— Но Деженя предупредить, всё равно, надо, — решительно заявил я. — Пускай мы и не можем рассчитывать на его народармейцев, когда будем самих инспецов брать, но охранников, которые ночуют в казарме, они должны повязать.

— С этим проблема может выйти. Те охранники никогда все разом не спят. Трое, как минимум, торчат у дома инспецов, остальные спят посменно, будто ждут нападения в любую минуту. Если их начнут вязать раньше времени, может подняться лишний шум.

— Раз дом инспецов караулят круглосуточно, — отмахнулся я, — шума, все равно, не избежать. Кстати, ещё одно, машинки у охранников тоже блицкриговские. Похожие в конце войны были у имперских штурмовиков, но большая часть заводов располагалась в тех провинциях, что стали Блицкригом. Поэтому новые модели разрабатывают именно там.

— Машинки у них что надо, — буркнул Верен. — Отличные машинки. А у нас против них только винтовки да пистолеты.

— А когда нам было легко? — усмехнулся я. — Революцию делали тоже не слишком хорошо вооружённые, и в Гражданскую воевали иногда без патронов.

— Ох, не напоминай, — вздохнул Верен. — Помню я, как мы в атаку шли, а у меня в пистолете ни одного патрона. Бойцы — в штыковую, а я — за нож. Как только выжил в той мясорубке, сам не знаю.

— Кто Гражданскую прошёл, тому уже всё нипочём. Значит, ночью, часа в два, когда сон самый сладкий, будем брать инспецов.

Маркиз Боргеульф проснулся от того, что один из штурмовиков положил ему руку на плечо. Так они будили друг друга в экстренных обстоятельствах, а именно, когда нельзя поднимать лишнего шума. Маркиз тут же открыл глаза. Над ним нависала стальная маска штурмовика. Только по нашивке на рукаве он понял, что разбудил его командир охраны, субалтерн Рагорд.

— К нашему дому идут стражи Революции. — Задавать вопросы маркизу не пришлось. Рагорд всегда знал наперёд, чего от него хочет командир. — С оружием наготове. От вице-фельдфебеля из казарм пришла смена с новостью о том, что солдаты народников ведут себя странно. Насторожены. И словно готовятся к чему-то. Он приказал отправить смену штурмовиков сюда раньше времени. Ждёт ваших распоряжений.

— Сколько стражей?

— Все, кто есть в этом посёлке.

— Всего пять человек, — усмехнулась уже успевшая проснуться и даже пристегнуть к поясу кнут Сигира. — Я оскорблена.

— Их шестеро, — с истинно военной педантичностью поправил её Рагорд. — Страж, приехавший вчера на обозе, тоже с ними.

Сигира только фыркнула, будто кошка, давая понять, что и шестеро для неё — оскорбительно мало.

— Отправь в казарму двойную смену на отдых, — распорядился Боргеульф. — Вице-фельдфебелю приказ, быть наготове. Никому не спать. Как только народники полезут — стрелять на поражение.

— Значит, мы раскрыты, — резюмировала Сигира.

— Страж, приехавший вчера, оказался умным человеком. Не в пример большинству. Он свободно говорит на дилеанском и сразу узнал наш выговор. Кроме того, разбирается в титулах — несколько раз демонстративно назвал меня маркграфом. Я говорил с ним, как с посвящённым невысокого ранга, но понял — к нашему делу он не имеет касательства. Мои слова он принял, наверное, за бред сумасшедшего. Они спровоцировали его. Он действует быстро и необдуманно. Ровно так, как мне надо.

— И что же теперь мы предпримем?

— Уничтожим стражей, — принялся загибать тонкие бледные пальцы маркиз, — штурмовики вице-фельдфебеля покончат с народармейцами в казармах, после займутся теми, что несут караул. Мы тем временем откроем врата. Таким образом, в наших руках окажется сила Владык Нижних миров и все исследования Боденя, вместе с образцами и материалами.

— Стражи уже близко, — заявил наблюдавший за окнами штурмовик. — Пропустили отдыхающую смену в казарму и подходят к дому.

— Вот и отлично, — кивнул маркиз. — Оружие к бою.

Он уже натянул перчатки и быстрым движением передёрнул затвор офицерского пистолета. Озо рядом с ним вынул из кобуры свой. Сигира тоже предпочла огнестрельное оружие — орудовать кнутом в тесном помещении было просто невозможно. Почти одновременно лязгнули затворы пистолетов-пулемётов оставшихся в доме штурмовиков.

Домик инспецов взяли в оборот просто классически. Ещё не было издано никаких учебников по нашему делу, а те, что предназначались для царских спецслужб, тут вряд ли изучали. Скорее всего, сожгли вместе с домами, где эти сами спецслужбы располагались. Однако действия товарища Верена, я был в этом просто уверен, ещё войдут в будущие учебники.

— Двое — к окнам, — командир стражей называл имена, но я не старался запоминать их. — Ты и ты — к «чёрному» ходу. И чтобы ни одна сволочь мимо вас не проскользнула. Ну, а мы с тобой, товарищ Ратимир, постучим к ним.

— Постучим, — кивнул я, доставая из кармана куртки револьвер.

Верен и его бойцы давно уже вынули свои здоровенные пистолеты имперского производства.

Подходя к домику инспецов, мы пропустили мимо небольшой отряд их охранников. Те направлялись в казармы.

— Что-то много их сегодня на ночь отпустили, — заметил один из стражей. — Раньше всегда вдвое меньше уходило.

— Нам же проще их брать в доме будет, — хищно усмехнулся Верен.

Я почуял неладное. Любое странное поведение тех, кого ты разрабатываешь, а тем более, идёшь брать, нужно расценивать, как то, что они заподозрили нечто. И хуже того, готовят некую ответную реакцию. Вполне возможно, так было и на этот раз. Но мы уже шли брать инспецов, и менять что-либо в плане было слишком поздно.

Я кивнул Верену. Тот снова усмехнулся, став похожим на очень опасного хищника. И изо всех сил врезал ногой по не такой уж и хлипкой двери домика инспецов. От удара дверь с треском слетела с петель. С грохотом, похожим на выстрел, рухнула на пол.

— Именем Революции! — заорал Верен так громко, что даже я вздрогнул, хотя и был готов к чему-то подобному.

Я и к дальнейшим событиям был, в общем-то, готов. Но они развивались слишком быстро.

Загремели выстрелы инспецов. Те были готовы к нашему появлению. И тут же открыли просто ураганный огонь. Большая часть досталась товарищу Верену. Тело его в первую же секунду сотряслось не меньше чем от пяти попаданий. А следом его наискосок прочертила короткая очередь. Но своим мощным корпусом он закрыл от вражеских пуль меня. Я толкнул уже мёртвого Верена вперёд — сам же рванулся за толстую стенку дома. Лишь дважды выстрелил наугад внутрь домика. Вряд ли мои пули достигли цели, но вдруг…

Из стражей уцелели лишь те, кто прикрывал чёрный ход. Остальных срезали короткими очередями. Двое же от чёрного хода бросили к товарищам у окон. Тут же принялись так же, как и я вслепую палить по ним, оставаясь под защитой толстых стен.

В тот момент я пожалел, что нет у нас гранат. Парочку кинуть внутрь — и дело с концом. Однако что толку жалеть о том, чего нет и не будет.

Я аккуратно подтянул к себе носком сапога пистолет Верена. Тот весьма удачно отлетел прямо мне под ноги. От него сейчас будет больше толку, чем от моего револьвера. Патронов в нём хотя бы намного больше.

Сунув револьвер обратно в карман куртки, я быстро сунулся в дверной проём. Оттуда сразу же прозвучала короткая очередь. Но я опередил стрелявшего. Упал на колено — и сам трижды нажал на спусковой крючок. Пистолет рявкнул раз, два, три. Вверх полетели гильзы. Охранник инспецов, держащий автомат наизготовку, рухнул под ноги остальных. Я рванулся в сторону, перекатываясь через плечо. Мне вслед прозвучало несколько выстрелов, но ни одна пуля не задела меня.

И тут казарма словно взорвалась изнутри. Народармейцы попытались скрутить оставшихся там охранников. Но те были готовы к нападению. В окошках казармы засверкали вспышки выстрелов. Часто застучали очереди. Захлопали винтовки народармейцев. Внутри сейчас творился форменный ад.

Дверь казармы распахнулась. Оттуда спиной вперёд вылетел охранник испецов. Следом за ним боец Народной армии с винтовкой наперевес. Он сделал классический, прямо как из наставления по штыковому бою, выпад. Длинный гранёный штык вошёл в живот врага. Народармеец навалился на него всем весом — и опрокинул в грязь. Выдернул штык, нанёс ещё два быстрых удара, теперь уже целя в грудь беспомощного врага. Но и сам почти тут же рухнул рядом. Через его тело и тело убитого им охранника перепрыгнул блицкриговец без стального шлема и с пистолетом в руках. Он обернулся, сорвал с пояса гранату, вырвал кольцо чеки. Хотел было уже кинуть её внутрь казармы. Но вдруг содрогнулся всем телом. В чёрном плаще на спине его появились сразу пять дыр. Он упал на мёртвые тела убитого им народармейца и умершего за пару секунд до этого охранника. Граната взорвалась, превратив все три трупа в безобразные ошмётки плоти.