Эльза чувствовала дрожь. Все отчетливее и отчетливее… Бертрам не знал, что делать дальше. Он, видимо, не привык, что планы его срываются так легко. Джек же выражал ледяное спокойствие. Он с выдержкой боевого пса глядел на старшего брата, готовясь кинуться вперед в любой удобный момент. Только бы он не навредил Эльзе…

– Какой же ты… Назойливый, Джек, – прошипел Бертрам, прижимая королеву к себе сильнее. – Разве ты не видишь, что противен нам обоим?

– Нет. Здесь темно, – процедил Джек.

– О, эти твои шутки… – ответил Бертрам. – Но от убийства не отшутишься, от своей натуры нельзя сбежать колкими словами, братец.

Джек не дрогнул. Он стоял прямо, и морской ветер трепал полы его черного плаща. Эльза молчала, боялась хоть одним своим словом задеть Бертрама, заставить его совершить непростительный поступок. Палец его задержался на курке, взведенном для скорого выстрела.

– Отпусти Эльзу, и пусть она сама решит, куда ей идти, если мое общество ей противно, – прошипел Джек.

Королева слабо улыбнулась. Нервно. Губы ее дернулись, и один из уголков чуть приподнялся. Девушка застенчиво, полная надежды, шагнула вперед… И пальцы Бертрама на секунду разжались, словно он думал отпустить королеву из рук, разрешить ей сделать выбор. Но наследный принц так и не решился. Он только прижал ее к себе сильнее, почувствовав движение.

– И ты готов убить Эльзу? – спросил Джек, приподняв бровь. – Потому что сам выбрал не ту девушку…

– Не готов, – ответил Бертрам, снова убрав мушкет от ее виска. – Но ты… На тебя я не пожалею пули.

И Бертрам направил пистолет в сторону Джека. Юноша не успел среагировать, он только дернулся в сторону, услышав громкий выстрел. Запах пороха прорезал ночной воздух, отодвинув на второй план даже соль в налетевшем ветре. Больно, гадко… Что-то теплое в его груди дрогнуло.

Холодок прошел по спине девушки.

Она дернула руку наследного принца вверх, заставив его промахнуться. И не просто… Не просто так дернула, использовав человеческие силы. Девушка сковала его ладонь морозом, чтобы пальцы больше не могли жать на проклятый курок. Воспользовавшись замешательством брата, Джек выхватил жену из его липких рук. Эльза благодарно прижалась к нему в этот момент… Сколько эмоций было внутри нее, сколько противоречивых чувств.

Бертрам громко вскрикнул, схватившись за обожженную холодом руку. От страха. От внезапно возникшей боли, сковавшей его кисть он разозлился сильнее. Девушка глянула на него, гордо задрав подбородок. Пусть. Пусть теперь он страдает, пусть волнуется из-за этого. Королева оскалилась.

– Вы…– злобно шикнул он. – Парочка…

И он запнулся, глянув на Эльзу. Да, эти силы – омерзительны, неправильны, не должны существовать… Но пусть внутри нее таится что угодно. Пусть она и была змеей, прячущейся за камнями. Минутная злость стихла, стоило наследнику увидеть хорошенькое лицо королевы, и он ринулся вперед, решив вновь завладеть ею. Но теперь уже не так мягко…

– Не смей! – крикнул Джек, преградив ему путь.

– Я убью тебя, Джек, – прошипел Бертрам. – Убью тебя…

И Эльза не смогла выдержать этих слов.

Ее нежная белая рука, освещенная молочным лунным светом, взметнулась ввысь. Девушка вновь заморозила Бертрама… Только в этот раз его всего. Не выбрав только руку или ногу, только кисть или шею. Она превратила мужчину, которого так боялась в ледяную глыбу, в кусок цельной льдины. Холодной, мертвой, неподвижной.

– Эльза, – шепнул Джек, глядя на брата.

– Только… Не суди меня, Джек. Давно следовало… Давно следовало сделать это.

И юноша прижал ее к груди. Холодный ветер принес с собой соленые брызги. Король и королева долго стояли под луной, обнявшись, словно не видели друг друга многие-многие годы. Эльза чувствовала жар, пылающий в ее трепещущей душе, ощущала и озноб, бивший ее сейчас. Она поняла чувства Джека, поняла этот стыд, что мучил его раньше. А ведь он даже не убивал Катерину, не трогал ее в тот злосчастный день… Только помог случившемуся случиться.

– Не бросай меня, – шепнула она, прижимаясь к нему. – Никогда.

– Никогда, – повторил он, словно эхо.

И мерный шепот волн нарушил только тихий шелест за спинами двух влюбленных…

Соленый ветер никогда не напоминал девушке о том, что произошло. Признаться честно, первое время она отказывалась путешествовать по морю, и жутко боялась, что случится что-то похожее, что-то жестокое и неприятное… Но теперь, когда воспоминания утекли в небытие, унесенные временем, Эльза с радостью смотрела за голубую полосу горизонта, жадно вдыхая морской воздух.

На пляже резвились дети. Курносый сын молодой поварихи, смуглокожая дочь слуги Джека, выпачканный песком сын Анны – светловолосый и рослый Людвиг... Эльза вздохнула, глянув на детей. Племяннику уже девять лет, и рос он так быстро, что королева не успевала следить. Копна непослушных светлых волос, большой нос, доставшийся ему от отца: все это не делало его внешность неприятной. Только интересной, до странного чарующей.

Людвиг помахал единственной тете, а Эльза одарила мальчишку задорной улыбкой в ответ. К нему подбежала младшая сестра, схватив Людвига за тонкую руку. Маленькая девочка с кучерявыми рыжими волосами. Анна назвала малышку Эльзой, в честь любимой сестры.

Королева снова улыбнулась. Подобное зрелище всегда веселило ее. Ребятня возилась в песке, развлекая друг друга глупыми историями и играми. А взрослые, утомленные ожиданием скорого визита, извелись… Женщина сжала перила в ладони, облокачиваясь все дальше и дальше. Она все еще не могла заглянуть за горизонт.

– Еще нет? – улыбнувшись, спросил Джек, вошедший в комнату.

– Нет, – горестно ответила Эльза.

Муж снова улыбнулся.

Он обнял ее сзади, крепко прижав к себе спиной. Странно. За прошедшее время слишком многое изменилось в их жизни. Вечно непослушные, всклоченные волосы супруга теперь были опрятны и уложены на бок, что очень ему шло. Джек стал чуть шире в плечах, и скулы его несколько острее виднелись на красивом лице. Король чуть похудел, мышцы его уже не были столь упруги и крепки, как прежде.

Эльза любила его. Любила его искренне и горячо, любила страстно. Королева поцеловала своего короля в щеку, порывисто развернувшись к нему. Она почти не изменилась. Волосы девушки стали чуть длиннее, фигура обрела некоторые мягкие формы… Шрамы на ногах почти пропали, но все еще виднелись.

– Не беспокойся, – шепнул Джек. – Его корабль видели неподалеку, – сказал он, кинув на кровать только что полученный рапорт.

Сам замок теперь выглядел иначе.

Джек, всерьез занявшийся экономикой страны, вытащил Эренделл из долговой ямы. И первым делом он облагородил улицы, дома и парки, превратив страну в произведение искусства. «С маленькими государствами куда проще, не нужно бесконечно мотаться по регионам, пытаясь всем угодить», – решил Джек, однажды сев на трон.

– Мама, да сколько еще ждать?

Голос дочери заставил Эльзу улыбнуться. Юнона вскочила в приоткрытую дверь, вперив в родителей недовольный взгляд. Ее пытливые серые глаза нежно, но требовательно глядели то на Джека, то на Эльзу, смущая обоих родителей… Совсем не похожа на мать. Истинный Фрост, спрятанный под холеной мордашкой.

– Он же обещал…

Девочка села на кровать родителей, аккуратно пригладив нежно-розовую юбку. Она только-только отделалась от двоюродной сестры и надеялась теперь побыть в обществе более сдержанных людей. Светло-пшеничные волосы юной принцессы были заплетены в две короткие косы, обрамлявших ее круглое личико, а на поясе ее болтался мешочек с только что найденными ракушками.

– Тандо всегда держит слово, ты же помнишь, – ответил ей отец.

Услышав имя кузена, Юнона улыбнулась. Да, Тандо всегда держит свое слово… Он обещал, что вернется сегодня, чтобы поздравить Джека и Эльзу с годовщиной правления, и обещал, что дед – Фридрих прибудет с ним ради такого дела. Юнона вскочила с места, неторопливо пройдя к центру комнаты. Девочка остановилась у подола красивой материнской юбки.