Слова удалось прочесть, но смысл их был абсолютно непонятен: "Желтый жасмин".
Стены "Крофтлендса" сплошь увиты вьющимся желтым жасмином, и все думали, что в предсмертном бреду старик вспомнил почему-то про эти цветы. Вездесущие репортеры, жаждущие из любого пустяка сделать сенсацию, вмиг окрестили эту трагедию "Тайной "желтого жасмина", хотя, скорее всего, эти слова не имеют какого-то особого значения.
- Не имеют, говорите? - переспросил Пуаро. - Да, конечно - раз уж вы так считаете...
Я пытливо посмотрел на него, но не увидел в его глазах никакой насмешки.
- Потом, - продолжал я, - во время дознания выяснились кое-какие интересные факты...
- Да, представляю, как взыграет ваше красноречие, - чуть ли не промурлыкал Пуаро.
- Вначале, - стойко продолжал я, - возникли кое-какие подозрения относительно доктора. Во-первых, он не был постоянным врачом Пойнтера, он только подменил доктора Болито, уехавшего на месяц в отпуск. Во-вторых, все единодушно считали, что причиной смерти Пойнтера была непростительная беспечность при оказании помощи. Но показания доктора Квентина оказались подлинной сенсацией. Оказывается, с первых же дней после своего приезда в "Крофтлендс" Пейнтер жаловался на недомогание. Доктор Болито прописал ему какое-то снадобье. Когда же сам Квентин осмотрел Пойнтера, некоторые симптомы его болезни поставили его в тупик. Оказывается, еще до того как его позвал слуга, сам Пейнтер уже вызывал Квентина в тот день и повел себя очень странно: как только они остались одни, шепотом сообщил ему, что чувствует себя вполне прилично и позвал его только потому, что его очень смутил вкус тушеного мяса, приправленного карри, которое подавали за обедом. Он сказал, что, отправив слугу под каким-то предлогом из столовой, переложил то, что осталось, в салатницу, которую и вручил доктору с просьбой отдать все это на анализ.
Хотя Пейнтер и говорил, что чувствует себя хорошо, доктор заметил, что пациент был очень взволнован, видимо, из-за своих подозрений, это же подтверждал и учащенный пульс. Поэтому он и ввел ему успокоительное, а именно: небольшую дозу стрихнина.
Вот в основном и все. Осталось добавить самое главное: в тушеном мясе после тщательного анализа обнаружили столько опиума, что им вполне можно было отравить несколько человек.
Я замолчал.
- Ну и что вы об этом думаете, Гастингс? - спросил Пуаро.
- Трудно сказать. Возможно, смерть произошла все-таки в результате несчастного случая, и тот факт, что кто-то пытался незадолго до этого его отравить, - простое совпадение.
- Но вы так не считаете? Вы думаете, что это все-таки убийство?
- А вы разве нет?
- Mon ami, в отличие от вас, я не собираюсь гадать, убийство это или несчастный случай, - это мы узнаем позже, когда разгадаем тайну "желтого жасмина". Между прочим, вы ничего не упустили?
- Вы имеете в виду те две еле заметные черточки, образующие прямой угол внизу под словами? Я не думаю, что это очень важно.
- Ну что ж, Гастингс, вашу точку зрения на этот счет я выяснил. Хорошо, давайте перейдем от тайны "желтого жасмина" к тайне "тушеного мяса".
- Давайте. Здесь возникает множество вопросов, на которые пока нет ответа. Кто подсыпал отраву в мясо? Почему хотели убить Пейнтера? Готовил это блюдо, по всей видимости, А Линь. Но зачем ему убивать хозяина? А что, если он член какой-нибудь преступной организации? О них сейчас много пишут в прессе. Тайное общество "Желтый жасмин", организованное китайцами... И потом, есть еще Джеральд Пейнтер...
И я многозначительно умолк.
- Да, конечно, - кивнул головой Пуаро. - Есть еще Джеральд. Единственный наследник, между прочим. Но он в тот вечер обедал не дома.
- Он мог заранее подсыпать что-нибудь в кастрюлю, - возразил я. - И специально ушел из дому, чтобы быть вне подозрений.
Мое последнее высказывание пришлось Пуаро по душе. Он посмотрел на меня с одобрением, что делал очень редко.
- Джеральд вернулся поздно ночью, - воодушевленно продолжал я. - Увидев свет в окне кабинета дядюшки, он входит туда и, обнаружив, что его план провалился, толкает старика, и тот падает прямо головой в камин, а потом племянничек наваливается на него всей массой...
- Мистеру Пейнтеру было всего пятьдесят пять лет, он был вполне еще крепкий мужчина, и вряд ли сдался бы так просто...
- Довольно, Пуаро! - не выдержал я. - Мы уже вот-вот приедем. Скажите лучше, что вы сами думаете обо всем этом?
Пуаро улыбнулся и с важным видом произнес:
- Если предположить, что это убийство, то возникает вопрос, почему выбрали такой странный способ? Напрашивается только один ответ - кто-то хотел избежать опознания, поэтому-то лицо и было превращено в головешку.
- Как!.. - воскликнул я - Вы думаете...
- Минуточку терпения, Гастингс, - перебил меня Пуаро. - Я просто излагаю свою версию. Есть ли основания предполагать, что обгоревший мужчина не мистер Пейнтер? Есть ли кто-нибудь еще, за кого можно было бы его принять? Я проанализировал эту возможность и пришел к выводу, что такого человека нет.
- А!.. - разочарованно вздохнул я. - И что тогда? Глаза Пуаро вдруг слегка заблестели.
- Тогда я сказал себе: "Произошло что-то такое, чего я не понимаю, а раз так, то мне необходимо побывать на месте преступления лично". Вот поэтому мы туда и едем. Не могу же я все время заниматься только Большой Четверкой. А... Кажется, подъезжаем. Где моя одежная щетка? Куда она запропастилась? А, вот она. Друг мой, помогите мне почистить костюм, а потом мы почистим ваш.
- Да-а... - задумчиво протянул Пуаро, когда мы закончили, - слишком опасно увлекаться какой-то одной идеей. Те две черты, перекрещенные под прямым углом? Не кажется ли вам, Гастингс, что он пытался написать цифру четыре?
- Побойтесь Бога, Пуаро, - рассмеялся я.
- Действительно глупость какая-то... Мне теперь везде мерещатся козни Большой Четверки. Хорошо бы отвлечься от всего этого и заняться другим делом. О, кого я вижу! Мистер Джепп собственной персоной!