— Да, у него есть жеребец. Они с мальчишками с детства на лошадях гоняли, так что с этим проблем не будет у вас. — вставил отец. — Сынок, ты пока вещами займись, я коня оседлаю, в сумку овса насыплю. В общем, занимайся своими делами.

Маг в чёрной мантии посмотрел на меня внимательно, подошёл поближе. Взгляд у него стал какой-то странный, как будто он смотрел на меня, но меня не видел.

— Ты инициализацию не проходил ещё? — задал маг странный вопрос.

Слово для меня было не знакомое, я пожал плечами, мол, нет.

— Эльвур, брат, ты когда-нибудь видел всепогодника? — произнёс маг очередное странное для меня слово.

Погода — понятно, но как человек может быть всепогодным, это мне никак и ни о чём не говорило и даже не шептало. Эльвур тоже подошёл ко мне и опять я увидел этот странный взгляд. Маг присвистнул, отступил от меня на несколько шагов, осмотрел с ног до головы.

— Вот это сюрприз. Да тебе, парень, в Академию прямая дорога. Вот это да! И как я сразу не посмотрел истинным взглядом? Молодец, Инвур!

— Да, я такой. А ты меня постоянно ругаешь, братец. То скелеты не те, не свежие, то умертвия хороводы водят странные и через костёр прыгают.

— Не пугай людей, совесть имей, Инвур! — проговорил Эльвур.

Ого, да передо мной сейчас стоял самый настоящий некромант! Совсем недавно, я прочитал о них книгу. Действие в той книге происходило во время Войны некромантов.

После прочтения, у меня сложилось чёткое представление, как должен выглядеть некромант. Борода, злые глаза, руки, с выступающими на них синими венами, под ногтями — жирный слой земли. Но самое главное — они были жестокими и беспощадными там, в книге.

Что я вижу сейчас? Молодой и улыбающийся мужчина. Мужчина из моих сновидений, впрочем, как и Эльвур. О, да! Уголька забыл. Он тоже в сновидениях был на главной роли. Если все мои сновидения сбываются, то…..то нам предстоят такие приключения, что…..Нет, о них сейчас лучше не думать.

Вернулся отец, мама вышла из моей комнаты с огромной заплечной сумкой. Я вздохнул. Вот куда она столько вещей положила?

— Верд, на кровати новый костюм, поди переоденься. — сказала мама, вытирая слёзы.

Я увидел на кровати переливающийся разноцветными пятнами, похожими по форме на соты пчёл, кожаный костюм. Прочный и практичный. О таком костюме многие мечтали в слободе.

Сверху костюма лежал широкий кожаный ремень, тоже чёрного цвета, со специальными петлями для ношения оружия. Взяв в руки пояс, я почувствовал, что он неестественно тяжёлый. Я нащупал в потайном кармане двадцать кругляшей. Двадцать золотых, как это я чуть позже рассмотрел. Родители готовы отдать последнее, что бы счастливы были их дети. Возьму деньги, но при первой же возможности, когда заработаю — всё отдам, всё, до последнего медяка.

Когда мы отъехали от дома, я остановил Уголька, оглянулся назад. Свет из окон дома хорошо освещал улицу. Держа отца под руку, мама стояла с поднятой вверх рукой. Я посмотрел на дом, на невысокую ёлку, которую мы с отцом всегда наряжали на праздник смены года. Я старался всё это запомнить, запомнить на всю жизнь, потому что я точно знал, что вернусь сюда не скоро.

С характерным звуком открылась калитка нашего соседа Хриза, в ночи я заметил размытую серую тень. Кто-то из братьев тактично кашлянул. Да, пора ехать. Я погладил Уголька по шее, он тихонечко заржал и мы направились в сторону ворот слободы. Моя размеренная жизнь закончилась. Закончилось моё детство и юношество. Я стоял на пороге самостоятельной взрослой жизни и я в этом отдавал себе полный отчёт.

Ход у Уголька был на удивление мягким, поступь — лёгкая. У кого у кого, но у меня в этом был большой опыт, что бы сравнивать моего коня с другими. Сколько же я падал с лошадей, лишился двух, хорошо — молочных, зубов! Было объезжено нами, парнями из слободы, просто несчётное количество разномастных лошадей всевозможной породы. Были и Орлики и Гнедые, каурые и белоснежные, Пепел и Красава. Да всех и не упомнить и не вспомнить. Поступь у Уголька — особая и ни с чем не сравнимая. Держи в руках тарелку с налитой в неё водой — капли не расплескать.

Мы миновали приоткрытые ворота в слободку, я даже притормозил возле лежащих на земле стражников. Их что, всех маги убили? Зачем? Но через некоторое время раздался богатырский храп одного из стражников, на душе стало спокойно. Спят. Но сон странный. Да и в воздухе витал какой-то сладковатый запах, во рту стало свежо. Чудеса!

Мы отъехали несколько десятков метров от ворот, когда они с лёгким стуком закрылись. По ту сторону частокола кто-то начал бубнить. Я отчётливо расслышал:

— Вот за что мне такое наказание? В лес ночью — иди, в колодец за жабой-попрыгуньей — ныряй. И меня в благодарность за все мои добрые дела, кое-кто называет недорослью и сволочью.

Я не поверил своим ушам, но Эльвур повернулся ко мне, сказал:

— Не обращай внимание. Это наш с братом очень хороший друг.

— Эй, братец, ты меня в вашу компанию не приписывай. Такие сволочи мне не друзья и не товарищи. Если бы не мазь чудодейственная, то мы с тобой родителей Верда до смерти могли напугать. Да и парня до икоты. Так что, не надо, не надо….

О чём шла речь, я так и не понял. Да и не обращал, если честно, особого внимания.

Нет, пройдёт совершенно немного времени и мы станем с Угольком — самыми лучшими друзьями. В противном случае — дорога превратится в одно большое мучение и трату огромного количества нервов. Уголёк, словно прочитав мои мысли, повернул голову чуть назад, всхрапнул и покивал головой. Я погладил его по гриве, конь смешно запрядил ушами.

Дорога вильнула в сторону, за этим поворотом начиналась прямая, как стрела, дорога до Эльсбрука. От множества проходивших по этой дороге гружённых телег, земля превратилась в подобие камня. Даже после обильных дождей и осенне-весенней распутицы, на дороге никогда не образовывались глубокие колеи и огромные, непреодолимые лужи. Люди рассказывали, что когда-то, много столетий назад, в нашей слободе жили удивительные и сильные маги-добродеи. Они разъезжали по всему свету, неся жизнь и добро людям. И плохим и хорошим, старым и молодым. От этих магов осталось одно воспоминание и предания. Одно из них гласило, что под существующей дорогой, по которой мы сейчас ехали, находится самая настоящая, каменная дорога. Именно из-за этого и не происходит никаких изменений и с современной дорогой. Как бы так. Как всё на самом деле — никто не знает.

Проехав пару сотен метров, мы остановились. Сзади-сбоку послышался шум ломающихся веток кустарника, недовольное сопение и стук копыт о дорогу. Я посмотрел назад. В свете Ниры я увидел, что на осле нас догонял человечек маленького роста. Я вначале подумал, что это какой-то мальчишка, но они абсолютно лысыми не бывают.

Да ведь это карлик! По преданию, кто увидит карлика — тот будет богатым. Ну, что же. Я не против. Богатый, значит так тому и быть. Свет Ниры отражался от гладкого черепа карлика, создавая иллюзию, что сам карлик излучает сияние. Глаза — на выкате, небольшой приплюснутый нос, узкие губы. Одежда — свободного покроя, сапоги — с острыми, завёрнутыми к верху, носами. Колоритная личность, одним словом.

Карлик на осле подъехал к нам, удивлённо осмотрев каждого.

— Если вы меня ждали, то вот он, я. Чего застыли, как каменные изваяния?

— Люф, всё нормально прошло? — спросил Эльвур.

— Нет, не нормально. — ответил со злостью карлик. — Лучше бы тот дылда со скелетами развлекался. Короче, с вас — десять золотых, маги!

— Чего? — в один голос протянули братья.

— Куртку порвал, вот чего!

Он повернулся к нам спиной, все увидели, что на спине, на куртке вырван огромный кусок ткани.

— Ладно, чего уже, поехали. — трогаясь с места, произнёс карлик.

Маги не двинулись. Люф остановился. Эльвур громко свистнул, вдалеке я услышал громкий лай собаки. Кусты затрещали и на дорогу, далеко впереди, выбежало лохматое чудовище. Собака передвигалась огромными прыжками и казалось, что она надолго зависала в воздухе.