— Ты можешь быть умником или любопытным. Но не можешь быть и тем, и другим одновременно. — Я наношу немного духов за уши и на запястья, перед тем как склоняюсь над комодом для лучшего обзора в зеркале, чтобы нанести блеск для губ.

— Как ты в ней что-то находишь?

Я пожимаю плечами.

— Иногда не нахожу. Бывает, я бросаю туда вещи и нахожу их через несколько месяцев. Я немного неряшлива, — говорю, покрывая губы блестящим розовым блеском.

— Один из моих недостатков.

Нейт кивает, щелкая застежкой сумки, по-видимому, откладывая эту информацию на потом. Затем откидывается на кровать, раскидывает руки по обе стороны от себя, удерживаясь на них.

— Ты должен спуститься вниз, я буду через несколько минут.

Он садится позади меня, я могу видеть его только через отражение в зеркале, но наблюдая за озорной улыбкой, растягивающей его губы, узнаю этот взгляд в его глазах. Он практически хищнический и посылает дрожь по моей спине. Он наклоняется вперед, ставя локти на колени.

— Почему я должен уйти, когда здесь прямо передо мной настолько замечательный вид? — Я чувствую, как Нейт проводит кончиками пальцев сзади по моей ноге, выше под подол моей юбки. По моему телу распространяется покалывающее, легкое ощущение. Я действительно не знаю, как это назвать, но испытываю подобное каждый раз, когда он прикасается ко мне, смотрит на меня, и я знаю, он слышит, как у меня перехватывает дыхание. И тогда он прижимает свои руки по обе стороны от моих ног, разворачивая меня к себе лицом. Он встает, скользя руками выше, выше и еще выше, пока они не оказываются на моей талии, и поднимает меня на комод.

— Нейт, — шепчу я, чтобы просто услышать его имя.

Он начинает с шеи, осыпая мою кожу поцелуями, перед тем как провести губами вниз вдоль выреза моего платья, опускаясь все ниже и ниже. Его руки все еще сжимают мою талию, и он подтягивает меня на край комода, пока не устраивается у меня между ног. Его щетина ощущается грубой на моей коже, и я знаю, она оставит красноту после себя, но мне все равно, ничто не имеет значения, лишь бы его рот и руки оставались на моем теле. Он не снимает мое платье, не настолько, чтобы засунуть руку под ткань. Он просто следует рукой ниже к впадинке между грудями, и у меня появляется ощущение, будто каждый сантиметр моего тела полыхает.

Затем, он опускается на колени, поднимает мою правую ногу на комод, а левую — себе на плечо. Он проводит зубами вдоль чувствительной кожи на внутренней стороне моего бедра, покусывая и целуя, пока поднимается выше.

— Мы опоздаем, — шепчу я, и когда он открывает глаза, они темны и напряжены, затуманены вызовом. Я скольжу ногтями по его голове и ниже к линии подбородка, царапая щетину. Она колется под моими пальцами, и Нейт вздыхает, когда я убираю руки.

— Значит, опоздаем, — говорит он все более тяжелым и низким голосом.

— Но это предсвадебный обед твоего брата.

Он смеется и качает головой.

— Келли, не говори прямо сейчас о моем брате.

Я снова пробегаю пальцами по его волосам, и когда он закрывает глаза и делает глубокий вдох, могу сказать, я компенсирую свою ошибку.

— Тем не менее, — шепчу я, обхватывая его щеки. — Опоздаем.

— Держу пари, мне не потребуется даже и пяти минут. — Нейт одаривает меня этой самоуверенной легкой ухмылкой, и я решаю бросить ему вызов, несмотря на то, что понимаю, скорее всего, он прав.

— Здесь нечем хвастаться.

— Позволь не согласиться, — говорит он и скользит пальцем вдоль края моих трусиков, заставляя меня извиваться. — В данном случае ничего не сказано о моей стойкости, лишь о том, как сильно я завожу тебя.

Я понимаю, это займет не пять минут, но мне нравится эта решимость в его глазах, когда он собирает юбку вокруг моей талии. Он оттягивает трусики в сторону, и я ощущаю его дыхание на себе, прямо перед тем, как он начинает долго и решительно облизывать меня. Я выпускаю вздох и откидываю голову на зеркало, пробегая рукой по его волосам, когда мое дыхание ускоряется.

— Ох, Нейт, — шепчу я, и чувствую его улыбку, когда его рот движется напротив меня, посасывая, потягивая и облизывая. Другая его рука ложится мне на бедро, и я сплетаю наши пальцы, просто желая каким-либо образом быть связанной с ним.

Подушечка его большого пальца медленно кружит вдоль тыльной стороны моей руки, имитируя мучительное движение его языка. Я крепче сжимаю его руку, когда чувствую, как внутри меня нарастает волна удовольствия, и притягиваю его голову, чтобы его рот находился там, где я хочу, где мне нужно, чтобы он находился. И в тот момент, когда я готова распасться, в мою дверь стучат.

— Келли, — говорит Шелби, практически крича. — Обед начинается, ты идешь?

— Да, — выдыхаю я, обращаясь вовсе не к ней. Потому что да... да.

Нейт смеется с нежным гулом, что практически губит меня.

— Келли?

— Я скоро буду, — выкрикиваю, надеясь, что она не уловит дрожь в моем голосе.

— Ты опоздаешь.

— Я сказала, что заканчиваю! — кричу я и смеюсь над абсурдностью всего этого, потому что я заканчиваю, на самом деле заканчиваю, ощущая вспышки от всего происходящего по всему моему телу. Мое дыхание неровное, а рот Нейта все еще на мне, подталкивая меня дальше, когда я преодолеваю эту волну. Наши пальцы все еще переплетены, моя рука выводит ленивые круги на его затылке. После того, как он прижимается нежными поцелуями к внутренней стороне моих бедер, он поднимается и опускает мое платье.

Я хочу поцеловать эту самодовольную улыбку на его лице, поэтому тяну его ближе и тоже улыбаюсь, когда наши губы встречаются медленно и нежно. Отстраняясь, он все еще улыбается, и я провожу подушечкой большого пальца по его нижней губе, стирая розовый блеск, размазанный по ней.

— Что с лицом? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами, наклоняясь ближе, прижимает руки по обе стороны от моих бедер. Я утыкаюсь носом ему в шею и глубоко вдыхаю, когда его губы задевают мочку уха.

— Две минуты и шестнадцать секунд, — шепчет он. 

После обеда мы все собираемся вокруг патио, разделившись по разным группам, общаясь и смеясь. Я замечаю, что нахожусь рядом с Нейтом, хотя в этом нет особой необходимости; просто испытываю глубокое желание быть ближе к нему, и в этот раз не преувеличиваю.

— Итак, нет прыжкам со скалы, — говорит он, смеясь сквозь улыбку, когда подносит бутылку пива к своим губам. — Я как бы предполагал, что ты скажешь это после твоего эксперимента с тарзанкой и угрями. Тебе либо нравится чувство падения, либо ты ненавидишь его.

Я облокачиваюсь о низкую кирпичную стену, огораживающую патио, расставляя руки по обе стороны от себя, когда Нейт делает шаг вперед, загораживая мне обзор на толпу. Будто он хочет, чтобы я была только его, и сегодня вечером я слишком счастлива, что позволяю ему это.

— Дело не в том неудачном падении, — говорю я ему, откидывая голову назад, пока наши глаза не встречаются. — Мне нравится это глубокое, покалывающее ощущение, когда мой желудок падает вниз. В этот момент ты уже отказался от контроля и можешь наслаждаться этим. Это сводит с ума, когда ты стоишь на краю твердой, безопасной земли и принимаешь решение прыгать.

Нейт долго смотрит на меня, печальная улыбка растягивает его губы. Его рука прикасается к моей щеке, и я прижимаюсь к ней, пока он пробегает пальцами по моим волосам, обхватывая меня за затылок и касаясь своим лбом моего.

— Нет необходимости все планировать, Келли. Хотя бы раз поступи интуитивно, — говорит он тихо, и я понимаю, что он говорит не о прыжке в воду с обрыва. Возможно, мы и не говорили. Наши губы соединяются всего лишь на несколько мгновений, и, несмотря на то, что это милый поцелуй, даже невинный, он будоражит каждый нерв в моем теле. 

Я смотрю направо и вижу Габби. Она стоит с Беном, Марко и Эмили, но смотрит на нас с Нейтом. Когда она извиняется перед ними, что прерывает беседу, я касаюсь руки Нейта и киваю в ее направлении, позволяя ему понять, что собираюсь поговорить с ней. Мы встречаемся на середине комнаты, и она быстро берет меня за руку и ведет в уголок неподалеку от гамака. Она понимающе ухмыляется мне, и у меня скручивает желудок, потому что я понимаю, что меня ждет.