СЦЕНА 3
Зал в замке.
Входят Отелло , Дездемона , Кассио и свита .
За стражей, Кассьо, нужен строгий глаз.
Смотрите, чтоб они не загуляли.
За часовыми Яго доглядит,
Но я и сам проверю караулы.
Да, Яго верен долгу, как никто.
Ну, доброй ночи. Утром потолкуем.
(Дездемоне.)
Пойдем, любовь. Окончены труды.
Торг заключен, пожнем его плоды.
Спокойной ночи.
Отелло , Дездемона и свита уходят.
Входит Яго .
Очень кстати, Яго! Пойдемте в караул.
Рано, лейтенант. Еще нет десяти. Генерал поторопился из любви к Дездемоне. Ничего не скажешь. Это его первая брачная ночь. А на нее загляделся бы и сам Юпитер.
Необыкновенная женщина!
И, верно, полная огня.
Да, несомненно. Чистое, обворожительное создание.
А взгляд! Так и манит объясниться.
Располагающий взгляд! И, однако, совершенно скромный.
А голос? Не любовный ли сигнал?
Да, она совершенство.
Да будет благодатен их союз. Слушайте, лейтенант. Я припас вина. Там кое-кто из здешней знати предлагает выпить за черного Отелло.
Только не сегодня, дружочек Яго. Мне вредно пить, у меня слабая голова. Жаль, что люди не придумали другого способа общенья.
Это друзья. Только бокал. Я выпью за вас.
Я уже выпил один. И притом разбавленного. А видите, что оно делает со мной. Говорю вам, в этом отношении я неподходящий человек, и не имею права шутить этим.
А ну вас, ей-богу! Это ночь веселья. Люди требуют.
А где они?
За дверью. Позовите их.
Хорошо. Но я это делаю через силу. (Уходит.)
Мне б только влить в него еще бокал —
И он пойдет, как дамская собачка,
На всех кидаться, тявкать и ворчать.
А тут Родриго пропивает память
В честь Дездемоны и уже готов.
Я вместе с ним поставил на дежурство
Трех здешних, три бедовых головы,
Воинственных, как все у них на Кипре.
Не может быть, чтоб Кассио стерпел
И не сцепился с этим стадом пьяниц.
Не знаю, как все будет наяву, —
Подул попутный ветер, я плыву.
Возвращается Кассио с Монтано , гости и слуги с вином.
А мне опять навязали чарочку.
Пустяки. Не больше пинты, слово солдата.
Вина, вина! (Поет.)
Бокалами, полными до ободка,
В бокалы ударим, ребята.
Солдат не младенец, а жизнь коротка.
За ваше здоровье, солдаты!
Вина, люди, вина!
Чудная песня!
Я ее выучил в Англии. Пить там первые мастера. Датчане, немцы, голландцы — все это ерунда против них.
Разве они такие пьяницы?
Англичане? Да они питьем заморят датчанина и шутя перепьют немца. Они еще раскачиваются, а голландца уже рвет.
За здоровье нашего генерала!
Присоединяюсь, лейтенант. Я от вас не отстану.
О чудная Англия! (Поет.)
Король Стефан был бережлив —
Шил из простого матерьяла.
За брюки крону заплатив,
Ругал портного обиралой.
Он был великим королем,
А ты не бог весть что за птица.
Так будь доволен миткалем,
Не в бархат же тебе рядиться.
Вина, вина!
Эта песня еще лучше прежней.
Хотите, я повторю?
Нет, пожалуйста. Такое поведение несовместимо с нашим званием. Но, как говорится, все под богом ходим. Есть души, которые спасутся. И есть души, которые не спасутся. Верно я говорю?
Правильно, лейтенант.
Например, я спасусь, не в обиду будь сказано генералу и всем вышестоящим.
И я тоже.
Нет, позвольте. Виноват. Сначала я. Помощник генерала должен спастись раньше поручика. Однако довольно. Вернемся к нашим обязанностям.
(Роняет платок. При попытке поднять его падает на колени.) Господи, прости нам наши прегрешения. Вы думаете, я пьян? Ошибаетесь. Вот мой поручик. Значит, это моя правая рука. А вот это моя левая рука. Нет, господа, я не пьян. Я тверд в речах и на ногах.
Разумеется!
Ага, вы сами соглашаетесь? Значит, вы не имеете права говорить, что я пьян. (Уходит.)