сначала на солнечный свет, а затем к воде.

В тексте есть намеки, что это сатира Платина на Оракула Мертвых. Ранее, в «Республике», Сократ намекает на инцидент, в котором Периандр посылает делегацию в Эфир для вызова своей жены из Подземного мира.

Большинство анализов аллегории фокусируется на бедных узниках, Сократ же упоминает других обитателей могилы, а именно служителей, которые производят тени, чтобы одурачить заключенных. Я полагаю, что эти служители — гиды, сопровождавшие искателей привидений, а узники представляют самих искателей. Возможно, что гидами были киммерийцы, которые по обычаю всю жизнь проводили в темноте.

Подозреваю, что Платон держал в уме Оракула Мертвых в Эфире при написании своего знаменитого мифа. К несчастью, многие вопросы остаются без ответа вследствие тревожных событий, охвативших Эфир.

В 280 году до н. э. Пирр, царь Эфира, героически выступил с армией в двадцать пять тысяч человек и разбил армию римлян. Год спустя он снова разгромил римлян, но потерял в битве очень много воинов, и его армия была почти уничтожена. "Еще одна победа, — заметил Пирр, — и мы побеждены". Так родилось выражение "Пиррова победа", означающая, что можно победить, все потеряв.

Победы Пирра обозлили Рим, и, столетие спустя, римляне захватили Эфир и превратили в руины семьдесят городов. Разрушен был и Эфир. Руины оракула все еще существуют, но записи о событиях, происходивших внутри, погибли. Нам, живущим в XX столетии, остались собственно руины, очень немногие разрозненные исторические, литературные и антропологические источники — все они весьма интересны, но не больше, чем эхо прошлого.