Я уверен, что дело, главным образом, в названии. Нож остается ножом, как его ни называй, но название может играть роль рекламной приманки. Сейчас мода на все тактическое — не только снаряжение, но даже обувь и одежду. Представляете себе тактические носки или, скажем, трусы? Вот класс-то…

А иногда название может щелкнуть в бюрократическом мозгу каким-то невидимым, даже и самому бюрократу, переключателем и принести совсем уж неожиданные результаты. В давно минувшем 1969 году в Польше разработали автоматический складной нож с несколькими дополнительными инструментами. Можно сказать, прообраз мультитульсов… Для драки он подходил как любой другой складник с блокируемым клинком, конструкция оказалась недоработанной, механизм ненадежным, производство дорогим. Быстренько его выпуск прекратили, но несколько тысяч ножей принять на вооружение успели. Конечно, дали прежде всего спецподразделениям, для которых нож вообще-то и был предназначен. А для пущей убедительности назвали нож штурмовым, хотя уже в те времена солдату нечего было штурмовать с ножом в руке, кроме хлеба и колбасы. А лет 15 назад тюряга спецрежимная взбунтовалась, заложников взяли, забаррикадировались — серьезно дело пошло, надо штурмовать. Перед операцией какой-то бюрократ с большими звездами на погонах бегло просмотрел список снаряжения готовящегося к штурму спецотряда и выпучил глаза: «Что?! Штурмовые ножи? Они же там всех перережут, этого только не хватало! Сдать на склад, немедленно!» И пошли парни на штурм с боевым оружием и боеприпасами, но… без ножей! К счастью, обошлись практически одним мордобоем. Но могло и иначе повернуться; если бы кто-то мог все это заранее предвидеть и запланировать, то к чему вообще штурмовать? Достаточно крикнуть в мегафон: «Сдавайтесь, нас больше, мы сильней и к тому же вооружены!» Да ведь кричали, не помогло, видно… А нож годится не только для драки, это прежде всего инструмент, в том числе спасательный — веревку на связанном перерезать, раненого товарища от снаряжения освободить. Мирных, по крайней мере бескровных, применений можно привести множество.

* Мой нож - довольно старый, первого выпуска; в настоящее время производятся варианты с клинком из 154СМ, закаленным до 58-60 HRC, и с клинком из D2, закаленным до 59-61 HRC.

** Изготовитель не указывает в каталоге твердость закалки; оптимальная для этой стали находится в границах 58-60 HRC.

Вот я иногда и думаю — а может быть, название «тактический» ввели, чтобы напрасно людей не пугать, как нервных старушек при телевизорах, так и генералов в кабинетах? Тактика — это звучит гордо, возвышенно! Ну и конечно, реклама. Нельзя забывать о жаждущем сенсаций гражданском рынке. Надеваем всё «тактическое», берем с собой «тактическую» зажигалку, «тактический» складной стульчик, «тактический» нож — и отправляемся за город на шашлыки.

Ну ладно — позубоскалили и будет! Вот тут у меня три ножа, которые их изготовители причисляют к группе «tactical fixed blades», или, по-русски, — тактические нескладные. Все три серийного производства, от известных изготовителей. Давайте присмотримся к ним повнимательней.

Первым мне в руки попал Benchmade Nimravus, разработанный Алленом Элайшевицем (Allen Elishewitz) лет восемь назад, точно уже не помню. Аллен тогда тесно сотрудничал с Benchmade, это у них позже что-то не так пошло — бывает. А имя ножу дал светлой памяти Джеймс Маттис (James Mattis), американский журналист, любитель и знаток ножей (и вообще классный мужик был). Nimravus — это на латыни такой доисторический котище, в отличие от ножа «снятый с производства» задолго до рождества Христова. Аллен в молодости служил в морской пехоте США и отлично представляет себе, что должен делать ножом заброшенный в тылы противника солдат.

Gerber Yari немного помоложе, можно сказать, «золотой век» тактических. Название происходит от японского копья, хоть профиль клинка не совсем «копейный».

Spyderco ввело в серийное производство разработку бывшего французского коммандос, а ныне мастера-ножедела и инструктора прикладного рукоприкладства Фреда Перрина (Fred Perrin). Название Street Bowie лично у меня вызывает нездоровые ассоциации с кабацкой поножовщиной, но вид ножа убеждает, что это далеко не единственное его предназначение.

Конструкция. Nimravus и Yari запроектированы и выполнены вполне современно. Из листовой стали вырезается, как правило лазером, заготовка в форме ножа. Клинок потом шлифуют, выводя лезвие, фальшлезвие и все остальное. А к рукояти привинчивают или приклепывают окладки из более или менее современного материала. Это практически стандарт сегодня, рукояти, надетые на суженный хвостовик клинка, становятся редкостью, отходя в прошлое вместе с коваными клинками. Современное решение значительно более технологичное, производство можно автоматизировать, а качество и повторяемость обеспечиваются применением станков с ЧПУ. Это одна из главных причин, почему я предпочитаю ножи серийного производства. При сравнительно высоком или даже высшем качестве исполнения и материалов они стоят намного дешевле, чем штучные, ручной работы. В этом я убеждался многократно, посещая различные выставки и ярмарки ножей во многих странах. А при сопоставимой цене ножи ручной работы представляют собой, как правило, такое «качество», что такой нож я и сам могу сделать. Ручная работа показывает свои «львиные когти», когда речь идет о ножах высокохудожественных, коллекционных.

Конструкция Street Bowie — это уже высокая технология в чистом виде, повторить ее в условиях ремесленной мастерской нечего даже мечтать. Рукоять из термопластика попросту отливается непосредственно на несколько суженном хвостовике клинка. Да еще вместе со вставками из нескользкой резинообразной пластмассы. Такая конструкция, конечно, не разбирается, да и зачем ее разбирать? Одной заботой меньше, и грязь не накапливается под окладками, коррозию не вызывает. Хвостовик клинка кончается примерно на 3/4 длины рукояти, и теоретически эта конструкция менее прочная, чем две остальные. Но опять же — на сколько менее прочная и для каких задач? Если для резки, то ее прочности более чем достаточно, для пыряния тоже. А если для рубки, копания, поддевания или хотя бы фехтования ножом — то ни один из рассматриваемых образцов для этого не годится.

Рукоять. Форма рукояти всех сравниваемых ножей очень хорошо продумана, хоть и на основании совершенно разных исходных условий. Почти прямая рукоять ножа Nimravus отлично укладывается в ладони при хвате с опирающимся на обух большим пальцем, как для изящного фехтования или легкой, но точной резки. Если сильно обхватить ее ладонью как черенок молотка и стругать, например, твердое дерево, то выступ на хребте дающий удобную опору для большого пальца при «изящном» хвате, может довольно-таки чувствительно врезаться в ладонь. Но, опять же, не настолько, чтобы взрослый, здоровый мужик имел повод расплакаться. Тут я хотел бы поделиться некоторыми наблюдениями. Чем удобнее рукоять, чем более она подогнана к руке, тем больше шансов, что она вывернется, если ладонь окажется мокрой, скользкой или сильно замерзшей, так как рука просто-напросто перестает ее чувствовать. Рукоять, которая немножко «жмет», постоянно напоминает ладони о своем присутствии и не позволяет слишком разнежиться в удобстве.