С максимально возможным комфортом устроившись на переднем сидении авто, девушка задумчиво наблюдала за тем, как весеннее солнце медленно ползет к горизонту, раскрашивая тротуары в оранжевый и алый.

— Что загрустила? — отвлекшись от дороги, поинтересовался шатен.

— Олег, а чем тебя не устроили девочки, с которыми ты общался до меня? — тихо спросила Лера.

— Знаешь, значит, — задумчиво констатировал мужчина и надолго замолчал. — Они не отвечали моим требованиям к дочери. — Подумав, все-таки ответил он.

— А какие это требования? — осторожно полюбопытствовала Лера. — Может, я им тоже не отвечаю. Было бы жестоко к вам привязаться, а потом получить отворот поворот.

Мужчина затормозил на светофоре и развернулся лицом к своей спутнице, пристально посмотрев ей в глаза.

— Ты меня устраиваешь самым главным, а остальное и не важно.

Олег снова отвернулся, всем видом показывая, что разговор окончен. Леру это, конечно, не устраивало, ибо под «самым главным» могло подразумеваться что угодно, но допрашивать шатена дальше она не решилась. И так было заметно, что разговор ему очень неприятен.

Почти два часа простояв в вечерних пробках, машина наконец затормозила у набережной, рядом с мостом через реку.

— Посидишь? — спросил девушку Олег.

Отдохнувшая и взбодрившаяся за время дороги Лера отрицательно мотнула головой.

— Я у перил постою. Хочу на воду посмотреть.

— Хорошо, я ненадолго, — торопливо глянув на часы, заверил Олег. — Вот, а то замерзнешь, — сказал он, накинув на Леру свою видавшую виды косуху.

Девушка благодарно кивнула и, закутавшись в огромную куртку, вылезла из машины.

Она никогда не была на набережной и теперь с удовольствием, чуть зажмурившись от дрожащих на воде ярких бликов заходящего солнца, любовалась вялым и неспешным потоком. Предложенная Олегом косуха пришлась очень кстати, у реки было свежо и прохладно.

Девушка улыбнулась, увидев бестолково плавающую у берега утку. Сегодня выдался очень удачный день. Никаких неприятных сюрпризов, убийств, драк и домогательств.

Время текло так же медленно и незаметно, как вода или ленивые, сонные мысли в голове у девушки. Закат догорал, а Олег все не появлялся. От реки начал медленно подниматься пробирающий до костей холод, а безлюдная, стремительно темнеющая набережная пугала.

Лера передернула плечами и обняла себя руками, поплотнее запахивая пропахшую табаком и одеколоном куртку. Её ладошка случайно задела внутренний карман, ощутив там что-то прохладное и продолговатое.

«Ручка», — пронеслось в голове у обрадованной девушки. Пара мятых листов лежала у неё в кармашке толстовки, так что ручка сейчас бы очень пригодилась, чтобы зарисовать закатный пейзаж.

Запустив пальчики в карман, Лера извлекла наружу продолговатую прозрачную ампулу без маркировки. От подобной находки по спине пробежал неприятный холодок. Понимая, что поступает неправильно, Лера поспешно обшарила все карманы.

Мятый стольник, пачка сигарет, два инсулиновых шприца в упаковке, еще две непонятные ампулы, синеватый порошок в прозрачном пакетике, медицинский жгут и пустая гильза.

Девушка тяжело выдохнула и закрыла глаза. Похоже, Олег может удивить её еще больше, чем директор. «Вот тебе и вечер без сюрпризов», — с отчаянно сжавшимся сердцем подумала она.

Олег подошел к Лере почти бегом, когда она уже окончательно закоченела и бесцельно бродила по пустой, темной улице, силясь согреться.

— Надо было оставить тебе ключи! — полным раскаяния голосом проговорил шатен, усаживая девушку в машину. — Прости меня, быстрее никак не получалось!

Лера на его реплики никак не реагировала. Она безумно устала и очень замерзла. Выслушивать оправдания мужчины ей хотелось меньше всего. В голове с редким упрямством стучала мысль, что Вениамин бы никогда не бросил её на улице неизвестно где почти на четыре часа.

Олег, пощупав руки и нос своей спутницы, сделал верные выводы и стянул с себя водолазку. Сняв с девушки куртку, он нахлобучил на неё водолазку поверх толстовки, а сверху снова накинул косуху. Наверное, это было лишним, и хватило бы просто включить печку, но шатен остро ощущал свою вину и старался хоть как-то её загладить.

Закутавшись в одежду до самых бровей, Лера украдкой наблюдала за тем, как Олег ведет машину. Фонари, словно постовые, выстроившиеся вдоль шоссе, будто с любопытством заглядывали в салон, высвечивая обнаженный торс мужчины. Фонари, фонари, фонари, свет и тьма вперемешку, тишина и пустая дорога — все это создавало какую-то непередаваемую атмосферу. Словно тонкий качающийся мост между мирами. Отчуждение или понимание, доверие или пренебрежение, дружба или вражда?

— У тебя в кармане шприц, — тихо сказала Лера. — Я случайно нашла, — виновато добавила она.

Олег качнул головой и снова сосредоточился на дороге. Он молчал, сжимая руль так, что побелели костяшки, спидометр уже зашкаливал, но мужчина продолжал упрямо давить на газ.

Лера видела, как напряжены его мощные руки, как сильно сжаты челюсти, как выступили вены на запястьях.

— Вернешься в приют? — хрипло спросил мужчина.

Девушка серьезно задумалась, отвернувшись к окну. Ей почему-то было очень жалко Олега. Ведь, судя по всему, он очень одинок. Неясно, какие тараканы живут в его голове, но видно, как он старается быть внимательным и заботливым.

— Нет, останусь. И разберусь во всем, — решительно возразила девушка и замолчала.

Олег тоже не спешил продолжать диалог. Он включил приемник, заполнив тишину, повисшую в машине, музыкой.

"Бесконечна пытка тишиной,

Тишина смеется над тобой,

Застывает время на стене,

У часов печали стрелок нет.

Ночь за ночью, день за днем — один,

Сам себе слуга и господин,

А года уходят в никуда,

Так течет в подземный мир вода..."

Выбирал ли специально, или просто совпало, Лера не знала, с легкой дрожью вслушиваясь в слова песни. Действительно, пытка тишиной может быть бесконечной. Тишиной и одиночеством. Ей ли этого не знать?

Слова песни Ария — "Пытка тишиной". Очень советую ^_^

Письмо

— Даже не думай! — взбешенной дьяволицей набросилась на директора Алина. — Я тебя насквозь вижу! Оставь её в покое!

Вениамин по давно укоренившейся привычке курил, стоя у открытого окна. Внезапное появление буйной воспитанницы заставило его вздрогнуть и болезненно поморщиться.

— Лина, сядь и объяснись, — сухо бросил брюнет, даже не удостоив девушку взглядом.

— Буду выражаться яснее, — упав в гостевое кресло и немного успокоившись, ответила Алина. — Не порть жизнь Лере Шмелевой и, кстати, бросай курить. А то загнешься от рака легких.

Вениамин с минуту помолчал, а потом громко расхохотался. Девушка поёжилась от этого смеха и поспешила спрятать глаза в пол. Иногда ей казалось, что директор в душе добрый и отзывчивый, но порой она начинала сомневаться в том, что в этом мужчине остались хоть какие-то человеческие чувства.

— Алина, не лезь не в своё дело, — резко оборвав смех, проговорил директор. — Поверь, Валерия — последний на планете человек, которому я желаю зла. И, кстати, впредь, не забывайся. Второго такого «явления Христа народу» я с твоей стороны не потерплю. В твоём положении надо сидеть тихо и молитвы мне по вечерам возносить.

— Я, по-моему, свой долг неплохо отработала, — с горечью в голосе прошептала девушка, поднимаясь с кресла.

Директор неопределенно хмыкнул и снова отвернулся к окну.

— Алина! — чуть подумав, окликнул он, но дверь уже закрылась. — Боже, какой же я старый дурак, — пробормотал брюнет, погасив сигарету. От курения давно пора было воздержаться.

***

За неделю, проведенную в особняке, Лера не узнала ничего нового. Олег по-прежнему был мягок, заботлив и дружелюбен, но при любой попытке заглянуть ему в душу девушка натыкалась на глухую стену. Это мешало расслабиться и почувствовать себя счастливой.