Одним из самых приближенных людей к Абд ар-Рахману был литератор и поэт Убайдаллах ибн Карломан, сын Бадра-пришельца. Однажды поэт Зирьяб, о котором сложено много преданий, спел в присутствии Убайдал-лаха стихи Аббаса ибн аль-Ахнафа:

Зулум-обидчица спросила между делом:

“Скажи мне, почему так исхудал ты телом?”

“О ты, пронзившая без промаха мне сердце,

В кого еще попасть жестоким этим стрелам?”

Абд ар-Рахман сказал: “Первые строки не связаны с последующими, между ними обязательно должны быть такие слова, которые бы сделали смысл более ясным”. Тогда Убайдаллах ибн Карломан сказал:

Зулум-обидчица спросила между делом:

“Скажи мне, почему так исхудал ты телом?”

Как жемчуг с нитки, слезы крупные роняя,

Ответил я в моем томлении несмелом:

“О ты, пронзившая без промаха мне сердце,

В кого еще попасть жестоким этим стрелам?”

И Абд ар-Рахман обрадовался этому дополнению и богато одарил Убайдаллаха.

Абд ар-Рахман ибн аль-Хакам первым из правителей Андалусии принял сан халифа, он же первым ввел обычай, чтобы вазиры являлись в его дворец и высказывали свое мнение по различным вопросам, и потому у него были такие вазиры, которых не было ни у одного халифа ни до, ни после него, как, например: Абд аль-Карим ибн Мугис, Иса ибн Шухайд, Юсуф ибн Бахт и многие другие.

Абд ар-Рахман ибн аль-Хакам приказал расширить кордовскую мечеть, и постройка эта почти завершилась при его жизни, кроме незначительных доделок, которые были сделаны уже при эмире Мухаммаде. Абд ар-Рахман построил также мечеть в Севилье и обнес стеной Кордову, когда столице стали угрожать набеги северных язычников в двести тридцатом году. Это первое упоминание о них, когда они напали на Андалусию, и испуганные жители халифата покинули в страхе Севилью и искали убежища в Кармоне и в горах, окружающих Севилью, и никто из жителей запада Андалусии не осмелился сражаться с северными язычниками...