- Мы должны вызвать базу, или попробовать убедить их… один воин против десятка наемников? Это самоубийство остаться с ним! - Блондинка даже не смотрит на меня, слишком напугана, чтобы заботиться, что я в пределах слышимости. И я не виню ее.

- Нет пути назад, - отрезает Санджана. - Не будет никаких переговоров с ними, доверься мне.

- А ты считаешь, прибежать сюда с пушками на хвосте безопаснее?

Женский голос переходит на визг.

- Он подросток, почему ты слушаешь его?

Я слышу, что крики становятся все ближе, и ученые толпятся у стены, пытаясь укрыться, в то время как я занимаю позицию за углом к коридору, по которому пойдут наемники, с оружием наготове. Некоторых исследователей, слушающих блондинку, начинает раздирать от нерешительности, но двое из них присоединяются Малкольму, помогая поворачивать рычаг и дюйм за мучительным дюймом люк в туннель, открывающий нам путь к свободе, начинает открываться.

У нас не получается быстро открыть люк. Я куплю им столько времени, сколько смогу, но без брони и без прикрытия, его будет недостаточно. Прежде чем я успеваю придумать, как их отвлечь, облаченная в белое фигура проносится мимо меня. Это блондинка. Я хватаю ее за халат, но она отрывается от меня, голосит, когда бежит назад за угол.

- Подождите, не стреляйте, я... - ее голос осекается под градом пуль.

Позади меня, я чувствую щекотание ветерка. Люк открыт. Я с трудом сглатываю, пытаясь подавить бурю мыслей: смерть женщины подарила нам несколько секунд, которые нам нужны.

- Шевелитесь, - шипит Малкольм, и один за другим команда пролезает внутрь, утягивая Санджану за собой. Чья-то рука хватает мой локоть, чтобы повести меня в нужном направлении, я пячусь, не опуская оружия, мои глаза текут от усилия сосредоточенности на темном коридоре. Первый из них появляется из-за угла, и я поднимаю винтовку, чтобы выстрелить, жму на спусковой крючок… и ничего не происходит. Винтовка дала осечку. Я пытаюсь еще раз, мой мозг слишком оцепенел, чтобы осознать, что даже при полном заряде, новое модное оружие заклинило. Пуля лязгает по крышке люка сразу после того, как я ныряю за него, и я бросаю винтовку на пол, чтобы достать вместо нее свой пистолет. Может он и не пробивает броню, но никогда не заклинивает. Просто требуется твердая рука и хороший глаз. Я жду, переводя дыхание, чтобы моя рука стала твердой, а затем высовываюсь из люка, нацеливаясь на сустав в его доспехах на плече. Наемник падает с криком, когда двое других появившихся из-за угла поднимают оружие.

Полдюжины пар рук хватаются за люк, чтобы закрыть его, и я стреляю еще раз, прежде чем отшатываюсь назад. Затем, когда пропадает последний маленький лучик света снаружи, мы хватаемся за тяжелые рычаги, запирая его.

У наемников займет не так много времени, как понадобилось нам, чтобы открыть его, и я разворачиваюсь, направляясь в туннель. Здесь, должно быть, свой собственный резервный источник питания, потому что тусклое аварийное освещение простирается вдаль, пока в конечном итоге туннель не уходит вбок. Потолок представляет собой арку, покрытую рядами труб, а по центру тоннеля проходит труба высотой до пояса и параллельно ей идет дорожка с кучей небольших моторизованных тележек, предназначенных для перемещения обслуживающих бригад по корпусу ускорителя. Мне не нужно давать указание исследовательской группе готовиться к старту, они сели в них, прежде чем я даже узрел транспортные средства.

Раздается громкий стук, когда наемники сражаются с рычагами на внешней стороне люка и начинают тянуть, чтобы открыть его. Я останавливаюсь пострелять по колесам тележек, которые мы оставляем, затем забираюсь в хвост последней тележки, ей управляет Малкольм. Я держу свое оружие по направлению к люку, когда мы вылетаем в туннель.

Первый люк, предназначенный для обслуживания, действительно оказался в паре километров. Потребовались усилия троих из нас, чтобы открыть его гаечным ключом. Прохладный ночной воздух встретил нас, словно умыв от всего пережитого. Недалеко от выхода располагается небольшая рощица, Малкольм помогает мне перенести Санджану туда, где она может прилечь.

Малкольм организовывает работу по закрытию люка, его плотно закрутили, им придется долго стрелять, чтобы разбить его, а для надежности привалили упавшим деревом.

Отсюда я могу пробежаться до базы не более чем за четверть часа, благополучно оставив исследовательскую группу в тени деревьев. Я знаю, что к тому времени, когда мой командир отправит команду на объект, наемников там уже не будет, но сейчас я не могу успокоиться - десять из нас сделали то, что позволило спастись.

Я смотрю вниз на женщину, которая сделала это возможным, ее глаза закрыты, и я еще раз проверяю жгут, а затем накрываю ее своей курткой.

- Что теперь? - шепчет она.

- Теперь я иду за кавалерией.

- Я могу остаться здесь. - Она дрожит от шока или от боли, или от того и другого, но открывает глаза, пытаясь улыбнуться.

- Тебе надо отдохнуть, - мягко соглашаюсь я. - Только ненадолго. Ты все еще должна мне за этот чай.

ЛИЛИ УСТАВИЛАСЬ НА МЕНЯ, ее кружка с чаем позабыта и оставлена остывать рядом с матрасом. Она закусила нижнюю губу, она делает так, когда думает, и это меня каждый раз достает. Я наклоняюсь к ней, двигаясь, прежде чем я осознаю импульс поцеловать ее, но она отстраняется, хмурясь на меня.

- Тарвер, - говорит она мягко, - как так произошло, что ты мне до сих пор ничего не рассказывал про это?

Черт. И я надеялся, что мы можем пропустить допрос и сразу перейти к утешению.

- Потому что это не... С чего бы мне тебе об этом рассказывать? Я пытался рассказать начальству в течение двух месяцев, но это было не тем, за что им следовало бы одаривать меня медалями. Я привык игнорировать это всякий раз, когда кто-то поднимал об этом вопрос.

- Да, но «Компания Лару»... мой отец...

- Я никогда не связывал их, пока не начал видеть об этом сны. Технология была теоретической, и, честно говоря, я не обратил на нее особого внимания. У меня не было причин. Я был больше обеспокоен тем, как выбраться оттуда живым, с таким количеством исследователей на буксире, какой я мог вытащить.

- Ну, я предполагаю, мне придется поблагодарить Санджану за подготовку тебя к общению с мирными жителями в ситуациях жизни или смерти, - сухим голосом произнесла Лили.

Я протягиваю ей руку, чтобы пододвинуть ее к себе, поставив свою кружку на пустой ящик, временно служащий в качестве ночной тумбочки, пока мы не получим остальную часть нашей мебели.

- Красавица, целый год тренировок не мог подготовить меня к общению с тобой.

Лили засмеялась, и этот звук ослабил напряженность оборачивающейся вокруг моей груди.

- Почему же, майор, вы же знаете, как польстить девушке. - Ее усмешка немного поблекла, брови вздернулись. - Что случилось с Санджаной?

- Она потеряла руку. - Из всех образов, которые я видел во сне, я не могу уклониться от вида этой руки, сожженной и окровавленной. - Слишком много нервных окончаний было повреждено, чтобы ее восстановить. Хотя «Компания Лару» сделала для нее самый передовой протез. Насколько я знаю, она все еще работает на них.

- До сих пор? Почему? - голубые глаза Лили, сфокусированные на моем лице, стали мягче при свете лампы.

- Она не знает, что «Компания Лару» та, кто подослал этих наемников. Черт, мы даже не знаем, что... не уверены.

Она опускает голову мне на плечо.

- Я знаю. - Ее шепот как прикосновение мягкого перышка к моей груди.

Я осторожно сжимаю ее, тянусь за ее рукой и прижимаю ее к губам.

- Теперь ты от него избавишься, Лили.

Ей требуется много времени, чтобы ответить, достаточно долго, чтобы я почти начал думать, что она уснула.

- Ты ведь понимаешь, что это неправда?

- Понимаю, - я закрываю глаза, пытаясь стереть этот момент в моей памяти. - Тебе все еще снятся те сны?