Все в душе Ричарда Блейда восставало против такого нелепого плана. Он видел неприятеля и, вероятно, мог превратить его в пепел одним нажатием кнопки, однако сюжет требовал очередного героического побоища. И приятные каникулы на Лиране-2 — увы! — отодвигались на неопределенное время.

Бросив тоскливый взгляд на мониторы, Блейд вытянул руку с переливавшимся на запястье широким браслетомлинзой, служившей ментальным концентратором, с ее помощью ленсмены могли обшарить любые мозги.

— Пожалуй, я мог бы попытаться выудить что-нибудь из этих айхов прямо отсюда, — заявил разведчик; он был единственным ленсменом на корабле так что никто не сумел бы проверить вес и качество улова. Сейчас я просканирую их ментальные поля, а затем мы трахнем по базе из всех излучателей и добавим огоньку атомными торпедами…

Троица у пульта с недоумением уставилась на него.

— Понимаешь, Ким, — произнес пилот после долгого молчания, — так не положено. Ты должен спуститься… ты всегда спускался. И потом, — привел он решающий довод, — Ван Баскирк будет обижен… ведь его парням тоже надо поразмяться!

— Кто тут вспоминает старину Баса? — гулкий громоподобный голос прозвучал одновременно с лязгом отъехавшей в сторону двери. Нагнув голову, в рубку шагнул великан семи с половиной футов ростом. Он был так чудовищно огромен, этот уроженец Валерии, мира с тройной гравитацией, что Блейд ошеломленно уставился на него. Да, нуры из реальности Катраза, которую он посетил в своем шестом странствии, были очень велики, но Ван Баскирк дал бы любому из них сто очков вперед! Нуры тоже имели рост за семь футов — при соответствующем телосложении разумеется, — но они все-таки походили на людей. Командир же валерианских десантников, облаченный в сверкающий дауремовый скафандр, напоминал двухтонный несгораемый сейф из подвалов Британского банка. Несомненно, такой боец обладал правом поразмяться всюду, где ему захочется.

Обреченно вздохнув, Блейд направился к выходу из рубки.

— Посторонись-ка, Бас, — сказал он валерианину, — я отчаливаю минут через пять. Готовь своих людей и десантные боты. Вылет — по моему сигналу!

— Не задержимся ни на секунду, малыш! — заверил его великан и гулко расхохотался Его мощная длань нежно легла на обух гигантской секиры, висевшей у пояса.

«Несчастные айхи,» — подумал Ричард Блейд, направляясь к ангарам космических катеров. Однако подарить врагам быструю и безболезненную смерть на этот раз он был не в силах.

В черном невидимом на черном фоне катере он мчался в черном безграничном пространстве; он пронизывал вечную пустоту со скоростью светового луча; он падал в бездну, в мрачный колодец без стенок и дна.

Наконец Блейд пришел в себя: начинался сон второй.

Он сидел в кресле в крошечной рубке своего спидстера, упакованный в такой же сверкающий дауремовый скафандр, какой был на Ван Баскирке. Точно так же как валерианин, он напоминал сейчас несгораемый бронированный шкаф -разве что поменьше габаритами. На консоли управления перед ним сияла россыпь огней, всеми цветами радуги сверкали и переливались шкалы приборов, от кнопок, клавиш тумблеров и рычагов рябило в глазах. Странным образом он представлял назначение всех этих устройств не имея, впрочем ни малейшего понятия ни о принципах их действия, ни о лежащей в основе теории. Но в практическом отношении он виртуозно владел всеми инструментами и орудиями, предназначенными для слежки и маскировки, для защиты и нападения, он мог ударить тончайшим кинжальным лучом, послать начиненные дуодеком снаряды, окутать катер сферой веерного излучения, поставить экраны невидимости.

Впрочем, в последнем не было нужды, такие экраны уже действовали, надежно скрывая его спидстер.

Катер приближался к первому защитному барьеру айхов, обволакивавшему всю планету непроницаемым силовым пузырем. Непроницаемым? Конечно, нет; для катера Серого Ленсмена не существовало непреодолимых преград, он мог проломить защитное поле, используя энергетические резервы «Неустрашимого» Этот способ был, однако, слишком грубым и позволил бы наблюдателям базы обнаружить чужака; Блейд-Киннисон не собирался его применять. Вместо этого он включил деблокатор — прибор, улавливающий едва заметные колебания внешнего силового экрана. Вскоре потенциал защитного барьера катера стал колебаться в унисон с внешним, в момент точного резонанса спидстер неощутимой тенью просочился через преграду.

Второй экран представлял собой гигантскую полусферу, накрывшую четверть северного полушария планеты, третий, внутренний, диаметром в двадцать миль, располагался точно на полюсе, защищая купола базы. Блейд преодолел их без помех, тем же способом, которым проник через первый барьер. Сейчас его катер завис точно над базой на высоте пяти тысяч футов, и он приступил к детальному изучению вражеской территории с помощью следящих мониторов.

Центральный купол был огромен, он накрывал площадь не менее квадратной мили и под ним спокойно разместилась бы Эйфелева башня. Шесть остальных, вдвое меньших, окружали его, образуя правильный шестиугольник. Для определенности Блейд присвоил главному куполу номер ноль, остальным — от первого до шестого по ходу часовой стрелки. Между первым и нулевым располагалась перемычка — мощнейшая энергостанция, генераторы которой питали всю систему обороны, верхушку центрального купола усеивали антенны дальней межгалактической связи, а над малыми зловеще торчали выпускные шахты космических торпед и тонкие ажурные жала лучевых эмиттеров.

Блейд решил, что если уж он оказался внизу, под всеми защитными экранами врага, необходимо предпринять нечто впечатляющее. Наиболее важной в тактическом отношении целью ему представлялась энергостанция; повреждение даже части генераторов сильно ослабило бы защитные экраны. Однако ударить по ней чем-нибудь подходящим прямо из катера он не мог. Как показывали мониторы оперативного слежения, станцию прикрывал дополнительный — и мощнейший! -энергощит, а стены ее были смонтированы из дауремовьгх блоков десятифутовой толщины.

Несомненно, его собственные эмиттеры и бомбы были слишком маломощными, чтобы устроить фейерверк не покидая катера. «Неустрашимый» же, отделенный сейчас тремя слоями силовой завесы, не мог оказать действенной поддержки. Значит, оборону противника придется все-таки взламывать изнутри, сообразил Блейд, чувствуя, что это решение в точности соответствует и духу, и темпераменту Серого Ленсмена. Он проломит стену большого купола, ворвется внутрь в своем непробиваемом ручным оружием скафандре, достигнет внутреннего входа на станцию, искорежит все, что способно плавиться и гореть под лучами его бластеров и потом… потом…

Он не совеем представлял, что будет потом, зато знал, что необходимо сделать до атаки. Два дела, и к первому можно приступать немедленно.

Блейд посмотрел на свое левое запястье, где, скрытая рукавом скафандра, притаилась линза. Будет ли это фантастическое устройство работать? Почему бы и нет? Ведь все остальное вроде бы работало…

Сосредоточившись, он прикрыл глаза и внезапно ощутил слабое жжение, словно его левую руку обернули теплым компрессом. Чувство это быстро прошло, а в следующий миг он уже пробил наружную броню центрального купола, пронизал какие-то стены, тоннели, переходы и повис над сферическим потолком огромного зала, полного странных механизмов и непонятных агрегатов. Странно, но этот мгновенный перелет не поразил его; он ожидал чего-то подобного. К тому же, воспоминания о телепортационных установках Тарна были еще свежи в его памяти, и Блейд сразу понял, что присутствует в зале не телесно, а лишь невидимым и неощутимым ментальным призраком.

Он начал разглядывать существ, копошившихся внизу, среди странных машин. Через пару минут стало ясно, что айхи не вызывают у него симпатий; слишком чужеродными, непохожими на создания с теплой кровью были эти твари. Кожистое бесформенное туловище размером с доброго быка поддерживали мощные щупальца — от двенадцати до двадцати у разных особей. Несмотря на впечатляющие размеры, айхи не выглядели неповоротливыми — их тела то внезапно растягивались десятифутовой трубой, то сжимались почти в шар, а конечности гнулись в любых направлениях. Блейд не видел чего-либо похожего на глаза или рот, вероятно, у них вообще не было лиц в человеческом понимании, однако они прекрасно ориентировались в пространстве.