Отличная кидальная схема. Кидаем всех. Берём кредит, решаем, что он оседает в Швейцарии какой-нибудь, а потом революция и ищи концы. В Аргентине. На воле, в пампасах. Ай да Сталин, это тебе на банк в Тбилиси взять. Только зачем Сталину такие тонкости. Зачем у себя самого деньги красть. Согласно источникам, он должен кропотливо собирать власть. Через Орготдел. Ему то как раз надо укреплять народное хозяйство. А деньги и неприятности нужны другим. Тем кто слабее. Или кто не хочет строить социализм. Значит либо оппозиция, либо одиночка. Вот как всё интересно.

Николай приехал в ЦК первым. Сушина не было и дверь в его кабинет была закрыта. Он уселся на подоконнике и стал смотреть на уже довольно оживлённую Ильинку. Вскоре подошел Алексей, он был задумчив и явно встревожен. Коля не стал спрашивать - сейчас начнётся совещание и он и так всё узнает. Аршинов пришёл в начале десятого. По нему было видно, что он ночь не спал, но настроение бодрое. Значит что-то нарыл.

— Ну что, Пошли к Ивану Ксенофонтовичу? - испытывая серьёзные угрызения совести, сказал Николай. - Баб трахать - занятие конечно хорошее, но люди работают. На тебя между прочим. Это не дело. Надо включаться.

Ксенофонтов с утра был в бодром настроении и всем предложил чаю. Не дожидаясь чая, Сушин скорбно начал.

— Позавчера, судя по показаниям коменданта внутренней тюрьмы ОГПУ Кисилёв нашёл там арестованного Василия Конева и имел с ним беседу. В тот же день, через несколько часов, тот скончался от острой сердечной недостаточности.

Ксенофонтов скривился как от лимона. Николай напрягся, осмысливая услышанное

— Не твой, не твой это Конев - упредил Алексей движение Николая. Вот посмотри фото.

На фотографии был довольно немолодой интеллигентный человек, в очках и обязательной бородке. Слава богу, подумал Коля и передал фото Степану.

Сушин сел и Иван Ксенофонтович хмуро кивнул Аршинову.

— Хоть Вы чем - ни будь порадуйте

— Бандитов установили, ночью попытались взять. При задержании все трое были убиты. Вот, нашли при них

Он положил на стал наган, на котором была именная табличка с витиеватыми росписями. Ксенофонтов повертел в руках оружие и бросил его стол. Аршинов продолжал

— Сейчас проводим работу по выходу на других членов банды, в которую входили убитые бандиты.

Иван Ксенофонтович закурил папиросу и отошёл к окну. Минуты две он стоял, глядя на зелень бульвара внизу за стеной. Потом вздохнул.

— Вы подождите тут. Я скоро.

Он пришел минут через тридцать.

— Степан Терентьевич, мы Вас отзываем из Управления Милиции. Будете консультантом Управления Делами. Продолжайте работать с этим делом. Право брать нужных специалистов мы Вам оставляем, но с Тихоном Серафимычем не ругайтесь. А то он уже письма пишет про ваше самоуправство.

— Алексей, копать в ЧК прекращай. Всё это очень плохо пахнет. Мне кажется, что убийство Киселёва - не случайность, равно как и убийство Василия Конева. Всё остальное - просто непонятно. Но если в этом вопросе задействованы организованные силы, то дело плохо В целях снижения напряжения вокруг этого вопроса, вам придётся куда-нибудь перебраться из ЦК. Мы найдём Вам особнячок - там и располагайтесь. Всё. Алексей, ты останься займешься этим.

Николай с Аршиновым пошли в уже привычный буфет пить чай. На халяву-то и уксус сладкий, не то что осетрина.

— Я восхищён, - честно сказал Коля. Это класс. Теперь Вам надо получать дивиденды. Если я правильно понимаю структуру этого государства, то вы сейчас «Его величества Лейб-Сыщик». Подумайте, что Вам надо и просите. Единственное, будьте осторожны : многие знания - многие печали. Но мы с вами как ни будь отдельно поговорим на эту тему.

Аршинов усмехнулся.

— Всегда приятно делать свою работу. А у меня для Вас есть новость. Видели Вашего Василия. Аккурат по Пятницкой шёл, здоровый, лицо круглое. А в руках шуба. Как Вы и говорили. Было это на той неделе.

— Слава Богу, а то я уже думал мы с места не сдвинемся. И что же дальше?

— А дальше его взяли в оборот ребята Мишки Жжёного. Стукнули по голове, шубу отобрали. Шубу готовы вернуть. Там в ней бумаги были, так они их сожгли. А шуба цела.

— Чёрт с ней с шубой. С Василием-то что?

— А что? Бросили где ударили. Подобрать никто не подбирал. Я дворника спросил - он раньше всех там появляется. Говорит не было никого.

— Степан Терентьевич, волшебник Вы наш. Поищите человека. Ну не мог же он после этого бесследно пропасть.

— Отчего ж не поискать. Только я сейчас домой съезжу. Посплю пару часиков. А с Вами мы давайте встретимся часа в 4, у Сушина.

— Поехали, я подвезу. Буду хоть знать, где живёте. Я так понимаю, мне к Федотычу по поводу Василия обращаться уже не надо?

— Лучше не надо. Вы сейчас в авторитете, а он мужик ушлый - одно и тоже может раз пять продать- обдурит, глазом моргнуть не успеете. Авторитет подорвётся. Лучше я от Вашего имени буду выступать. Всё -таки опыт уже лет двадцать. Держите отдалённость.

Интересно, подумал Николай. А что если Аршинову поставить задачу поискать данные по Сергею. Пусть по своим каналам узнает и составит портретик. Это будет интересно. Да и мне пригодится. Вдруг выйду на новых людей.

— Вот, кстати. Вы не могли бы выяснить для меня один вопрос. Поспрашивайте у своего контингента, что он знает о Сергее Владимировиче, которого Вы так неаккуратно грохнули. У него явно были свои контакты в Замоскворечье, и мне бы хотелось поподробнее узнать о них.

Автомобиль уже сворачивал на Гончарную, где недалеко от подворья располагался домик Аршинова, когда мальчишка в кепке, играющий на тротуаре начал резко махать руками.

— Тормозни-ка, негромко сказал Степан, и выйдя из машины, подошёл к мальчишке. Тот стал ему что-то шептать, показывая рукой вперед, на дома.

— Боюсь, Саша, придётся драться - печально сказал Николай, как

— всегда готовый к худшему. Вышли на нашего активного Степана злые люди. - Только я хотя и при оружии, Вам не помощник. В людей пока не стрелял.

— Драться, так драться. Кто там будет - бандиты?

— Думаю, ЧК. Но это лучше. Говорят они бойцы слабые.

— Не знаю. Ещё не сталкивался.

Терентьевич подошёл задумчивый.

— Засада в доме,- подтвердил он предположения Николая.- С ночи сидят. Три человека. Что делать будем?

— Справитесь? - спросил Коля.

— В родном дому и стены помогают.

— Оставьте хоть одного для допроса - посоветовал он, чувствуя неприятный холод в желудке. Было дискомфортно, и хотя он и понимал, что под пули лезть его никто не заставит, стоять и ждать чем всё это кончится не прельщало. С другой стороны бежать к Сушину было не резон. ЦК явно не хотел сориться с ОГПУ, и, скорее всего, дело развели бы мирно. А тут приехали и началась пальба. Кто выживет тот и прав. А допросить кого, так картина в раз проясниться. Он вышел из машины и достал браунинг. Опустил предохранитель и стал ждать. Минут через десять впереди раздались выстрелы, потом на улицу вышел Александр и махнул рукой.

В комнате пахло порохом и имелись следы борьбы. Два человека лежали на полу, по их позам было всё понятно. Крови было на удивление мало. Третий лежал на полу, лицом вниз, руки стянуты ремнём за спиной. Не хватало только автоматчиков в масках, пинающих задержанных в промежность, а так прямо как из телевизора «РУОП» в действии. Саша и Аршинов были с виду целые. На столе лежали наганы, какие-то документы и бытовая мелочь из карманов.

Николай, преодолевая нежелание, пошевелил мёртвых. Судя по характерам ранений, на его стороне играли профессионалы. Стреляли в голову и попали. Размениваться на предупреждающие никто не стал.

— Вот и ладненько. Он кивнул Степану и они вышли в соседнюю комнатёнку.

— Надо колоть живого. Пока на выстрелы никто не приехал. А то отберут, и мы останемся без информации. Да и как бы хозяева его не пожаловали. Поэтому без церемоний, как на фронте. А я постою на улице, если кто придёт, так хоть сигнал дам. Если можно, оставьте в живых, пристрелить всегда успеем.