…Тогда ей и в голову не пришла, что этот худой и неловкий парнишка, которого она увидела в кабинете своего отца, был одним из знаменитых чирешаров. Он показался ей уж очень робким: покуда отец о чем-то горячо спорил с высоким светловолосым мужчиной, бывшим своим одноклассником, юноша рассматривал тесные ряды книг на многочисленных полках кабинета. А когда их наконец познакомили, он покраснел до корней волос.

Должно быть, из вежливости, а может, просто под впечатлением от заголовков книг, стоящих на полках, юноша тихо спросил ее, любит ли она путешествия. Она утвердительно кивнула головой и скороговоркой задала тот же вопрос. Он тоже кивнул и снова погрузился в молчание. Когда родители вышли в сад и они остались вдвоем, Лаура неожиданно спросила:

— Ты что, боишься меня?

— Нет, но… — юноша замялся.

— Меня зовут Лаурой.

— А меня — Ионелом.

— Я очень люблю путешествовать, люблю горы, замки, леса, люблю пить воду из родников. Не люблю глупых людей… И еще очень люблю писать… Обо всем, что мне нравится.

— Вот это да! — протянул Ионел и неожиданно спросил: — А пещеры не нравятся?

— Почему же не нравятся? Кто тебе сказал? Очень даже нравятся.

— Что ж, я бы мог тебе кое-что рассказать об одном приключении в опасной пещере.

— Это что? Приключение чирешаров? А я уже слышала. Я знаю о них всё. Виктор, Урсу, Мария, Лучия, Тик, Ионел, Дан… А почему ты опять покраснел?

— Я и не думал краснеть… Хотя… Так вот, ничего ты не знаешь… И прежде всего не знаешь, кто я. Я — Ионел. А ты чего покраснела?

— Ты Ионел? Так ты чирешар? Что же ты сразу не сказал? Но если ты наврал…

Ионел ответил улыбкой. Потом поднял руку и коснулся затылка.

— Сама можешь убедиться. Тут еще сохранился шрам от удара рукоятью пистолета. Больно было. Если бы не Мария…

— Знаешь что? Пошли в сад. Сядем на траву, и ты расскажешь мне все по порядку. Только смотри ничего не упусти…

В саду, сидя в тени айвового дерева, Ионел рассказал во всех подробностях увлекательно приключение чирешаров в Черной пещере. Он описал каждого из ребят, рассказал о храбрости и невероятной силе Урсу, о решительности Виктора, о его ясном уме. О Викторе он говорил особенно красноречиво. Девушка слушала как зачарованная.

Они расстались настоящими друзьями, пообещали писать друг другу, бывать друг у друга, познакомить со своими друзьями. Лауре так захотелось сразу же увидеть чирешаров, что она тут же попросила отца разрешить ей провести часть каникул у бабушки, в городке, где жили Рыцари с улицы Черешен. Поначалу отец и слышать не хотел об этом: она поедет с ним, как и в прежние каникулы. Но в конце концов она его упросила.

Лаура стояла у окна и вспоминала, как она сюда приехала, как хотела найти друзей, о которых так много думала, но бабушка оберегает ее от любой встречи, заставляет сидеть дома, гулять с ней, и только с ней… И Лауре стало тоскливо и одиноко.

Шум чьих-то шагов привлек ее внимание. По пустынной улице двигалась длинная тень. Когда она поравнялась с уличным фонарем, Лаура сразу узнала высокого, плотного юношу. Это был Урсу. Ей захотелось заговорить с ним, попросить прощения за неловкую встречу с Марией, напомнившую ей печальный случай из жизни, прямо сказать ему, что она хочет дружить с чирешарами, и даже предложить им одно удивительное, захватывающее предприятие…

Недолго думая Лаура выпрыгнула в окно как раз в то мгновение, когда Урсу проходил под ним.

Великан даже попятился от неожиданности.

— Тебя зовут Урсу, правда? Я Лаура, — тихо проговорила девушка. — Не сердись, пожалуйста… Я хочу сказать тебе что-то очень важное…

В это мгновение на крыльце вспыхнула лампочка и залила все кругом ослепительным белым светом. Дверь дома отворилась, и в проеме показалось испуганное лицо старухи. Увидев свою внучку и незнакомого парня, она бессильно прислонилась к косяку и тихо выговорила:

— Домой!

Лаура молча подчинилась.

Урсу услышал, как захлопнулась дверь, как повернулся ключ в скважине. Недоумевая, он отправился дальше.

Глаза старухи метали искры.

— Возможно ли? В твои-то годы! В окно прыгать…

Напрасно Лаура пыталась что-то сказать, бабушка ей и слова не давала вымолвить.

— Слыханное ли дело! Позор! Ужас! С завтрашнего дня ты и шагу не ступишь из дому!

— Тогда я убегу! — взорвалась девушка и заплакала. — Вот увидишь, убегу!

— Запрещаю тебе выходить из дома! Я тебя запру!

— Бабушка! — взмолилась Лаура. — Ну почему ты не хочешь меня выслушать? Если уж понять не хочешь, так хоть выслушай.

Но старуха вышла из комнаты, даже не взглянув на нее. Лаура кинулась на постель. Всхлипывания становились все реже: девушка в белом обдумывала план побега.

Во всем городке не было человека, которому праздничный костюм был так к лицу, как Тику. Он хорошо это знал, и потому берег его для исключительных случаев.

Однажды на урок географии пришел учитель-новичок. Сперва он что-то бубнил невнятное, пытаясь объяснить новый материал, затем вызвал к доске нескольких учеников. Среди них был и Тик, который, как заметил учитель, делал за партой какие-то трюки. Поначалу Тик отвечал неплохо, но когда учитель спросил: «Где находится вулкан Попокатепельт?», он не выдержал. Он и так долго терпел: новичок-преподаватель переместил вулкан Аконкагуа в Перу, но Тик промолчал — кто знает, может, в Латинской Америке настала пора революций и изменились границы. Затем преподаватель переместил русло Миссисипи, сказав, что она пересекает Колорадо. И Тик опять промолчал. Вдруг в последнее время проложили канал, о котором он не знает… Затем он услышал, как молодой учитель размещает озеро Гурон перед Мичиганом. Тик прикрыл ладонью рот. Возможно, тут кроется оригинальная система водного пути от устья к истокам… Но когда он услышал, как новый учитель коверкает название одного из самых крупных вулканов на земле, Тик не выдержал:

— Вы хотите сказать — Попокатепетль?

Педагог гневно взглянул на него.

— Я просил показать, где находится Попокатепельт.

— Вы хотите сказать — Попокатепетль?

— Вон из класса! Наглец! — взорвался учитель, взбешенный до крайности.

Тик беспрекословно подчинился, но в дверях остановился и сказал просительно и чистосердечно:

— Будь это какой-то жалкий вулканишко, я бы ей-богу, промолчал. Но тут, судите сами, один из самых великих вулканов на земном шаре…

— Ставлю тебе единицу! — объявил преподаватель.

Это было слишком несправедливо. Тик потерял самообладание:

— Тогда я еще скажу вам, то есть им, ребятам, что Аконкагуа находится в Чили, Миссисипи не пересекает Колорадо, озеро Мичиган не виновато, что расположено перед Гуроном, а в Америке львы встречаются только в цирках или зоопарках… И Париж, к вашему сведению, столица Франции, а не Японии…

Последнее замечание было, конечно, плодом воображения мальчика. А вскоре он узнал, что его вызывают в учительскую. Но она явился туда на час позже — успел сбегать домой, чтобы надеть праздничный костюм. В учительской его ждали директор, преподаватель-новичок, другие преподаватели и классный руководитель. Просунув голову в дверь, он сразу убедился, какая враждебная атмосфера царит в комнате. Новичок так и кипел от негодования, а классный руководитель и директор хмуро ждали нарушителя: один прогуливался по комнате, другой сидел, подперев кулаком подбородок. Тику велели войти. В последний раз проверив для храбрости складку отутюженных брюк, он вступил в зал и предстал перед судом.

Кроткое выражение на его лице смутило судей. И, верно, только для того, чтобы что-то сказать, классный руководитель строго спросил:

— Где ты так долго был?

— Но я же не мог появиться в таком виде…

— Ну хорошо, хорошо, — вмешался директор. — Речь не об этом опоздании. Думается, ты помнишь…

Он сделал знак новичку, словно судья, предлагающий прокурору приступить к обвинительному акту. Но и сам прокурор чувствовал себя не очень-то ловко.