— Или из-за того, что по вашим венам уже течет Амрит. Вы ведь родились со звездами в глазах, и разве ты не говорила, что дети гораздо способнее в Чтении, чем взрослые? Может это из-за того, что ваши родители принимали Амрит, а не из-за веры?

Джуно задумывается, размышляет над моими словами, но потом решительно качает головой.

— Нет. Ты же видел, что произошло, когда я усомнилась в Йаре. Мои способности начали исчезать.

— Тогда, возможно, дело в сочетании этих двух вещей: эликсира и веры, — отвечаю я.

Джуно скрещивает руки на груди.

— Не знаю. — Не похоже, что я ее убедил. — Что я знаю точно, так это то, что теперь, приняв Амрит, ты будешь стареть гораздо медленнее. Никогда не заболеешь. Не будет никаких недомоганий. Никаких болезней. Но на этом все. Если ты хочешь быть единым целым с Йарой, хочешь научиться Читать, тебе надо изменить свое сердце. Изменить восприятие. Почувствовать Землю и весь этот сверхорганизм, частью которого мы являемся.

От сказанных Джуно слов мысли завертелись в голове. Я стараюсь вспомнить все, что она мне когда-либо рассказывала, и, надо сказать, что это не так уж и легко, потому что еще пару дней назад я считал все это несусветной чушью. Я киваю и чувствую себя как-то неуютно. Не слишком приятно быть подопытным кроликом. В этом эксперименте по изучению жизни и смерти. Часть со смертью я уже прошел... теперь нужно разбираться, что с этим делать в реальной жизни.

Самое время сменить тему разговора.

— А как ты вообще можешь использовать Йару, чтобы отыскать свою общину? —интересуюсь я.

Легкая улыбка Джуно говорит мне, что она тоже не прочь оставить на время спор о смысле существования. Она стягивает с вертела последний кусочек мяса, тянется за бутылкой воды, делает глоток и протягивает бутылку мне.

— Я могу Читать огонь, чтобы увидеть, где в данный момент находятся люди. Иногда я словно смотрю глазами другого человека, а иногда это просто картинки того, что расположено вокруг них. Я могу Читать землю, чтобы узнать, что люди чувствуют. Чтение камней и скал помогает, чтобы узнать, какая скоро будет погода, или какие события недавно происходили возле этих скал. Лучший вариант – вода, так Уит видел, когда идут разбойники... то есть, люди из внешнего мира. Этот способ не ориентирован на конкретного человека и его ближайшее окружение.

— Значит, нам нужна вода. Ты, кажется, говорила, что мы рядом с Рио-Гранде, — замечаю я.

— Да, всего в паре минут ходьбы. — И Джуно указывает на лес. — Но сейчас темно. И я мало что смогу увидеть. Попробуем завтра утром.

— Это единственный вариант? — спрашиваю я.

Джуно начинает ерзать.

— Уверена, что я еще многого не знаю. Умышленно ли или из-за собственного незнания Уит держал меня... да и всех нас... в неведении относительно возможностей Йары. Теперь, когда я знаю, что он ошибался насчет амулетов, я постоянно задаюсь вопросом: а в чем еще он был неправ? Чего еще он не знал? Теперь я пытаюсь сама понять, на что способна. Возможности могут быть безграничны...

Я кивнул и делаю большой глоток из бутылки.

— Есть, конечно, еще один способ Чтения, о котором я не упомянула, — добавляет она. — Оракул.

Я чуть водой не подавился.

— Я не собираюсь заставлять тебя снова через это проходить, — поспешно говорит Джуно, вскидывая руки в примирительном жесте.

Я почувствовал, как кровь отхлынула от лица.

— Да уж, не стоит, — хриплю я, и ударяю себя в грудь, чтобы выбить воду из трахеи. Когда снова получается нормально дышать, я беру Джуно за руку и сжимаю ее.

— Извини. Я хочу помочь. Но я, правда, не хочу снова это делать. Выдавать пророчества, после того, как ты вводишь меня в транс... Я просто... не могу.

— Я знаю, — отвечает она и аккуратно вызволяет свою руку из моей. — Все в порядке.

— Джуно... — начинаю я.

Но она меня перебивает.

— Я тогда была не права, не стоило делать этого без твоего согласия. Я использовала тебя...

— И накачала наркотиками, — добавляю я.

— Да, и это тоже. Из-за моих действий произошедшее стало для тебя психологической травмой, а ведь могло стать великолепным, волшебным опытом. Это полностью моя вина.

— Что ж, спасибо за запоздалые извинения, — улыбаюсь я. — Но я уже давно тебя простил.

— Я знаю, — отвечает Джуно, не сводя глаз с огня.

— Но это не значит, что я хочу все повторить.

— Знаю, — повторяет она и складывает свои ноги поверх моих.

Мы еще какое-то время сидим в тишине, слушая плеск воды неподалеку и жужжание жуков в темноте.

— Джуно, — наконец, зову ее я.

— Да?

— Покажешь, как вставлять пули в моего «Убийцу кроликов»?

Джуно смеется и напряжение между нами исчезает.

— Это называется «болты», а не «пули». И, думаю, мы сможем придумать для твоего арбалета имя получше.

— Как? Тебе не нравится «Убийца Кроликов»?!

— Это глупо, — произносит Джуно, дотянувшись до рюкзака и расстегивая молнию.

— Тогда как тебе «Истребитель Зайцев»? — предлагаю я.

— Еще глупее, — отвечает она, пряча улыбку и вытягивая из сумки связку деревянных колышков.

— Ну а какое имя у твоего? — спрашиваю я, забирая у нее один болт, и начинаю вертеть его в руках.

— Мой предыдущий арбалет я звала «Скорострел». С новым еще пока не все понятно, но подумываю назвать его «Полет ворона».

Джуно поднимает на меня глаза и ждет реакции.

— Ты хочешь назвать арбалет в честь По? — на всякий случай уточняю я.

— А что не так? — Джуно, видимо, решила сразу обороняться.

— Ну, когда я вспоминаю ту птицу, слово «смертоносный» – не первое, что приходит мне на ум. «Неуклюжая»? Возможно. «Раздражающая»? Определенно.

Джуно в притворном ужасе открывает рот.

— Да как ты смеешь? — взрывается она. — По – мой благородный посланник. Мой верный помощник. Думаю, ты просто ревнуешь.

— И какой же он верный, если сейчас прикидывается домашней зверушкой той женщины? — отвечаю я, игнорируя ее слова о ревности.

— По благороден, — не уступает девушка. — Как и «Полет Ворона».

— Ты ведь просто хочешь мне досадить, — заявляю я.

— Конечно.

— Вот и отлично. Раз уж мы используем птичью терминологию, я назову свой арбалет «Уханье Букли».

Джуно, кажется, сбита с толку.

— И что, во имя всего святого, это значит?

— Это отсылка к произведению, которое знают практически все.

— Кроме меня, разумеется, — бормочет Джуно.

— Вот именно, — отвечаю я. — Раздражает, не правда ли?

— Вовсе нет, — произносит она, задрав подбородок, и начинает вглядываться в темноту, делая вид, что это ей нисколечко не интересно. Потом вздыхает и, достав из рюкзака болт, вставляет его в углубление моего арбалета.

— Это литературное произведение? — уточняет она, не отрываясь от оружия.

— Думаешь, вот так возьму и все тебе расскажу... любительница воронов? — подкалываю я ее.

Джуно громко хохочет. И выражение истинного счастья, появившееся в ее глазах, определенно стоит того, что с нами случилось, и того, что еще только произойдет.

После непродолжительной, но крайне продуктивной тренировки Майлс сразу же отрубился, хотя и утверждал, что вряд ли сможет заснуть. Оставив его в палатке, я сажусь у костра, чтобы вновь попытаться Прочесть его.

На этот раз я решаю пройтись по всему своему списку. По всем, кто меня интересует. Когда я произношу имя отца, то снова оказываюсь в той хижине из необожженного кирпича. Он лежит на кровати и смотрит в потолок, а на полу горят свечи.

В хижине Талли темно, только сквозь окна чуть-чуть пробивается лунный свет.

Отец Майлса сидит за компьютером в офисе на верхнем этаже своего небоскреба. Огни Лос-Анджелеса отбрасывают блики сквозь стеклянные стены комнаты.

Уит уже не в больнице. Но голова его по-прежнему плотно забинтована. Он сидит и что-то пишет за столом в гостиничном номере. Думаю, он уже отправился по моим следам. Но если он сегодня планирует лечь спать, то, во имя Геи, и мне тоже следует сделать то же самое. Мы оба знаем, куда я направляюсь. Теперь главное – постараться избегать с ним встречи, пока я не пойму, как освободить мой клан. Наше противостояние неизбежно. Но хотелось бы столкнуться с ним лицом к лицу как можно позже.