В детстве все кажется чудесным, и только потом мы приписываем чудеса несформировавшемуся и мало что понимающему мозгу ребенка. Только когда нам объяснили, что чудес не бывает, а человек произошел от обезьяны мы забываем детство, а потом вспоминаем… Вспоминаем те маленькие чудеса и они кажутся нам такими трогательными. Глупыми да, но трогательными. Но дети еще не знают что они глупые. Взрослые пока не считают нужным рушить чудеса. Со временем это можно сделать легче. Я думаю, что чудо лучше всего рушить в подростковом возрасте. Тогда голова находится в плену у весны и чудеса отступают. Вообще чудеса очень легко сдают позиции. Если они не нужны — они уходят. Всегда будут люди, которым нужно чудо. Чудо никогда не останется в одиночестве. Просто в детстве оно ищет того с кем сможет ужиться. Оно ищет нужных людей меж миллионов детей Мира и порой находит…

Дети полностью уверены, что живут в волшебном месте. Пусть это маленькая деревня или большой город — неважно. И даже чем место меньше, тем оно кажется волшебней. Конечно, могут быть волшебными и такие города как Москва, но там где много людей, машин и зданий тяжелее создать свой маленький мирок и населить его маленькими чудесами. В детстве чудеса маленькие, и если так можно выразиться — робкие. А еще лучше сказать — деликатные. Они ни в коем случае не повредят ребенку, а вот взрослому могут и еще как. У взрослого есть защита от них — они просто не верят. Но иногда чуду наплевать веришь ты или нет. Порой оно вмешивается в жизнь и ломает ее. На склоне лет мы говорим о таких случаях: «Не повезло».

Настоящие чудеса, большие или маленькие, лучше всего видны детскими глазами. Вот давайте с вами вместе посмотрим на самый обычный городок, а вернее поселок, и даже поселочек, глазами ребенка. И не просто ребенка, а птенца чайки. Ну так нам будет лучше видно. Вот маленькая чайка совершает свой первый полет. Она уже достаточно покрылась перьями и, наконец, смогла вылететь из гнезда. Нет ничего удивительного, что ей все интересно, и она хочет осмотреть место, где родилась. Она взлетает и устремляется туда, где живут странные птицы не умеющие летать. Она поднимается выше и выше и летит, летит…

Чайка, конечно, этого не знает, но поселок называется Заветы Ильича. Местные прозвали его проще — Заветы. Это придает поселку какой-то библейский оттенок. Население маленькое, тысяч пять-десять, да и сами Заветы невелики. Хотя это не самый обычный поселок, даже если не искать в нем чудес. Во-первых, он стоит на берегу моря между двумя небольшими городами-портами. Первый и главный — Советская Гавань, (ее тоже сократили до Совгавани) и второй — Ванино. Совгавань административный центр, а Ванино портовый. Заветы спрятан между ними, но в прошлом это секретный поселок. Там, в небольшой бухточке, стоят два когда-то самых больших авианосца в мире: Минск и Новороссийск. Они законсервированы и ждут того часа когда их купят китайцы на металлолом. Там же стоят подводные лодки, тоже законсервированные, но их никто никому продавать не собирается, ибо они атомные. Они просто качаются на волнах и ждут, пока атомный реактор перестанет представлять опасность и их спокойно спишут. Или они уже списанные этого ни я, ни чайка не знаем. Именно эти корабли, вкупе с подъемными кранами и воинской частью, чайка видит первой. Это неудивительно ее гнездо как раз неподалеку от части. Чайка смотрит на горизонт — где-то там за водами остров Сахалин. Она летит вдоль берега, бросает пару криков другим чайкам и наконец, видит маяк. Он довольно старый и собственно, если бы чайка полетела в другую сторону, она нашла такой же. Но этот маяк особенный. Есть в нем что-то зловещее, что-то такое, что заставляет перья встать дыбом. Быть может, потому что неподалеку кладбище? Чайка разворачивается и летит над лесом. На побережье растет волшебный парк и меж него протоптаны десятки тропинок. Три человека просто гуляют там, наслаждаясь первыми теплыми деньками, а один мужчина даже совершает пробежку вместе со своей собакой. Но вот длинная каменная лестница — выход в Заветы. Лестница ведет к памятнику в виде катера. Самый настоящий катер стоит на каменном постаменте и от него к пирсу тянется другая лестница — железная. На ней многие ступени отсутствуют и к пирсу добраться не так просто. На крайний случай рядом протоптана тропинка, но очень крутая и спускаться по ней тоже опасно. Сам пирс устремляется в море метров на тридцать, на нем частенько рыбачат мужики: кто со спиннингами, кто с поплавочными удочками. Чайка бросает последний взгляд на море и летит исследовать сами Заветы.

Вдоль ступенек, вверх и вот главная улица. Набережная, с которой так прекрасно видно море и многочисленные корабли, курсирующие туда-сюда. Иногда в бухту заходят киты и их протяжный вой слышен на километры вокруг. Поднимаясь еще выше и поселок становится виден, как на ладони. Маленькая чайка видит Универсам и Универмаг — два самых больших магазина в Заветах. Видит три школы: тринадцатую, четвертую и вторую. Вторая ее больше всего заинтересовала, потому что она деревянная. Чайка летит туда и видит, как дети выбегают из бревенчатого двухэтажного здания. Уроки закончились, и они сначала маленькими группками, а потом поодиночке идут по домам. Один мальчик привлекает ее внимание. Он вроде ничем не отличается от остальных, разве что немного повыше. Он одет в синюю форму, на груди сияет значок октябренка, а поверх коричневая кожаная куртка. В руках синий портфель из искусственной кожи, длинные русые волосы развеваются на ветру. Уже достаточно тепло чтобы не носить шапку. Чайка спускается чуть ниже, чтобы рассмотреть его лицо. У него грустные карие глаза и даже когда он смеется над шутками двух ребят грусть не уходит. Друзья чайку не слишком интересуют, а вот в этом мальчике есть какая-то загадка.

Ребята идут по улицам и о чем-то разговаривают. Вот первый отделился и пошел к своему дому. Вскоре ушел и второй, а мальчик с грустными глазами идет дальше. Он проходит мимо тринадцатой школы, и идет по параллельной с набережной улице. Он, наверное, живет в новом районе. В Заветах преобладают деревянные здания, но кое-где разрезав старину, построили каменные. Район куда направляется мальчик застроен в основном пятиэтажками, но как раз напротив его дома выросла девяти. Рядом с домом, буквально в пятидесяти метрах, стоит четвертая школа, но так уж получилось, что мальчику приходится ходить чуть ли не пять километров во вторую. Четвертая школа — лучшая в Заветах. Она построена недавно, и представляет собой четырехэтажное каменное здание, похожее на букву «Н». Впрочем, такие почти все школы. Мальчик скрывается в подъезде и чайка летит дальше. Неподалеку от четвертой школы Детский Мир — любимый магазин сотен детей поселка. Там же и небольшое кафе, где продают мороженое. Какой-то мальчик несет его в трехлитровой банке. Чайка устремляется еще дальше, и там вдоль гаражей, и мимо огородов раскинулась взлетная полоса. Это военный аэродром. Он замуровал землю в бетон прямо рядом с выездом из Заветов, неподалеку от типографии. Чайка думает, что только что увидела самый удивительный поселок в мире, но почему он удивительный не понимает. Но чайка пока молодая и считает, что разберется, когда вырастет. Она делает вираж и летит к морю. Она летит в гнездо, чтобы отдохнуть. Завтра чайка отправится изучать поселок снова, потом вылетит за его пределы. Она увидит бескрайние леса и будет очарована ими. Увидит она и мрачный деревянный дом окруженный забором, и там ее что-то сильно напугает. Она станет тщательнее исследовать побережье и тоже найдет там много удивительного. Но пройдет год, и она забудет все. Через год она будет думать только как поймать рыбу или свить гнездо. Все же чайка глупая птица. Давайте лучше посмотрим на мальчика, который ее заинтриговал.

Пашка пришел из школы в двенадцать. Он открыл дверь своим ключом, потом собрался открыть вторую, но та оказалась не заперта. Наверное, сестра забыла. Пашка нахмурился и вошел внутрь. Он и сестра жили в трехкомнатной квартире по улице Николаева 8 кв. 42 в квартире на четвертом этаже. Из ее окон открывался вид на два авианосца стоящих в бухте, а балкон выходил на соседний двор. На пороге Пашку встретил Тим. Тим — его лучший друг и, несмотря на то, что собака, считался полноправным членом семьи. Пашка искренне считал его младшим братом. Тим был охотничьим псом, с труднопроизносимой породой — курцхаар. Курцхаар — немецкая короткошерстная легавая. Довольно крупная собака коричневого цвета, с россыпью белых пятен на ногах, длинными висячими ушами и купированным хвостом. Пашка потрепал его по ушам и стал снимать ботинки. Тимофей все время лез, пытаясь уткнуться в лицо своей мордой. Вообще курцхаары не слишком слюнявы, но Тим в этом вопросе выходил из правил. Когда он отряхивался его слюни, разлетались по комнате и разбрызгивались по шкафам и столам оставляя за собой разводы. Пашке кое-как удалось раздеться, и он пошел на кухню. По тому, что тщательно вылизанная миска стояла в углу, мальчик определил — сестра покормила его. Вообще одиннадцатиклассница Марина по идее должна учиться в первую смену, но в Заветах старшеклассники ходили во вторую. Пашка видел Марину только утром, сквозь мутные стекла дверей ее спальни и иногда вечером, когда она ночевала дома. Марина девушка достаточно самостоятельная и иногда ночевала у подруг или у друзей — где точно Пашка не знал.