— Это мы можем устроить. Точнее, попытаться, — сказал мне Аразур. — У друидов есть возможность воздействия на мозг человека.

— Да — да, вам только дай волю. — хмыкнул Арнинг. — Людей на опыты пустить для вас — как воды напиться. А останется после таких опытов человек человеком, или превратится в овощ — для вас это не суть важно. Ведь так?

— Вы нам всю жизнь будете неудачный опыт с Гюйсом вспоминать? Ну да, ошибки есть, всегда будут, но прошло уже больше десяти лет и мы в причине неудачи разобрались.

— Ну — ну, расскажи нам о этой причине. Может я жене Гюйса расскажу и она мне все простит и забудет? Да я ей до сих пор в глаза смотреть не могу.

— Эх… — проскрипел Аразур. — Жестокий вы человек, господин магистр. — Причина была одна — Гюйс принимал запрещенный в Империи препарат — Тарильскую пыль. Своеобразный наркотик. В малых дозах — стимулирует нервную систему. Он особенно популярен у ученых, к которым Гюйс себя относил. Знай мы раньше о его пристрастии, он был бы сейчас здоров, как бык. А то, что я предлагаю — совершенно другой способ воздействия. Погружение человека в глубокий сон и воздействие на мозг с помощью артефактов. После того, как человек просыпается, он многое вспоминает и понимает. Вот и все. Такие опыты мы проводим практически каждый день. Все живы — здоровы.

— Над собой, маньяки, ставьте опыты хоть каждый день. — пробурчал Арнинг. — Хотя — выбор за Аннеем.

То, что выбор будет за мной, я не сомневался. С одной стороны хочется вспомнить и понять хоть что — то из своего детства, с другой стороны — смогу ли я спокойно жить, зная то, что мне знать не обязательно. Думаю, все-таки, остановлюсь на первом варианте.

— Так, мальчики и девочки, давайте сделаем небольшой перерыв и чуть — чуть отдохнем. Эрон, слежка за домом Лорнса ведется? Молодец, догадливый. Приятно с тобой работать.

— Известий нет? — Арнинг потянулся всем телом. — Будут, Эрон. Я уверен в этом. Своди ка ты наших гостей в малый зал столовой, поваров я предупрежу. Вы не против перекусить? Я так и знал. А я тем временем поговорю кое с кем. Магистр, копирую жест Фаррона, поднял голову к потолку. Там так же парил орел, красиво и величаво.

— За обедом, который оказался очень вкусным, Эрон заметил, что все овощи и фрукты выращиваются здесь же, на территории Академии.

— У нас очень сильная кафедра жизни, — заметил он. — Любят эксперименты. Вчера в меню были помидоры с ярко — синей мякотью. Все задумались — есть, или не есть. Но потом, ничего, распробовали. Или как вам морковь фиолетового цвета? Должен сказать — зрелище не очень приятное, но опять же — все вкусно и безопасно.

Когда мы встали из-за стола, подошла женщина и передала Эрону пакет с едой для Арнинга.

— Передай магистру, Эрон, — сказала она. — На этот раз донеси.

Эрон заметно смутился. Когда вышли из столовой, Фаррон объяснил нам:

— Неделю тому назад, магистр не смог на обед прийти, попросил меня пирожки на обратном пути захватить. Пирожки я взял, но не донес — меня перехватил мой сотрудник с кипой документов на подпись. Я завернул в свой кабинет и там, пока подписи ставил, пирожки мы с сотрудником и приголубили. Теперь повара, при случаи, мне это вспоминают.

В приемной опять скучала Зарина, теперь от отсутствия папок с бумагами. Бедолага! Эрон заглянул к Арнингу, спросил разрешения, кивнул нам, приглашая войти.

— Где мои пирожки, Эрон? — с ходу рявкнул Арлинг. Но увидев пакет у Фаррона, заулыбался.

— В общем, поговорил я с…кое-кем. Анней прав — Пиккаро был в Империи. Но ситуация еще хуже, Эрон, чем мы предполагали. Завтра вечером будет заседание Большого совета. Там я все узнаю поподробнее, Император Киллайд тоже будет присутствовать там. А что касается наших артефактов, я предлагаю поместить их в стазис от греха подальше.

Я прислушался к своим ощущениям и задал вопрос Арнингу — куда делась ваза из кабинета.

— Во дела! Ты чувствуешь эти артефакты? — удивился Арнинг. — Какие ощущения?

— Ощущение беспокойства, печали. Такое впечатление, что артефакты — живые существа.

— То, что в тебе появляется что — то такое, чего ты не можешь объяснить и понять, не надо отвергать и игнорировать. Поверь своим ощущениям и доверься им, Анней. Так будет лучше для всех.

А вазу скоро вернут, ее забрал друид и опустил в специальный раствор, чтобы грязь отошла. А, чего я вам это объясняю, вы этот процесс лучше меня знаете.

В дверь постучали и заглянул Аразур, Арнинг махнул рукой — заходи. В одной руке у друида была ваза, в другой рукой он держал увесистую книгу. Ваза выглядела просто шикарно: после очистки от грязи и налета, она сверкала в лучах заходящего солнца, которые освещали кабинет магистра.

— Я узнал, что это за артефакт! — не без гордости сказал друид. Он открыл книгу на первой же странице. — Вот смотрите, это лечебный трактат, который остался от аануров. Я плохо знаю их язык, но очень давно, я перевел несколько фраз этой книги. Предложение звучит так: только знания и усердие станут главным ключом к успеху. Очень часто, для экономии времени, многие предложения заменялись одним специальным знаком, или символом. Теперь смотрите на этот рисунок, который дублирует предложение.

Перевернув страницу, он ткнул пальцем:

— Вот как это предложение выглядит на рисунке.

На рисунке были изображены — раскрытая книга, ваза и яблоня, которая по самую макушку была облеплена яблоками.

— Книга — символ знания и усердия, яблоня — плодородие, успех, большой урожай, а ваза — однозначно — ключ. Я даже помню, как ключ звучит на аанурском — вейзу. Со временем, люди начали произносить это слово проще — вейза, а сейчас ваза.

В глазах у друида горел огонь, руки подрагивали.

— Ион, ты случайно не того..? Не хватанул Тарильской пыли? — с улыбкой спросил Арнинг.

Все засмеялись.

Аразур на мгновенье застыл на месте, затем отмахнулся и продолжил:

— Когда я вынимал вазу из раствора, то поднес её к яркой лампе. Верх вазы сделан из камня силагур, который, после смачивания определенной кислотой, размягчается и легко обрабатывается. Из — за зеленоватого оттенка со множеством разноцветных вкраплений, этот камень очень ценился у аануров. Как я сказал, камень легко обрабатывается, но есть еще одно его качество — он широко применялся Ушедшими при изготовлении артефактов.

— Да, этот камень хорошо сохраняет магический заряд и не подвержен старению, — произнес Лорнс. — В артефакторике он незаменим.

— Вот — вот! — продолжал Аразур. — При хорошем освещении я заметил, что основание вазы из другого камня. Оно черного цвета.

— Это значит, что ваза из двух частей. Так? — Арнинг взял в руки вазу и внимательно стал ее рассматривать. — А что это за узор — орнамент на основании такой? На самой вазе только узоры без изображений. Так-с, похоже здесь рисунки животных. Смотрите — вот изображен волк, это лиса, вот это конь, буйвол, тигр. И что дальше? О, да здесь и грифон с единорогом изображены. А вот это что за чудище — без понятия. То ли Стирх, то ли сам Дьявол.

Сарли, внимательно наблюдая за изображениями животных, которые менялись при вращении вазы магистром, неуверенно сказала:

— Смотрите, ни одно животное не повторяется, кроме вот этого, самого непонятного.

Аразур, до этого стоящий в стороне, что бы не мешать нам рассматривать вазу, подошел поближе, всмотрелся в изображение зверя и произнес:

— Да это же сказочный персонаж вейзул, чего здесь непонятного.

— Повтори название животного без последней буквы, Ион! — сказал магистр.

— Вейзу. ох, Святой Лес! Точно! Вейзу, у него же два смысла! Это животное — проводник в царство мертвых, другими словами — ключ Врат.

— Так, Тирр, ты будешь держать верхнюю часть вазы, Анней, ты придерживай нижнюю.

Я надавливаю на знак с моей стороны, а ты, Эрон, по моей команде — с другой. Готовы? Жми! — подал команду Арнинг.

Он и Эрон нажали на знаки одновременно и все затаили дыхание. Ничего!