Во время первой операции приехали мы блокировать кишлак. Холодно было,  градусов пятнадцать ниже нуля.

БМД рванулась по серпантину дороги вниз. Перед долиной её обстреляли.

По обыкновению он сидел на броне БМП,  держась рукой за ствол пушки,  а другая лежала на стволе автомата.

Не видно не зги,  лишь два красных габаритных огня впереди ревущей БМП маячат метрах в пятнадцати от нас.

Сергея капитан взял в свою командирскую БМП. Впереди них шла только головная походная застава: красные кормовые огни её машин,  удаляясь,  вспыхивали на подъемах дорог.

На боевых спишь по два-три часа в сутки на протяжении иной раз и целого месяца,  обливаешься потом днем,  ночью трясешься от холодрыги — и тебе все нипочем.

Деньги с боевых приносили,  афгани.

Чувство смятения и одиночества: в столовой не накрыта почти половина столов. Люди уехали на боевые. О крупных боевых действиях можно было узнать и потому,  как в медсанбат приезжала дополнительная группа врачей.

Приходишь иногда с боевых в полк и вроде бы и делать нечего,  скучно. Отоспишься и ждешь,  когда обратно — на боевые,  поскорее бы. Ходили в бой,  как на работу.

— Сынок,  возьми,  пожалуйста,  моего бойца,  ему скоренько в часть надо: там выправят документы и — в Союз...

Мы в это время вели блуждающий бой с духами на перевале. Они не атаковали,  а усиленно обстреливали наши позиции. Стреляли отовсюду,  а мы отвечали

Мы приехали в кишлак слишком поздно. Бородатые ушли в горы,  оставив после себя только смерть.

Наконец вертолеты отвернули... и за бородатых взялась артиллерия,  которая методично обрабатывала каждый метр.

Такие крупные караваны сопровождает не менее сотни "бородатых".

Сегодня утром ездила на аэродром,  погрузили нас всех в транспортник,  вот-вот должны были взлететь... а потом согнали с борта и начали грузить армейские архивы.

Бортов что-то не было... Мы лихорадочно стали готовиться к круговой обороне. Но вот услышали долгожданный гул вертолетов...

Вертолеты летят на малой высоте — делают резкий разворот,  плавно садятся. Мы,  как на тренировке,  десантируемся,  занимаем круговую оборону. Борты уходят.

В кишлаке нас встречают старейшины и бочата,  вечно неумытые (совсем маленьких не моют вообще,  согласно шариату слой грязи сохраняет от злой напасти),  одетые во что попало.

Бочата ругаются матом без акцента,  кричат: "Русские,  уезжай домой".

В бочках (такие вагончики) живут большие звезды,  не ниже майора.

Поставить,  например,  "бочки" (компактное,  но и довольно комфортабельное походное жилье),  ...

Друг друга мы по имени никогда не называли,  всегда говорили либо "братан",  либо "братишка".

— Гони,  братан,  гони! — бормотал он,  и шофер,  сжав судорожно руль,  гнал вовсю.

Слышишь,  братишка,  с земли не подняться мне вновь: Серые скалы окрест залила моя кровь.

Сережа стал кричать: "Пристрели меня,  Коля,  пристрели,  братуха,  мне не жить!"

Просыпался и снова думал: почему бы властям не сказать нам всю правду? Мол,  так и так,  братва,  нужно захватить Афган. Все ясно и понятно. Так нет,  обманули нас,  своих же солдат,  крутят нами,  как игрушками,  а мы дохнем,  как мухи.

Нет,  братцы,  что-то тут не так. Ну и вляпались же мы!

Я вырою щель... У меня быстро получится... Мы называли их братскими могилами...

Перед палаткой уже стоят две БРДМ (боевые разведывательные машины),  двухшереножный строй солдат.

В районе кишлаха Хинджан фугас,  подложенный душманам,  взорвался под колесами БТР,  который перевернулся и после взрыва боеприпасов начал гореть. Прибывшая на место происшествия бронегруппа обнаружила трупы двух членов экипажа. Третьего искали долго...