Тарл попытался приглядеться, но никого не увидел. Тогда, прихватив кружку, он нырнул в толпу и к восторгу своему обнаружил, что наблюдает за игрой в карты. Пара гномов, толстый и потный купец, а также три суровых на вид воительницы играли в «сидорский пот». Пальцы Тарла зачесались, и он лениво расслабился, страстно желая почувствовать, как блестящая гладь карт скользит по их кончиками. Он уже решил было, что попросится за стол, как только первый же участник отвалит, но тут вдруг понял, что они играют волшебными картами. Зуд в пальцах немедленно прекратился. «Клят, – подумал Тарл. – Нет уж, не хочу опять погореть».

Проблема игры в карты с незнакомцами, как на свою беду постоянно обнаруживала огромная масса народу, заключается в том, что ты запросто можешь наткнуться на того, кто мухлюет – либо посредством ловкости рук, либо с применением магии. И вот, не так много лет назад, Конфедерация главных Магов устроила общее собрание и разродилась идеей магических колод, защищенных от шулерства и известных как волшебные карты. Они стоили намного дороже обычной колоды, зато когда ты их использовал, ты мог быть уверен, что игра честная. Тарл никогда не забывал тот день, когда он впервые с ними столкнулся – во время нешуточной партии в «растяжной покер» в одном из нелегальных оркских кабаков Высокого Мануала. Он как раз сдавал себе «полный дом», когда две карты вдруг запищали: «Он меня снизу сдал! Он меня снизу сдал!» Ему тогда еще повезло свою шкуру спасти. С тех пор Тарл держался от волшебных карт подальше. Не то чтобы в каждой игре он мухлевал. Просто ему нравилось сознавать, что при необходимости у него всегда есть варианты.

Вздохнув, Тарл переключил внимание на зрителей. Еще две воительницы стояли рядом с теми тремя, что играли в карты, и Тарл заключил, что пять женщин наверняка и есть хозяйки привязанных снаружи коней. Прическа одной из двух стоявших представляла собой короткий ежик каштановых волос, причем по бокам ее черепа были выстрижены два кинжала. Шесть-семь серебряных полосок свисали с ее правого уха, и серебряные булавочки были вставлены в дырки, проделанные в ее носу, бровях и щеках. Она носила грубые черные гамаши и черную безрукавку оркского покроя, а на ее загорелой правой руке красовалась татуировка в виде разноцветной змеи. Ее подруга, очень высокая, с роскошными длиннющими волосами, была затянута в темно-коричневую воинскую кожу. За плечами у обоих имелись луки, а на талиях висели мечи с широкими клинками.

Тарл бочком к ним подобрался и улыбнулся своей самой широкой, самой чарующей улыбкой.

– Привет, девушки, – начал он. – Это, случайно, не ваши кони снаружи?

Женщина с каштановым ежиком одарила Тарла ледяным взором голубых глаз.

– Наши, а что? – переспросила она голосом, столь же безопасным и радушным, что и скорпион с хронической болью в пояснице.

– Да так, ничего. Сильное впечатление. Красивые кони, очень красивые… – Ледяной взор голубых глаз, похоже, просверлил дыру у Тарла в затылке, и он неловко замялся. – Гм… между прочим, меня Тарл зовут.

– Я Раванона. А это Синяя Сонья. – Она указала на высокую воительницу. Тарл поднял на нее взгляд.

– Синяя? А почему синяя?

Высокая воительница обратила на него пару зеленых, твердых как кремень глаз.

– Не твое клятское дело, блеер бушовый. Отбушись, клят тебе в зубы.

Тарл аж вздрогнул. Таких выражений он со времен своей жизни среди орков не слышал.

– А ты мне малость одну мою подругу напоминаешь, – буркнул он. – Она тоже воительница. Тусона ее зовут. Мы…

– Тусона? – перебила Раванона. – Та самая? Тусона из Вельбуга?

– Ну да. Мы вместе путешествовали.

– А ты в высшие круги вошел. – Раванона улыбнулась и протянула ему руку. – Друг Тусоны – наш друг, – добавила она, пока они с Тарлом обменивались рукопожатием. – Верно, Сонья?

– Клят, до блеера верно. Без бушей. – Раванона обняла его за плечи и понизила голос.

– Так ты хочешь про наших коней узнать? Думаешь сегодня ставку сделать?

– Пожалуй, рискну немного.

– Ладно. Значит, я на Ночном Ястребе скачу. Славный конь, но слишком молод. Ему опыт нужен. Вот через год он будет в порядке. Сонья – на Серебряном Крыле. Для спринта он слишком медленный. Он больше для воскресной гонки на выносливость подойдет. А Вирсанна, вон та, на Огненном Клинке скачет.

Она указала на одну из играющих в карты женщин, стройную невысокую воительницу, перед которой на столе уже целая куча денег скопилась. Прямо у них на глазах она выложила свои карты и принялась сгребать к себе банк.

– На самом деле он для нее слишком велик, – продолжала Раванона. – К тому же она здесь не ради скачек. Она в карты приезжает играть. – Тарл почувствовал, что его интерес к Вирсанне еще больше возрос. В карты, значит, играет? И на вид она жутко симпатичная.

– У Коллегии, вон у той, вообще-то хорошие шансы, – рассказывала Раванона дальше, указывая на чернокожую женщину рядом с Вирсанной. На голове у Коллегии были длинные змееподобные дреды, которые напомнили Тарлу о Ронане, и он почувствовал укол совести, наблюдая, как она почище любого оркского шулера тасует и сдает карты.

– Наездница она отличная, – продолжала Раванона, – а Мастер Закона – быстрый конь. Он один из фаворитов, но лично я не думаю, что он выиграет. Копыта у него большие, широкие, и я сомневаюсь, что будет на поворотах хорош. Нет, если и впрямь хочешь сделать деньги, ставь на Казу Поножовщицу, вон на ту. Руки у нее стальные, маршрут она как свои пять пальцев знает, и скачет на Форсаже. Он быстрый, по-настоящему быстрый. Усек?

– Ага. Спасибо. Слушай, а можно мне вас всех угостить?

– Валяй. Мы тут думаем второй карточный стол наладить. Если хочешь, присоединяйся. А потом, после гонки, мы тут небольшую пирушку устроить собираемся. Можешь поучаствовать. Рассказал бы нам, что там в последнее время Тусона поделывала. Говорят, когда Некроса угрохали, без нее не обошлось…

Тарл стоял, обалдев, пока все колесики в его мозгу бешено крутились. Клят! Тут он очень вовремя попал! Неделя «Приза Чистых Кровей» была одним сплошным праздником. А эти женщины, похоже, знали, как славно повеселиться. И благодаря репутации Тусоны они его приняли. Карты, выпивка и кто знает, что еще. Вирсанна – просто милашка… Тарл как раз глазел на нее, когда она подняла взгляд, увидела его рядом с Раваноной и наградила медленным огнем в виде улыбки. «Клят! – подумал он. – Я сюда вписываюсь!»

Тарл снова пробрался к стойке, по пути рассеянно кивнув какому-то дохлому шпендрику, который на него натолкнулся и тут же униженно забормотал извинения. Только несколько секунд спустя в его ошалелом мозгу вспыхнул сигнальный огонек. Грязно выругавшись, Тарл сунул руку под куртку, но уже было слишком поздно. Пачка купюр пропала. Он еще раз матернулся и бешено огляделся, но дохлый шпендрик уже исчез, забрав с собой все деньги Тарла.

Как же его опустили! «Ты, мудак, – подумал Тарл, – и надо ж было так уши развесить! Хотя ладно. Легко пришло, легко ушло. Не паникуй. Лучше найди Котика, а тогда можно будет избавить какого-нибудь доверчивого незнакомца от небольшого объема наличности, поставить все деньги на Казу Поножовщицу и вовремя на пирушку вернуться. Вперед, приятель».

Тарл пробился к двери и, отчаянно моргая, вышел на солнце. Котик терпеливо стоял у фонтана. Язык его по-прежнему свисал чуть ли не до земли, и там уже скопилась небольшая лужица слюны.

– Привет, – сказал Тарл. Осел посмотрел на него, склонил голову набок и в задумчивости закатил глаза.

– Где-то я тебя уже видел, – отозвался он. – Погоди, сейчас вспомню, как тебя зовут. А то столько времени прошло.

– Да я просто выпил и поговорил.

– Две вещи сразу? Твои мозги наверняка перегрелись.

– Слушай, прекрати. Я не в духе.

– Ну, раз ты все-таки сюда добрался, можешь сунуть руку в карман и купить нам обед. Лично я «Бистро Бофура» рекомендую – вон там.

– Слишком поздно. Кто-то уже сунул руку мне в карман. – В нескольких выразительных словах Тарл объяснил Котику, что случилось. Низкорослый осел кисло на него глянул.