– Да, господа, как знать! Может быть, настанет время, и захочет император ездить по железной дороге! – сказал Можайский. – Наденет котелок, возьмет тросточку да и махнет в Париж!

– Мы демонстрируем нашу приверженность идее полной независимости Японии, уважения к традиционным понятиям японцев и к двойственности их власти. Такова система действий, принятых адмиралом, господа…

– Искусная система! – объявил Можайский, в то время как Пещуров свертывал карту, а остальные офицеры, недовольные последними пояснениями Гошкевича, поднимались и молча расходились из кают-компании.