— О, Великий, разрешите войти с докладом?

Абу-аль-Сина поморщился. Какая дикость сидит в людях Султаната. Обращаются к шейху так, как обращались ещё в древности. Имперские, когда слышат такое обращение — делают вид, что не слышат, или тихонечко улыбаются. Традиции, Тарзук их побери.

— Что у тебя, Тарик? Если опять с плохими новостями пришёл — готовь шею. Наш палач давно без работы. — пошутил шейх.

Тарик, его личный секретарь, ещё ниже наклонил голову. Было заметно, как дрожат его руки.

— Нет, о Великий! Новости очень хорошие. Император Киллайд нижайше просит Ваше соизволение о встрече.

Абу-аль-Сина так громко засмеялся, что Тарик попятился.

— Да ты с ума сошёл, уважаемый! Слышал бы твою речь Киллайд! Ой, не могу! Он, Император такого великого государства просит что-то! Когда ты уже по — другому изьясняться начнёшь?

— Виноват, но так нас всех воспитал ваш отец, Великий шейх Абу-аль-Сун.

— Ладно, давай ближе к делу.

Тарик отдал в руки лист бумаги, где был написан текст переговоров, который состоялся по магической связи между Тариком и секретарём Киллайда.

Прочитав текст, шейх задумался. А ведь прав Киллайд, предлагая встречу. Проблем общих, действительно очень много. Та же торговля. Ведь раньше товарооборот был в разы больше, но политика Императора Ханук изменила приоритет в торговле. Цена, по которой скупались товары в Султанате была на двадцать пять процентов выше, чем в Империи. Торгаши распустили слух, что товары, ввозимые в Империю облагаются дополнительным налогом. О этом тоже сказано в послании Киллайда.

Как же это всё надоело. Слухи уже вышли на такой уровень, что подлежат переговорам на высшем уровне. Да никто не запрещал торговать с Империей, никто не увеличивал налоги. Эти мерзкие шакалы — торгаши сами решили куда, что и сколько продавать. Чувствуется третья, заинтересованная сторона. Ну конечно — Империя Ханук, будь она неладна.

Тарик стоял ни живой, ни мертвый. Если шейх на долго задумался — жди беды.

Что — то ему подсказывало, что грядут великие перемены. А от любых перемен нужно ждать одно из двух. Или — или, как говорится. Третьего не дано.

— Вот что сделаем, уважаемый Тарик. Я прекрасно знаю, какими делами занимается твой братец. Да не бледней ты так. Захотел бы повесить его — давно бы это сделал. Так вот, слушай меня внимательно. Ты обратишься к Зафару от моего имени. В день приезда Императора в Султанат, он должен иметь у себя в подчинении, по крайней мере двести воинов. Особо отметь — воины должны быть хорошо обучены. Когда я дам отмашку, он должен имитировать нападение на город. Сильно пусть не зверствуют, но впечатление должны провести самое сильное. Это понятно, да? И самое главное, так ему и передай, чтобы ограничился минимальным количеством жертв. О его кровожадности я наслышан. Тебе всё понятно?

— Да, мой повелитель, мне всё понятно и всё будет выполнено. Осмелюсь Вам напомнить, что ровно через десять дней должны прибыть студенты из Академии Империи. Если время не самое подходящее для проведения этих соревнований, то может быть есть смысл их отменить?

— Нет — нет, уважаемый, ничего отменять мы не будем. Свяжись с секретарем императора, предложи ему провести соревнования в присутствии первых лиц государств. Как тебе такая идея?

— О, Великий! Вы всегда поступаете очень мудро! Как сказал ваш отец, ничто не сближает людей, как их общая беда. Это будет живой пример Императору и его окружению, что ждет Империю в недалеком будущем. Ваш план просто гениальный. Отец вами бы гордился.

— Спасибо! Совсем ты меня захвалишь скоро. Ты же знаешь, что я этого не люблю. Ладно, иди работай.

— Разрешите еще один вопрос, мой повелитель? Что отвечать секретарю императора, если будет предложение по встрече не у нас, а на территории Империи.

— Откажешься, конечно. Сошлись на то, что я не могу покинуть страну в столь тяжелое время.

Настроение шейка взлетело до заоблачных высот. План действительно был хороший, но требовал детальной проработки. Необходимо подключить начальника тайной полиции. Никаких накладок здесь быть не должно. Слишком многое поставлено на карту.

— Да, вот еще что, Тарик! Пусть придет ко мне новенькая из гарема. Её зовут, если мне не изменяет память, Мадина. Организуй самое лучшее вино, фрукты, сладости!

— Всё будет сделано.

Тарик шел по коридорам дворца, раздумывая над словами шейха о его родном брате. Как это стало известно первому лицу государства? И самое главное — почему шейх о этом молчал. Ладно, всему свое время. Все тайное когда — нибудь становится явью. Но поговорить с глазу на глаз с братом он обязан. Не исключено, что кто — то из близкого окружения брата работает на Тайную полицию.

Что-то меня в последнее время на «поспать» тянет.

Проспал с обеда до…а который сейчас час? На улице темно, однозначно — ночь. На прикроватной тумбочке стоял светильник и кружка с какой-то жидкостью. Понюхав содержимое кружки и убедившись, что это вода — сделал большой глоток. Жаль сплюнуть некуда. Аразур опять что-то нахимичил.

Лампа издавала приглушенное свечение, создавая атмосферу уюта в больничной палате. И чем прикажете заниматься? Лежать и любоваться потолком? Тоже занятие, но ненадолго. Не спорю, в здании Академии все красивое. И стены и двери. Потолок украшен лепниной, люстра — в окружении аккуратной разеточки. Что ещё? Да пожалуй и всё. Встать и походить по палате — прям навязчивая мысль. А что мешает? Отсутствие одежды, как таковой.

На башне Ратуши часы пробили четыре раза. До рассвета ещё два часа. Я попробовал приподняться с кровати. Получилось с первого раза и причем очень легко.

Сделал два шага, остановился и прислушался к своим ощущениям. Великолепно. Даже чересчур. Тело полно энергии, а энергии нужен выход. B шкафу, который я открыл, нашлась моя одежда. Встав по центру комнаты, я изобразил что — то похожее на разминочный комплекс. Сейчас бы умыться и был бы полный порядок. От еды тоже не отказался бы. От двойной, нет, от тройной порции. Прям, обжорством заболел.

Улёгшись на кровать, опять уставился в потолок. Тихо приоткрылась дверь и показалась голова Аразура.

— Проснулся, смотрю? Друид присел на стул.

— Как себя чувствуешь?

— Если честно — не знаю, куда себя деть. Хочется на волю. — ответил я. — Когда я домой попаду?

— Два дня потерпишь. После такого стресса организму отдых нужен. Какие-нибудь изменения в себе почувствовал?

Я утвердительно кивнул головой.

— Есть очень хочу. Кабана бы целого съел. От супа не отказался бы тоже. — засмеялся я.

— Это не вопрос, сейчас Лира принесет тебе суп. Что-то ещё?

— А кофе можно?

— С этим пока повременим. Кофе давление повышает, тебе это пока противопоказано.

Аразур вышел из палаты, я удобно разместился на кровати. Не прошло и пяти минут, как я с удовольствием пил бульон.

— На больного ты, Анней, явно не похож. — улыбнулась Лира. — На добавку не рассчитывай. Переедать — тоже не хорошо.

Я согласно кивнул и сытно откинулся на подушку.

— Попробуй уснуть, может получится. — сказала Лира и вышла из комнаты.

Да какай там сон!? Ни в одном глазу. Я вспомнил вопрос друида о самочувствии, прислушался к себе. Нет, я и раньше ощущал движение энергии по телу, но сейчас кажется — отдай я какую-нибудь ей команду и она будет выполнена. Сейчас энергия ощущалась, как нечто родное, без чего я не смогу дальше жить.

Я грустно улыбнулся, вспомнив свою первую книжку, которую прочитал. В той книге могучие волшебники двигали горы только одной силой мысли.

Уставившись на прикроватную тумбочку, я напрягся и представил, что она двигается. Фиг вам, называется. Такое только в сказках бывает. Ну ладно, я с тумбочкой перегнул. Закрыв глаза, представил маленький, величиной с горошину, светящийся шарик. Без всяких плетений, без вливания энергии. Открыл глаза и ахнул: на расстоянии метра от моей головы прямо в воздухе висел небольшой шар ярко-золотистого цвета.