А Винду казалось, что только он обрёл замечательного, можно сказать волшебного друга — кораблик Крылов, и вот появился некий урод с оружием и пытается этого друга подстрелить.

Ну уж нет!..

В то мгновенье, когда под золотистым, порождаемым пыльцой сиянием, начал разрастаться изумрудный свет, то есть — кораблик начал всплывать — Винд прыгнул, и со всех сил толкнул рогоносого в его широкую спину. Рогоносый дёрнулся вперёд, навалился на пушку и, вместе с ней начал заваливаться в озеро.

Пушка шумно грохнулась и тут же затонула, а вот рогоносый успел развернуться и схватить Винда за руку. Морда пришельца была искажена злобой, он выкрикивал страшные проклятья, среди которых можно было разобрать:

— Я тебе глотку перегрызу!..

С верхней ветви слетела Аша. Златистая птица огрела своими сильными крыльями рогоносого по его лысый голове, но когтями вцепиться не успела, потому что рогоносый ударил её своим широким кулаком в шею. Аша перевернулась и без движения упала на землю.

Винд дёрнулся было к своей помощнице, но рогоносый крепко держал его за ноги и проворно подбирался к его шее. Уж очень рогоносый разъярился, глаза его округлились, он тяжело дышал, жаждал разорвать Винда и не видел, что за его спиной из озера уже всплыл кораблик. Изумрудное сияние усилилось, переплелось с золотистым светом пылинок…

И только когда подплывший вплотную к берегу кораблик Крылов подтолкнул Рогоносого в пятку, тот резко обернулся и вскрикнул хрипящим, захлёбывающимся голосом. А Винд, наконец то, смог освободиться и, отталкиваясь ладонями от земли, отползал до тех пор пока не упёрся спиной в дерево.

Ну а Рогоносый, хоть и хотел, а уже никуда не мог отползти. Из кораблика выдвинулись тонкие нити, стремительно расползлись по телу рогоносого и оплели его так, что теперь он напоминал извивающуюся мумию. Ещё несколько раз он изогнулся, а затем — затих. Кораблик оттащил его в озеро; погрузился вместе с рогоносым в воду.

Только тогда Винд опомнился, подбежал к Аше, осторожно дотронулся до её шеи, позвал:

— Ну как ты, живая?

Птица приоткрыла глаз, и издала негромкий, клёкочущий звук. Винд же пробормотал:

— Ну, кажется, повезло тебе. Шея не перебита. Хотя удар был очень сильный. Да-а, досталось же тебе…

Затем он обернулся к озеру. Кораблик вновь находился на поверхности, но несколько разросся. Теперь на его палубе смогла бы вольготно разместиться не только белка, но и лисица.

Юноша спросил:

— А что с этим… рогатым?

Кораблик преспокойно ответил:

— Теперь он — часть меня.

— Ты его что же, скушал? — ужаснулся Винд.

— Да, пришлось. Ведь намерения у него были крайне недружелюбными…

— А меня ты… — Винд запнулся.

Но кораблик Крылов ответил:

— Нет. Тебя я кушать не буду. Ты — мой друг. И вообще, как я уже говорил, основная пища для меня — это свет.

— А кем был этот рогоносый? — задал вопрос Винд.

Крылов пояснил:

— Появился он здесь неспроста; то есть, у него было что-то для определения моего хотя бы примерного местонахождения. А из его слов ясно, что он уже и прежде охотился на таких, как я. Правда, пока что не знаю, какая именно драгоценная часть меня больше всего интересовала его. Прилетел он на Каэлдэрон издалёка, но его корабль должен быть где-то поблизости. Возможно, ты сможешь найти…

— А что это за корабль? Он похож на тебя?

— Этого я пока что не знаю. Хотя — вряд ли…

Тогда Винд спросил у Аши:

— Ну как ты: сможешь летать?

Птица издала ещё один жалобный звук и слабо пошевелила крыльями. Без дальнейших объяснений было ясно, что летать она пока что не сможет. Винд молвил с сожалением:

— Придётся тащить тебя домой.

Крылов посоветовал:

— Твоя златокрылая килограмм пять весит, а путь неблизкий, так что оставь её здесь. Не волнуйся, я присмотрю за ней. Впрочем, если ты найдёшь корабль рогоносого и научишься им управлять, то сможешь перенести Ашу к дому по воздуху.

— Хорошо. Я постараюсь найти… — кивнул Винд, и пошёл прочь от озера.

Винд думал, что его приключения на этот день завершились. Ведь, право, за короткое время он пережил больше необычного, чем за всю свою прошлую, размеренную жизнь. И, хотя он отправился на поиски того корабля, на котором прилетел рогоносый — Винд совсем не верил, что сможет найти его…

Но, отойдя метров на пятьдесят от озерца, Винд понял, что в окружающем его лесу, что-то не так. Уж Винд то отлично знал эти места. Среди этой, необжитой человеком природе, он провёл больше времени, чем в единственном на Каэлдэроне поселении…

В чём же дело?..

А, оказывается, птицы не пели так, как пели они обычно в такой ясный, рассветный час; да и зверьки не перекликались. Прислушавшись, Винд смог уловить только несколько встревоженных, приглушённых голосков обитателей леса. Чего же они так испугались? Появления рогоносого?

Но ведь рогоносый был мёртв и чуткие звери и птицы уже должны были об этом знать… Стало быть, в лесу оставался ещё кто-то или что-то, что их пугало…

Дальше Винд передвигался с особой осторожностью. Он почти не прикасался ногами к земле; он не пошевелил ни одной ветки, ничто не хрустнуло под его ногами…

Ни один Каэлдэронец не мог сравниться с Виндом в искусстве двигаться бесшумно, но всё же то существо, которое стояло на небольшой, погружённой в зеленоватую тень поляне повернуло к нему голову.

Это была птица, но, несомненно — самая крупная из когда-либо виденных Виндом птиц. От её массивной головы и до кончика хвоста было никак не меньше семи метров, а под жёсткими, тёмными перьями заметны были сильные, крепкие мускулы. Широкий клюв запросто мог раскроить человеческий череп. Именно из-за убийственного клюва и звали птицу клюваном. На спине у этого чудища, между крыльями, закреплена была кабинка, сливающаяся цветом с птицей. Верёвочная лестница спускалась от кабинки к массивному, гнилому пню…

Всё это Винд разглядел уже лёжа на земле. Клюван, хоть и обернул к нему голову, а не мог увидеть его за кустарником. Увидеть не мог, а вот почуял. Издал грозный клокочущий звук, и начала надвигаться. Он не спешил, взрывал острыми когтями землю; шумно и грозно выдыхал воздух.

А Винд глядел на клювана и думал: "Вот и нашёл, что искал! Полетал, называется! Что же теперь делать?! Убегать?! Может, он и не погонится за мной, тогда удастся улизнуть…"

Юноша приподнялся, и уже собирался дать дёру, как приметил, что из кабинки на спине птицы исходит такой же изумрудный свет, что и от кораблика Крылова.

Страсть как захотелось Винду узнать, что это за сокровище!

Винд был ловким, сильным юношей, а поэтому — уверился в своей удаче. Когда Клюван оказался совсем рядом с ним, он отскочил за ближайшее дерево. Чудище взревело и бросилось за ним, клюв ударил в ствол, пробил его, дерево покачнулось…

Винд воспользовался тем, что клюв застрял и птица дёргалась, пытаясь высвободиться. Юноша подпрыгнул, ухватился за верёвочную лестницу, и стремительно начал карабкаться вверх, в кабину.

При этом он чувствовал столь резкий азарт, что даже улыбался. О смертельной опасности, которая ему грозила, Винд не думал. В общем, он поступал слишком опрометчиво, но, быть может, и простительно для своего двадцатитрехлетнего возраста…

Именно в то мгновенье, когда Винд добрался до кабины, птица высвободила клюв и резко прыгнула в сторону, изогнулась так, что, если бы юноша не успел вцепиться в обшивку, то упал бы на землю и был бы растоптан или заклёван до смерти.

Но Винд, продолжая усмехаться, подтянулся, и оказался уже в кабинке, захлопнул за собой дверцу, и пробормотал:

— Ну вот. Теперь ты меня точно не вытряхнешь…

Он огляделся, ища источник малахитового света. Оказывается, свет этот исходил из сундука, который был прибит к полу и закрыт. Свет вырывался из узкого зазора под крышкой. Каким же ярким должно было быть это сияние внутри самого сундука!

Винд понимал, что может ослепнуть, но всё же любопытство было сильнее. Он попытался открыть крышку. Но не тут то было — сундук, конечно же, оказался закрытым.