После загадочного исчезновения узника из крепости Агриппа, должно быть, постарался найти и арестовать Иакова. Но осуществить это намерение ему не удалось. В Кесарии царь вел переговоры с финикийцами. Там во время пышного праздника, устроенного в честь императора, Агриппа внезапно почувствовал себя плохо и был вынесен из театра. Через пять дней он умер в страшных мучениях. Не исключено, что он был отравлен одним из своих царедворцев, подкупленных послами Тира[14].

Опасность, нависшая над Иерусалимской церковью, на время была отведена. Но через два года в Иудее начался голод, которого все так страшились. Узнав об этом, антиохийцы направили туда Варнаву, чтобы он отвез братьям деньги, собранные уже заранее. В Деяниях сказано, что Иосифа сопровождал и Павел, но сам апостол не упоминает об этом. Возможно, он лишь проводил Варнаву до границы страны[15].

Возвращаясь, Варнава взял с собой юношу Иоанна Марка, сына Марии, который приходился ему двоюродным братом.

Глава шестая

МИССИЯ ПАВЛА И ВАРНАВЫ

Кипр - Галатия, 46-49 годы

На Кипре

Между тем вожди антиохийских христиан задумались над необходимостью идти с проповедью в соседние земли. Опыт их Церкви показал им, что есть реальная возможность возвещать Евангелие не только иудеям, но и эллинам, и тем, кого греки называли варварами. Нужно было спешить. Чем больше людей войдет в Церковь до скорого пришествия Господа, тем вернее они исполнят Его повеление.

Однажды, когда братья собрались для совершения вечери Господней, Дух Божий возвестил им через одного из пророков: "Отделите Мне Варнаву и Савла на дело, к которому Я призвал их". Никто не сомневался, в чем это дело заключается. Слово Христово должно "расти и распространяться". Был объявлен пост, и все горячо молились об успехе нового начинания. Во время молитвы старейшины, по библейскому обычаю, возложили руки на избранных. Теперь они считались посланцами Антиохийской церкви, ее апостолами.

Но куда идти? С чего начать? Варнава предложил отправиться сперва на ближайший остров - Кипр. Это была его родина, и там миссионеры могли бы без труда отыскать себе пристанище. Взяв в качестве помощника Марка, они, не откладывая, пустились в дорогу.

До Селевкийского порта по реке ходили лодки и небольшие суда, но трое путешественников предпочли живописную горную дорогу, которая тянулась среди рощ и источников. Римляне вымостили ее гладкими плитами, заботясь о караванах и продвижении своих войск.

Не прошло и дня, как Варнава, Савл и Марк уже спускались к Селевкии. Там они не стали мешкать и пошли к пристани, где теснились мачты купеческих кораблей; сообщение между Селевкией и Кипром было постоянным. Договорившись с хозяином судна, миссионеры вечером поднялись на борт.

Корабль, подняв паруса, выходит из бухты, беря курс на юго-запад. И вот удаляются за кормой горы побережья, озаренные закатом. Так положено начало долгим путешествиям "апостола народов". Едва ли, глядя в широкую морскую даль, мог он предвидеть, что ждет его впереди, едва ли мог вообразить все свои странствия, во время которых он покроет расстояние во много тысяч километров. И как? На утлых суденышках, на мулах, а чаще всего пешком, ночуя под открытым небом и на постоялых дворах, питаясь горстью маслин или лепешками, испытывая тысячу неудобств и опасностей.

Впоследствии, оглядываясь назад, Павел будет вспоминать, как часто он бывал на краю гибели.

От иудеев пять раз я получал по сорока ударов без одного,

трижды бит палками, раз - камнями,

трижды терпел кораблекрушение, сутки провел в пучине;

многократно был в путешествиях, в опасностях на реках,

в опасностях от разбойников, в опасностях от соплеменников,

в опасностях от язычников, в опасностях в городе,

в опасностях в пустыне, в опасностях на море,

в опасностях от лжебратий, в труде и изнурении, часто без сна,

в голоде и жажде, часто в постах, на стуже и в наготе[1].

Ничто не помешало бы ему мирно трудиться в Антиохии среди ревностных и любящих друзей. Но жребий был брошен. Вера в свое призвание, воля, энергия, невероятная выносливость помогли Павлу двадцать лет вести такую жизнь. Он выбрал ее по велению Божию и по велению собственного сердца.

Поездка на Кипр не была еще сознательным началом миссии среди язычников. Окончательно план такой миссии созрел лишь в ходе путешествия и оформился в 49 году после встречи с апостолами в Иерусалиме.

x x x

На вторые сутки корабль вошел в Саламинскую гавань Кипра. Служа перевалочным пунктом между Сирией и Западом, этот покрытый горными лесами остров последние сто лет принадлежал римлянам. С глубокой древности он являл собой поистине вавилонское смешение цивилизаций и народов. Каждый приносил с собой свои обычаи и культы. Кипр называли островом Афродиты, хотя под ее именем чтилась великая богиня Азии Астарта. Были тут и многолюдные еврейские колонии. В одной из них прежде жил Варнава; он сразу же ввел своих спутников в круг иудеев-киприотов, и миссионеры стали посещать саламинские синагоги. Там они рассказывали о великих событиях, совершившихся в Иерусалиме, говорили о близком приходе Мессии, и, видимо, их слушали с доверием и интересом: первые семена Евангелия могли быть здесь брошены еще местными эллинистами[2].

Шли дни, и Павел стал торопить друзей. Его неудержимо влекло дальше, туда, где раскинулись чужие, неведомые земли. Его посещали сны и видения, в них он искал знаки, указывающие путь.

Варнава не стал противиться. С какого-то момента инициатива явно стала переходить в руки Павла. Быть может, уже тогда Марку было не по душе, что его брат - пророк и учитель, которого так почитали в Иерусалиме, - оказался целиком под влиянием Тарсянина. Но как бы то ни было, оба левита согласились с желанием Савла покинуть Кипр.

Чтобы достигнуть западного порта, путешественникам пришлось пешком пересечь весь остров, пройдя почти сто километров. К морю они вышли у Ново-Пафоса, где находилась резиденция римского проконсула.

Пока миссионеры ждали попутного корабля, идущего на Запад, их неожиданно пригласили в дом самого правителя, Сергия Павла. Это был человек ученый, любознательный, интересовавшийся восточными религиями[3]. В его окружении находились еврейские заклинатели, он искренне верил их прославленному искусству[4]. Особым покровительством Сергия Павла пользовался некто Бар-Иешуа, по прозвищу Элима.