— Точно. Неужели теперь придется перебираться на базу в Кальенте?

— Да, но не стоит беспокоиться. Ваши вещи уже перевезли туда и, хотя места там немного меньше, чем в Дульсе, его, все же, достаточно. И я не жду, что оно надолго останется отдельным от остальных наших баз. Как только у меня получится изящно согласиться с вашими требованиями, все вернется в норму, хоть и со многими новшествами. И, конечно же, мы надеемся, что Альфа-команда продолжит работу на границе старого и нового. Так что ждем вас в любое время, — закончил Ричард с улыбкой.

Я не спорила, но все еще беспокоилась. Мы составили несколько отчетов, Уайт переговорил отдельно с каждым членом Альфа-команды наедине, рассказав им все то, что рассказал мне, а потом мы отправились на базу в Кальенте. Я настояла на том, чтобы поехать на своей машине, Джефф поехал со мной, а остальные отправились туда через ворота пешком.

— Джефф, ты тоже думаешь, что все закончилось? — спросила я, пока ждали окна в воротах, чтобы проехать них в автомобиле.

— Почему ты спрашиваешь об этом меня? — он был спокоен, тем не менее голос оказался напряженным.

Я посмотрела на него. Лицо Джеффа побледнело.

— Что-то не так? Ты в порядке? — Я положила ладонь ему на лоб, другой взяла его за запястье, чтобы проверить пульс.

— Ты спрашиваешь, закончилось ли все между нами? — скривился, как от боли, Джефф.

— Ой, нет, Джефф, конечно же не об этом. Я имею ввиду историю с Левенталем Ридом, — я провела ладонью по его щеке. — Почему ты думаешь, что между нами все закончилось? — внутри меня все сжалось.

— Не знаю, — устало сказал он.

— Ты случаем, не заболел? — пульс немного ускорен, но явно не из-за того, что он расстроился. А кожа его оказалась липкой.

— Я в порядке. Что касается Рида, не знаю, — он посмотрел на меня и слабо улыбнулся. — Думаешь, все закончилось?

— Нет, не знаю.

Пришло время отправляться. Я взглянула на Джеффа. Он по прежнему выглядел так, словно ему нездоровится. Я взяла его ладонь в свою. Кажется, это ему немного помогло. Преодолев ворота, мы поехали к автомобильной стоянке.

База в Кальенте оказалась самой маленькой базой, в которой я когда-либо была. Это означает, что она насчитывает всего десять уровней, не располагает научной лабораторией, и здесь явно не поместится больше десяти тысяч человек. Тем не менее, в нее поместится несколько тысяч. А сейчас она больше похожа на муравейник из тех баз, что я видела.

Я увидела кучу народа, заметила Дорин, висевшую на руке парня, выглядящего так, словно выигрывал каждую научную олимпиаду, начиная с детского сада. Он и сам выглядел ошалевшим, мол, как я смог получить такое чудо? И выражение становилось еще более ошалевшим от счастья каждый раз, как он смотрел на Дорин.

Из-за ограниченного пространства парам пришлось как-то тесниться. Если не считать хреновую звукоизоляцию, это не представляло никаких проблем, поскольку у нас не обнаружилось никого, у кого статус беженца был бы меньше двадцати лет, что у центаврийцев считалось совершеннолетием.

Мы с Джеффом нашли нашу комнатушку. Как коммандеры, наше пространство оказалось немногим больше, чем у остальных. Все члены Альфа и воздушной команды оказались на одном этаже. Я просто молилась, чтобы звукоизоляция здесь была хорошей. Не хотелось бы после занятий сексом выслушивать различные шуточки от Тима и Райдера, если они услышат мои крики.

Я в шутку поделилась этим соображением с Джеффом и потратила час, успокаивая его. И даже сама начала по-настоящему волноваться. Джефф тоже заволновался, мы чуть было не начали ругаться, но, вместо этого занялись сексом.

Секс оказался великолепным, но, когда мы закончили, Джефф отвернулся. Не совсем обычно, это он меня всегда удерживал. Я попыталась убедить себя, что ничего не случилось, он просто еще не отошел от прогулки во Флориде.

Погладив его голову, я поняла, что я та еще лгунья.

Следующие две недели пролетели незаметно, до такой степени оказались скучными. О, само собой, у нас проскочила пара проявлений сверхсуществ, но ни одно из них не потребовала участия Альфа и Воздушной команд.

«Клуб 51» вел себя тихо, Левенталь Рид отказался от требований превратить «Центурион» в воинскую часть. Некоторые думали, что это из-за Эйса, но лишь немногие из высокопоставленных лиц знали, что на самом деле произошло. Мы бы предпочли, чтобы об этом не знал больше никто, но Кевин должен был отчитаться моей маме, та доложить обо всем президенту, а президент проинформировать всех тех, кто об этом должен знать. Так что мы не особо напрягались заминать это дело. Большая часть команды, включая Джеффа, пришла к мнению, что операция окончена.

Некоторое время потратили на установление в некоторых домах землян мини-ворота. После этого наши водители вовсе обленились, преимущественно отказываясь выезжать на машинах или вылетать куда-то, если в точке прибытия имелись ворота.

Я лично проводила время, уклоняясь от разговоров с Чаки и переписываясь с Кэролайн. Врать Чаки я так и не научилась, так что когда он меня ловил на лжи, то расстраивался, а я долго-долго чувствовала себя виноватой. С Джеффом чем дальше, тем было хуже, мы все больше и больше ссорились.

С Кэролайн тоже было не очень хорошо Я не хотела с ней разговаривать, потому что не знала, насколько она в курсе всего и мне не хотелось упражняться в словесной гимнастике, но хотелось узнать, есть ли у нее информация о Риде и связанных с ним вопросах. Поэтому приходилось хорошенько редактировать эсэмэски, что занимало весьма много времени.

Все, что я добилась, так это узнала, что ситуация в Парагвае успокоилась и правительство приняло выжидательную позицию. Она смогла подтвердить, что сенатору, с которым она работает, Рид не понравился, но Кэролайн в этом вопросе держит нос по ветру. Она обещала сообщить, когда услышит что-нибудь новенькое о Парагвае или о Риде, и это почти все, на что я могу ждать от моего единственного «инсайдера» в Вашингтоне.

Большую часть времени мы проводили, обсуждая статус базы в Кальенте. Папа с мамой, вроде бы, пришли нам на помощь, хотя большую часть времени проводили просто болтаясь по базе. Мама назначила куратором базы Кевина, так что это он носился по базе с делами.

Я была ему благодарна, потому что он оказался единственным, кроме меня, кто разделял мнение, что ничего еще не закончилось. Даже мои родители ощущали, что все, по крайней мере, временно.

Однажды мы с Кевином решили выпить кофе в местном буфете. В Кальенте буфет оказался не таким хорошим, как в Дульсе, но все же лучше, чем в большинстве пятизвездочных ресторанов.

— Мне все это не нравится, — сказал он уже пятый раз за последние пятнадцать минут.

— Мне тоже. Хотя остальные думают, что мы с тобой сумасшедшие.

— Да. Даже Анджела думает, что мы напуганы и слишком остро на все реагируем, — вздохнул Кевин. — Может быть, так оно и есть.

— Ничуть. Я кишками чувствую, и ты тоже, — я глубоко вздохнула и попыталась сформулировать то, что меня беспокоит. — Чего-то не хватает. Как в «Звездных войнах», когда «Тысячелетний сокол» улетает от «Звезды смерти», а принцесса Лея утверждает, что плохие парни просто отпустили их, поэтому побег оказался легким, точно?

— И она была права, — согласился он. — Не знаю, не назвал бы наш побег легким.

— Ты говоришь так, словно примерил на себя личину Хана Соло, — должна признать, что у Кевина это получилось, хотя Джефф в этом был непревзойден. — Это самолет.

— Что с ним? Никаких бомб не нашлось. Проверили все до того, как мы его покинули и до того, как вернулись, снова проверили.

— Он стоял в Кеннеди два дня без всякой охраны.

– Но ничего плохого не произошло.

Я закрыла глаза. Он был там, ответ, щекотал мозг, почти за гранью. Интересно, оставил ли Эйс ту маленькую частичку Терри внутри меня. Еще бы знать, что это такое и суметь это увидеть, глядишь, поняла бы, что не так.