Слишком уж полная. Нет, за вторым лендлордом стоит присматривать. Он может выкинуть какую-то штуку. Интересно, настолько ли он глуп, чтобы попытаться сквитаться прямо во время сражения?

Первый лендлорд задумался.

Это был серьезный вопрос. Собственно, лично для него он означал выбор. Стоило ли выделить часть сознания на то, чтобы следить за вторым лендлордом во время сражения?

Он потратил целых пять секунд на то. чтобы прийти к выводу, что стоит. Если только дела не пойдут из рук вон плохо. Тогда придется контроль снять. Совсем ненадолго.

Впрочем, дойдет ли до этого? Скоре всего – нет. А значит, не о чем и думать.

Придя к этому заключению, первый лендлорд еще раз подключил ту часть сознания, которая контролировала происходящие за пределами долины события. Надо было еще раз удостовериться, что все в порядке.

Как ты думаешь, – спросил Христиан у Хантера. выходя вслед за ним из лавки торговца магическими предметами. – Почему эти проклятые черные маги и их хозяева решили захватить именно наш мир?

– Хороший вопрос, – хмыкнул Хантер. Он был в неплохом настроении. Поход в лавку неудачным назвать было нельзя. Результатом его явились два камешка проклятия сонной ведьмы. Завернутые в тонкую замшу, они теперь покоились в самой глубине одного из карманов его куртки.

– А все-таки какого праха они надумали поселиться именно у нас?

– Может быть, дело в том, что наш мир очень необычен, – высказал предположение Хантер.

– Что в нем такого необычного?

– Ночи.

– При чем тут они? Ночи как ночи.

– Тут ты ошибаешься. Во всех подвластных Ангро-майнью мирах ночи другие. У нас они особенные. Каждую ночь наш мир соединяется с одним из находящихся где-то в других вселенных миров, на следующую с другим, еще на следующую – с третьим. И так до наступления следующего года. Тогда все начинается по новой. По кругу. Год за годом. Понимаешь, чем является наш мир?

– Нет, – честно признался Христиан. – Откуда мне это знать?

– А зря.

Хантер бросил очень неласковый взор в сторону двух типов в кожаных плащах, стоявших у подъезда дома, мимо которого они проходили. Судя по их нитям судьбы, эти ребята были не прочь поживиться содержимым карманов беспечных прохожих. Конечно, не сейчас, а поближе к вечеру. Хотя близость ночи драконов и то, что улица была пустынной, могла их подтолкнуть и на совершенно необдуманный поступок.

Взгляд возымел свое действие. Типчики, кажется, сообразили, что тут им не обломится. По крайней мере, пока Хантер и Христиан не отошли от них на пару десятков шагов, руки из карманов они не вынули и с места не двинулись.

Молодцы. Умные мальчики.

Хантер подумал, что надо поторопиться. Скорее всего отряд Брума уже в гостинице. А стало быть, вся компания ждет только их двоих.

Он невольно ускорил шаг.

Тут Христиан опять спросил:

– А все-таки чем является наш мир?

– Воротами, – сказал Хантер. – Большими воротами в другие миры. Для того, кто знает, как ими пользоваться, он бесценен.

– Ты хочешь сказать, что черные маги это знают?

– Вряд ли. А вот их хозяева, эти лендлорды, вполне могут. Хотя я могу и ошибаться. Возможно, они выбрали этот мир для своих делишек чисто случайно.

Христиан хмыкнул и задумался.

Хантер посмотрел на него и улыбнулся. Мальчик Явно взрослел. Какой, к черту, мальчик? Уже подросток, почти юноша. Да к тому же еще и научившийся задавать неглупые вопросы.

Они перешли на другую сторону улицы. Христиан чисто машинально перепрыгнул через лепешку. оставленную игуанодоном, и, чертыхнувшись, снова пристроился рядом с Хантером.

– А Ангро-майнью? – спросил юноша.

– Что – Ангро-майнью?

– Он знает, что наш мир является воротами?

– Наверняка.

– Почему ты так думаешь? Хантер остановился, нащупал в кармане сигарету и, закурив ее, двинулся дальше.

– Потому. – сказал он, – что в свое время прочитал немало исторических книг. В них приводятся кое-какие любопытные факты.

– Например?

– Ну, например, пару сотен лет назад один из претендентов на владычество этими мирами сделал нестандартный ход. Вместо того чтобы явиться ко дворцу Ангро-майнью и вызвать его на бой, он втихую захватил парочку миров. Причем действовал так хитро и собрал такое большое войско, что, когда решил выступить открыто, Ангро-майнью оказался перед большой проблемой. Следующий мир, который планировал захватить этот хитрец-претендент, был наш. Ангро-майнью мог ему это позволить. Любой другой маг на его месте так бы и поступил.

– Но почему? – удивился Христиан. – Зачем ему было отдавать свои миры?

Хантер многозначительно поднял указательный палец к небу.

– Стратегия – великая вещь! Для того чтобы удержать в подчинении три мира, претенденту пришлось бы распылить войско. Кроме того, отдав еще один мир, Ангро-майнью выигрывал время, чтобы собрать подходящее войско и разнести претендента в пух и прах.

– Что же сделал он?

– Кинул все, что имел на тот момент, в бой. Он уложил почти всех своих драконов, потратил столько волшебства, что в течение следующего года с большим трудом отражал атаки других претендентов, но наш мир не отдал.

– Может, он просто плохой стратег?

– Плохие стратеги властелинами двадцати пяти миров не бывают. Нет, он не хотел отдавать наш мир никому даже на день. Кстати, там же, в исторических книгах, упоминается еще о паре нашествий других волшебников. Судя по всему, целью их был именно наш мир. Естественно, каждый раз Ангро-майнью делал все возможное, чтобы они до него не добрались.

– Тогда в чем дело? Не нужно никаких схваток. Нам достаточно лишь дать знать Ангро-майнью, что на его мир покушаются какие-то черные маги.

Хантер щелчком отправил окурок к ближайшей водосточной трубе.

Мы уже с тобой об этом говорили. Нам до него не добраться. Да и потом, что-то я сомневаюсь. что Ангро-майнью справится с черными магами и их хозяевами.

– Но он же великий волшебник.

– Правильно. А они черные маги. Если вдруг надумают драться тираннозавр и плезиозавр, кто победит?

– Тираннозавры живут на суше, а плезиозавры в воде.

– Верно. Если тираннозавр сунется в воду. то плезиозавр его слопает. А если сам он надумает выбраться на сушу, то станет добычей тираннозавра. Понимаешь?

– Кажется, понимаю, – Христиан почесал в затылке. – Кстати, а если тираннозавру и плезиозавру придется драться на болоте?

Хантер пожал плечами.

– Исход схватки будет зависеть от того, насколько это болото топкое и сколько в нем воды.

– Ага, понятно.

Христиан снова задумался.

Хантер облегченно вздохнул и подумал, что вопросы взрослеющих подростков вещь хорошая. Конечно, если их не переизбыток.

Венедикт, похоже, выкинул последнюю – шутку в жизни. Удачной ее назвать было трудно. Алвис осторожно переломил древко торчащей из горла охотника стрелы.

Если Венедикту прямо сейчас сделать операцию, его еще можно спасти. Вот только где они сейчас, посреди дороги, возьмут врача?

Алвис взглянул на мальбов. Передний был уже шагах в десяти. Здоровенный воин, отчаянно завывающий и размахивающий огромной саблей. Несколько десятков бегущих за ним соплеменников были чуть-чуть поменьше, но зато завывали более громко и свирепо, а саблями размахивали не менее яростно.

Вот такой компот. Шли драться с черными магами, а нарвались на мальбов. Случайно. Или не случайно? Какая, собственно, теперь разница?

– Всем рассыпаться, – приказал Брум. – Магические кинжалы беречь. Они пригодятся против черных магов.

Алвис хмыкнул.

Очень ценный приказ. Конечно, пригодятся. Если кто-то из них останется после этой схватки в живых.

Впрочем, дальше размышлять над приказами командира ему стало некогда. Передний мальб добежал до него и замахнулся саблей. Ничего более глупого он сделать не мог. Увернувшись от удара, Алвис врезал ему ногой в живот и, когда мальб стал падать на землю, попытался вырвать оружие.