– Что же ему надо было?

– Ничего особенного… Он сказал, что не стоит тебе ходить на лужайку и встречаться с этой маленькой Гудрид…

– Она вовсе не маленькая!

– Возможно, Кари. Но я полагаю так: не думаю, что пришла пора жениться тебе. И еще: может, эта Гудрид способна морочить голову молодым людям?

– Никогда, отец!

– Ты слишком уверен…

– Гудрид мила и добра.

– Возможно. Но отчего же она назначает свидание Фроди на той же самой лужайке?

И отец зашагал к дому, не пожелав дослушать, что скажет сын. Только песок хрустел под его ногами да учащенно и гулко – на весь берег! – билось сердце Кари. А глаза застилала непонятная пелена – темная, противная…

Дело не ограничилось появлением Эгиля в доме Гуннара. Оказывается, вскоре после этого заявился к Тейту и сам Фроди. Он прискакал на коне.

Скальд в это время раздумывал над бытием, сопоставляя различные мнения о смысле жизни, и пытался составить об этом предмете собственное мнение.

Тейт удивился: отчего это занесло в его берлогу неистового Фроди? Фроди наверняка знает, куда следует направлять свои стопы. Просто так, по случайности он не спустится с коня, не затруднит себя ненужным разговором.

Свежий шрам пересекал его левую щеку, подобно расщелине на гладкой поверхности. Глаза его были пусты, по ним нельзя было определить – хотя бы приблизительно, – с какими намерениями он явился в лесную избушку.

Фроди стоял посредине комнаты, чуть не упершись головою в потолочную балку. Он молча разглядывал полутемное помещение, словно пытался обнаружить еще кого-нибудь кроме самого хозяина.

Тейт слегка повернул голову в сторону Фроди, словно ждал его.

– День настоящий летний, – сообщил Фроди, продолжая свой осмотр.

Тейт молча наблюдал за непрошеным гостем.

Фроди был вооружен тяжелым мечом. А на правом бедре у него в прочном деревянном футляре, обшитом оленьей кожей, болтался нож с костяной рукояткой. Грудь Фроди воистину богатырская. Такая встречается только у настоящих берсерков. И подбородок был подобающий – мощный, выступающий вперед и величиной с добрый кулак.

– Я сказал, – проворчал он, – что день сегодня настоящий летний.

– Слышал.

– Почему бы не соизволить произнести несколько слов? – все так же ворчливо продолжал Фроди.

– Не согласиться с тобой? – спокойно спросил Тейт.

– Хотя бы…

– Отчего же не соглашаться, если это так? День и в самом деле погожий.

– А я сказал – настоящий летний!

– Тоже верно.

– Подозреваю, что ты хочешь немножко поиздеваться надо мною. – Фроди уселся на скамью и нетерпеливо барабанил по столу пальцами.

– Неверно, Фроди. Если бы мне хотелось поиздеваться над тобою, так я пришел бы в дом твой и вел с тобой разговор в недозволенном, насмешливом тоне.

– Ах, вот ты о чем!

– Совершенно верно, об этом самом.

– Может, мне убраться отсюда? – Фроди возвысил голос.

– Я этого не говорил.

Фроди поразмышлял немного, сильнее забарабанил по столу и сказал:

– Верно, ты не говорил. Но это еще ничего не значит… Тебя звать Тейт?

– Верно.

– И ты скальд?

– Может быть…

– Я уважаю скальдов, – сказал Фроди. – Но некоторым из них следовало бы укоротить языки. Они слишком большого мнения о себе.

– Это бывает не только со скальдами.

– А с кем же еще?

– Есть на свете такие люди… – уклончиво ответил Тейт.

– Это интересно, – сказал Фроди, усаживаясь так, словно ему сейчас подадут брагу или пиво.

– Многое в жизни интересно, Фроди. На то она и жизнь.

Фроди сказал:

– Но и всякая жизнь имеет конец.

Скальд согласился:

– Именно, всякая. Всякая, Фроди.

– И ты пальцем указываешь на меня? – мрачно спросил Фроди. – Скажи-ка поточнее.

– Скажу, если явлюсь к тебе домой.

– Почему не здесь?

– Гость есть гость. Хотя он и незваный.

– Видно скальда по острому языку, – сказал с усмешкой Фроди. – А берсерка, говорят, и по острому мечу.

– Мечи бывают и у скальдов.

– Правда? – Фроди еще раз осмотрел комнату, но меча не обнаружил. – Ладно, – примирительно сказал он. – Я не затем пришел, чтобы затевать с тобою ссору… Кари, сын Гуннара, кем доводится тебе?

– Человеком.

– Это насмешка?

– Нет.

Скальд говорил тихо и внушительно. Трудно было придраться к его словам и выхватить меч в припадке обиды.

Скальд встал из-за стола, прошел в соседнюю каморку и вернулся с обнаженным мечом. Фроди от неожиданности язык проглотил…

– Возьми вон то перышко! – приказал скальд.

Фроди только сейчас приметил перышки, выщипанные из куриной грудки. И, к своему удивлению, невольно подчинился приказу скальда. (Это и в самом деле был приказ, причем властный.)

– А теперь подбрось его! Да повыше!

Фроди беспрекословно выполнил то, что потребовал скальд.

И вот перышко – легкое, пушистое – медленно падает вниз. И тут скальд подставляет острие своего меча – и перышко раздваивается…

– Ого! – воскликнул Фроди. – Меч у тебя отменной остроты. Сам точил?

– И сам же выковал.

Фроди не верилось.

– Дай подержать его.

Тейт вручил ему меч. Фроди со знанием осмотрел его, рубанул им воздух и вернул хозяину.

– Завидую. Прекрасный меч. Стало быть, ты мастак не только по части остроумия. Я рад тому, что ты – понятливый. И даже очень. Поэтому разговор будет коротким… Скажи этому Кари, который зачастил к тебе, чтобы поосторожнее вел себя…

– Осторожность не всегда спасительна.

– И тем не менее!

Тейт прикинулся малопонятливым.

– Значит, дорога для Кари ко мне заказана?

– Нет! Вовсе нет! Пусть болтается у тебя сколько влезет. Но пусть оставит в покое зеленую лужайку.

– Я не знаю такой местности.

– Зато хорошо знает ее Кари.

Скальд заметил:

– Каждый живет так, как ему можется.

Фроди встал и пошел к двери. На пороге обернулся и сказал:

– Уважаемый Тейт, считай, что я предупредил Кари. – Потом он выбрался во двор и крикнул оттуда: – А заодно – и тебя.

Тейт не вышел из хижины. Он слышал, как грозно ворчал Фроди, садясь на коня. Как сопел он, будто всего его распирало изнутри. Хлестнув коня, Фроди умчался по лесной дороге.

Скальд положил меч на стол и продолжал раздумывать над смыслом жизни. Он, казалось, позабыл о берсерке и его угрозах…

На следующей неделе Фроди снова явился к Тейту. Теперь уже не один, а с целой ватагой: с Эгилем и еще тремя головорезами, которых скальд видел впервые.

«К добру ли это?» – подумал скальд, хотя гости приветствовали его дружно, как один.

Соскочив с коней, они положили на порог хижины у самых ног Тейта красавца оленя.

– Мы хотим угостить тебя, – сказал Фроди. И обратился к своим дружкам. – А ну, живее! Освежевать добычу! Развести костер! А ты, Андотт, – сказал Фроди здоровенному детине в куртке из бараньей шкуры, – найди пару рогатин и вбей их в землю, да так, чтобы олень уместился меж ними должным образом. Да не забудь и про вертел.

Андотт вошел в лес и вскоре вернулся с рогатинами и отличным вертелом, который уже успел заострить с одного конца.

– Погляди, скальд, – сказал Фроди, – эти ребята готовы на все, чтобы только услужить тебе.

– Вижу, – сказал скальд, которому вся эта нежданная кутерьма не очень-то пришлась по сердцу.

– А вот и пиво! – воскликнул Фроди. – Поставьте бочонок в воду, чтобы оно остыло. А где же брага?

– Здесь брага, – отозвался кто-то.

– Молодец, Лодмунд! Ты всегда начеку! Отнеси посудину вон под то дерево. – И Фроди указал на дуб, стоявший недалеко от берега. – Скажи, скальд, где тебе больше нравится: здесь, на виду фиорда, или дома?

– Ты имеешь в виду…

– Вот именно! – сказал Фроди. – Мы хотим угостить тебя. И себя, разумеется. От всего сердца. Можно посидеть на берегу, здесь не очень прохладно.