Майкл откинулся на спинку стула. Дом Бэт был недалеко, так что можно было не спешить. Ее жилище было совсем не таким, как он ожидал увидеть. Вместо внушительного поместья, напоминающего то, в котором она выросла, нынешний дом был маленьким двухэтажным зданием, выкрашенным синей и желтой краской, уже успевшей выгореть. Да и комнаты удивили его. Хотя внутри и чувствовалось тихое очарование, но в глаза бросались потертые ковры, выцветшие обои, облезающая краска. Многие годы Майкл считал, что Бэт оставила его, чтобы выйти замуж из-за денег Если это так, где же богатство?

Бэт Уэйверли, женщина, которую он хотел, но не мог забыть, была все такой же, какой он ее помнил, хотя немного изменилась. Неважно, о чем говорит бедная обстановка в ее доме. Она теперь Бэт Браун, художница, известная всей стране благодаря своим милым рисункам на поздравительных открытках. Всегда ли она обладала этим талантом? Когда они оба жили в Бостоне, Бэт никогда не упоминала об этом. Или безвыходная ситуация заставила ее заняться таким промыслом, чтобы обеспечить жизнь, или ей на самом деле нравилось это искусство и ее тихий, скромный уголок?

Если это так, то образ любимой женщины, заботливо созданный и хранимый им, был ложным. Почему она бросила его? Теперь он еще сильнее хотел это узнать.

Майкл услышал, как часы в вестибюле пробили два, и встал из-за стола. Он уже опаздывал.

На этот раз Бэт не хотела быть застигнутой врасплох. Она взбила отделанную бахромой подушку и положила ее на диван, а затем посмотрела на стенные часы. Майкл опаздывал. Был ясный холодный день. Лед, замерзший на окне, создавал калейдоскоп из разноцветных солнечных лучей, танцующих по комнате. Может, он вообще не придет?

Решив не поддаваться чувствам, вызванным появлением Майкла Шогнесси, Бэт разгладила юбку и пошла в столовую, чтобы проверить последние рисунки. Чарльз ничего не сказал, когда пришел за Эммой, но Бэт была уверена, что он понял, для кого было надето ее лучшее платье. Чарльз был вежлив и даже весел с Эммой, но в его веселой улыбке проглядывала грусть. Бэт знала, что ему нужны объяснения, но он был слишком воспитан, чтобы потребовать их.

Стоя перед шкафом, Бэт взяла в руки самую последнюю работу. Улыбающийся на фоне леса херувим с мягко-розовыми крыльями держал колчан со стрелами. Золотой овал окружал сцену, как нимб, и под изображением она написала красивыми буквами следующие строчки: «Есть сердце у каждого на Земле, свое я предлагаю тебе! Оно всегда верно и преданно будет, тебя оно никогда не забудет».

Если Майкл увидит эти слова, то вспомнит ли ту давнишнюю открытку?

Когда-то она отдала ему свое сердце. Догадывался ли этот Майкл Шогнесси – человек с холодным, циничным взглядом – что ее сердце все еще в его руках?

Услышав стук в дверь, Бэт отодвинула картинку и повернула ее к стене. Она глубоко вздохнула и пробежала руками по поясу юбки, поправляя складки. Обещая себе, что сегодня она будет на высоте, Бэт направилась к двери.

– Здравствуй, Майкл.

– Бэт!

Она разглядывала его чуть дольше, чем полагалось.

– Можно войти?

Бэт отступила и распахнула дверь.

– Да, пожалуйста. – Она тяжело вздохнула. – Майкл, я...

Он прервал ее:

– Я удивлен, что здесь нет Мэссея. – Бэт нахмурилась.

– Зачем ты говоришь о нем?

Он пожал плечами.

– Мне показалось, что он был не слишком доволен, когда я попросил разрешения встретиться с тобой сегодня.

– Это не его дело, с кем я встречаюсь. – Бэт прошла в комнату.

– Неужели?

Бэт резко повернулась к нему:

– Да, именно так.

Он все еще стоял у двери со шляпой в руке, в расстегнутом пальто, в шерстяном шарфе, не закрывающем шею. Глаза его были ярко-синими, эбонитово-черные волосы зачесаны наверх. Как всегда его кожа была загорелой. Бэт выглядела рядом с ним бледной.

Пересилив себя, она «забыла» об обязанностях хозяйки дома и не предложила Майклу снять пальто и присесть.

– Что ты делаешь здесь, Майкл? Чего ты хочешь? – На самом же деле ей хотелось спросить. «Как ты нашел меня? «

Майкл сжал шляпу в руке с такой силой, что пальцы побелели.

Его голос звучал тихо, и Бэт едва разбирала слова, которые произносил Майкл:

– Я пришел спросить тебя, почему ты уехала из Бостона. Почему ты бросила меня, почему исчезла, не оставив даже записки?

Хотя Бэт ожидала подобных вопросов, она не была готова к такой прямоте и резкости и не могла сказать ему правду.

Его взгляд вынудил Бэт отвести глаза.

– Я жду, – сказал Майкл.

– Не стоит ли нам присесть и поговорить как двум взрослым людям?

Он покачал головой.

– Я не знаю. Стоит ли? Ты хочешь поговорить обо всем?

– Подай мне свою одежду. – Бэт протянула руки и взяла его тяжелое шерстяное пальто, шляпу и шарф. Майкл присел на краешке дивана.

Развешивая вещи, Бэт пробовала придумать правдоподобное объяснение. Когда она взглянула в зеркало, то увидела грустные, тревожные глаза женщины, пытающейся избежать правдивого рассказа.

– Не хочешь ли чашечку коф... – Он вновь нетерпеливо прервал ее:

– Ничего не надо.

Она села в кресло с высокой спинкой напротив него. Это было кресло Стюарта. Но это не придало ей смелости. Бэт вновь встретилась взглядом с Майклом.

– Как ты разыскал меня?

– Во время праздников твой двоюродный брат Рэндэл был проездом в Дэнвере. Я спросил его, где ты. Он ответил, что вряд ли это уже имеет значение после стольких лет. – Майкл попытался расположиться поудобнее, как человек, привычный к более комфортным условиям. – Мне необходимо знать, почему ты исчезла сразу после...

Выражение ее лица, должно быть, остановило его, так как он закончил словами: «после того, что случилось».

– Мои родители узнали о... о моем визите к тебе.

Напряжение Майкла стало заметным.

– Как?

Бэт теребила пальцами юбку, стараясь унять их дрожь.

– Я им сказала, – мягко ответила она.

– Зачем?

Удивляясь тому, как легко ей удается справиться со слезами, Бэт взглянула на мужчину еще раз. Он по-прежнему сидел на краю маленького дивана с таким выражением лица, будто сейчас набросится на нее.

– Мой отец узнал о наших встречах в парке от одной из подруг моей матери, увидевшей нас в день последнего свидания. Отец был в ярости. Он нанял кого-то, чтобы узнать все о тебе и твоей семье.

– Моей семье? – Майкл почувствовал, как у него похолодело в груди. Ему захотелось, чтобы Александр Уэйверли оказался сейчас здесь. – Наверное, он рассказал тебе о моем пьянице-брате, о матери, живущей в нищете, и ты сбежала, как испуганный заяц.

– Обстоятельства не имели для меня никакого значения, ты знаешь это, Майкл. Отец угрожал выдать меня замуж к концу недели, чтобы покончить со слухами. Так что я действительно убежала. К тебе в объятия. Я думала, что если я. если мы... – Она так хотела, чтобы Майкл понял ее. – Я думала, что после нашей близости он ничего не сможет поделать.

– Но ты явно ошиблась.

Бэт встала и направилась к камину. Она поняла, что должна рассказать правду Майклу, пристально наблюдающему за ней.

– Да, я ошиблась. Отец запер меня в комнате. Он нашел человека, который ему задолжал, человека, который мог взять грязный товар в обмен на чистое имя и оплаченные долги. Стюарт Браун был родом из уважаемой бостонской семьи. Он потерял состояние из-за неудачных капиталовложений и трех взрослых сыновей, пустивших все по ветру.

– Взрослые сыновья?

– Стюарту был 51 год, когда мы поженились. Не в состоянии представить себе восемнадцатилетнюю девушку в руках мужчины, который годился ей в дедушки, Майкл встал, прошелся по комнате и выглянул в окно. Пока он стоял, повернувшись спиной, Бэт вновь обрела спокойствие.

– А теперь, когда Стюарта нет в живых, кем тебе приходится Чарльз Мэссей?

– Что именно тебя интересует?

Майкл отошел от окна и подошел ближе.

– Кем он тебе приходится?

Полная негодования, Бэт не выдержала.