— Майк?! — воскликнула она. — Почему ты не нашел меня раньше?

— Ну что ты! — усмехнулся Шейн. — Ты ведь на первом месте в жизни любого мужчины. Жаль только…

— Что нам пришлось встретиться именно сегодня вечером? — закончила за него девушка. — Это неважно. Для таких людей, как мы с тобой, эти мелочи не имеют значения. — Шейн заметил, что в ее речи не осталось ни малейшего следа акцента.

Лежавший на полу слуга пошевелился и застонал. Мануэла быстро наклонилась, вытащила у него из ножен под пиджаком острый как бритва нож, очень похожий на тот, что оборвал жизнь Билла Патрика, и бросила его на маленький мраморный столик в прихожей. На блестящей разноцветной поверхности нож выглядел так же неуместно, как слизняк под кустом роз.

— Лучше связать его побыстрее, — обратилась она к Рурку и вновь повернулась к Шейну. — Нет, Майк, он не убивал твоего друга. Тот, кто тебе нужен, скрывается на болотах.

Шейн вопросительно посмотрел на нее. В это время Рурк оторвал шнур от портьеры и начал проворно связывать лежавшего.

— Я тоже не отдавала такого приказа, — сказала девушка, глядя прямо в глаза Шейну. — Твой мистер Патрик был неплохим человеком. За все то время, пока он пробыл на болотах, он ни разу не приставал ко мне, у него даже в мыслях этого не было… А о его смерти я узнала всего час назад.

— Я верю тебе… Камилла.

— Спасибо, Майк. Ты прав, это мое настоящее имя. А теперь давай поговорим.

— Что верно, то верно — настало время это сделать.

На мгновение ее ладонь коснулась руки Шейна.

— Да, Майк, ты не ошибся. Иначе я бы не позволила мистеру Рурку привезти тебя сюда. Ты будешь задавать вопросы, а я отвечать… почти на все. Думаю, ты сам нашел ответы на большинство из них.

— Боже мой! Что здесь происходит? — вмешался Рурк. — Вы просто забыли меня в прихожей. Почему никто не предложит мне выпить?

— В стене слева от вас есть бар, в котором вы найдете все, что захотите, — сказала Камилла. — Он полностью в вашем распоряжении.

Вместе с Шейном они направились к длинному белому дивану, расположенному напротив огромного, во всю стену, окна.

— Чем вызвана твоя откровенность?

— Просто я, как и ты, хочу, чтобы это дело было наконец закончено. Уже совершено два убийства, и оба они бессмысленны. Их может быть еще больше. Ничто не оправдывает убийства. Звери в джунглях убивают, чтобы добыть пищу — это я могу понять, но когда убивают ради наживы…

— Ты знаешь, кто за этим стоит, — сказал Шейн. Это прозвучало как утверждение, а не вопрос.

— И да, и нет. Я знаю всю его подноготную и могу назвать его имя. Сегодня я отвезу тебя к этому человеку, но виновен ли он на самом деле? Это судить тебе самому. Могу только догадываться, что ты решишь.

Шейн почувствовал усталость. Положив руку Камилле на плечо, он посмотрел на море.

— В моей профессии всегда находится кто-то виноватый. Об этом объявляет суд. Вот такие дела.

— Но если суд скажет — «виновен», что скажешь ты, Майк?

— Я только выполняю свою работу. Нельзя требовать, чтобы я при этом был еще и философом. Но если я должен ответить, то окажу, пожалуй, только одно — преступник сам делает себя опасным для окружающих. В конце каждого расследования я определяю степень вины. И нахожу того, кто представляет опасность для общества.

— В таком случае, кто же я такая по-твоему? — спросила Камилла. — Я имею в виду, кто я на самом деле, несмотря на все мои имена и маски?

— Точно не знаю. Когда-то давно я привез в Майами женщину, которая вот-вот должна была родить. Она умерла и…

— Довольно близко, — кивнула она. — Так считает Старый Бонс. Лонгстрит Дрейз Бонс, эсквайр. Большой Змей. Джамбалла. Он думает, что я его дочь, рожденная от индианки.

— Это верно?

— Нет. Во всяком случае, мне так кажется. Маленький Бонс лежит в могиле рядом со своей матерью. Акушерка побоялась признаться, потому что доктор сказал ей, что с ними сделает Бонс, если ребенок умрет. Она подменила ребенка Бонса найденышем. Наверное, это была я. По крайней мере я считаю, что я не его дочь от семинолки. Это же подтверждают и результаты анализа крови. Но Бонс вырастил меня как свою собственную дочь. Я могла бы остаться с ним, мне нравится жить на природе, но он не позволил и послал меня в колледж, а потом… потом я оказалась здесь.

— Почему ты не сказала ему всей правды? Боялась?

— Нет, я любила его. Да и он хорошо ко мне относился.

— А доктор еще жив?

— Сегодня вечером у тебя будет возможность судить об этом самому. Я отвезу тебя в его клинику. Если, конечно, ты поедешь.

— Поеду, — кивнул Шейн. — Но я так и не узнал самого главного. Кто втянул в это дело Бонса? Кто превратил его в ту силу, которая уничтожает его собственное королевство? Как это делается? Другими словами, кто главный во всей этой афере? За кем я охочусь?

Она пристально посмотрела на Шейна.

— Майк, разве ты не знаешь? Неужели не догадываешься? Если нет, то тогда я не смогу оказать тебе этого прямо сейчас. Но обещаю, у тебя будет возможность встретиться с этим человеком еще до того, как кончится эта ночь. Даю слово.

— Я поеду. Ты ведь знаешь, что я поеду.

— Но ты так и не задал своих вопросов, — удивилась Камилла. — Даже не спросил, можно ли мне доверять. Ты знаешь… я тебе признательна за это.

Поскольку потрепанная машина Рурка была отлично известна полиции Майами-Бич, они взяли спортивную машину Камиллы, и, откинув верх, втроем сели на переднее сиденье — Камилла за рулем, а Шейн между ней и Рурком.

Вырулив на шоссе, Камилла некоторое время ехала вдоль прибрежной полосы, почти целиком состоявшей из пляжей, забитых толпами отдыхающих, а затем свернула к юго-западной окраине города. Дома становились все меньше и обшарпаннее. Наконец они достигли самого конца асфальтированной дороги.

Нужный им дом представлял собой одноэтажное здание с большой автомобильной стоянкой, заросшей сорной травой, бразильским перцем и низкорослыми пальмами, обвитыми шипастыми лианами.

Синий фонарь освещал табличку:

— Сейчас мы пойдем в дом, — сказала Камилла Шейну. — Говорить буду я. Что бы ни случилось, постарайся не хвататься за револьвер, если только на нас не нападут первыми. Надеюсь, этого не случится, но если вдруг все-таки будут неприятности, я постараюсь помочь, чем смогу. Мистер Рурк может пойти с нами или подождать в машине.

— Вы что, издеваетесь? — возмутился Рурк. — Да я ни за что на свете не пропущу такого приключения! К тому же не забывайте, что именно со мной у вас назначено свидание на сегодняшний вечер.

Никто не засмеялся.

Девушка подошла к двери и позвонила, стоя прямо напротив глазка в верхней панели. Ждать пришлось довольно долго.

Наконец дверь распахнулась, и Камилла жестом пригласила Шейна и Рурка в тускло освещенный вестибюль. Хотя в регистратуре и за коммутатором никого не было, они были не одни в маленькой комнате — их поджидали четверо.

Трое из них были в белых халатах санитаров: высокий негр, коренастый человек с восточными чертами лица и мускулистый великан неопределенного происхождения. У всех троих были пустые, какие-то застывшие глаза, столь характерные для подчиненных Бонса. Шейн не заметил оружия у них в руках, но его наметанный глаз сразу подметил выразительные выпуклости под халатами.

Четвертый был явно городским жителем — поджарый, опасного вида тип с болезненно-желтым лицом, сальными черными волосами и длинными бакенбардами, в узком пиджаке, штанах в обтяжку и остроносых туфлях. В руке он сжимал вороненый «люгер».

— Хелло, мисс Бонс, — обратился он к Камилле. — Значит, вы все-таки привезли их сюда…

— Если Бонс услышит, как ты меня назвал, считай себя покойником, — холодно сказала девушка. — Спрячь свой пистолет. С этого момента приказы отдаю я.

Брюнет заколебался.

— Не знаю, стоит ли… — начал он.

— Хелло, Шарки, — перебил его Шейн. — Лучше послушайся леди. Или ты в самом деле думаешь, что ты и эти трое зомби сможете справиться с Майком Шейном?