Все дела я решил отложить на завтра — после долгой дороги очень хотелось спать. Всё тело ломило от тряски в общем вагоне, продлившейся несколько дней. Об этом я сразу сказал приехавшим за мной стражам.

— Разбудите меня завтра в пять утра, — попросил я перед тем, как улечься на диван, выделенный мне прямо в штабе.

Едва коснувшись его, я уснул сном младенца.

Исполнительные стражи подняли меня ровно в пять утра. Зря всё-таки товарищ Гамаюн жаловался на отсутствие пунктуальности. Стоило только кукушке показаться из старых ходиков, чтобы проскрипеть нечто невразумительное, как молодой страж тут же схватил меня за плечо и принялся нещадно трясти.

Засыпал я младенцем, а вот проснулся разбитым стариком. Укатали малость сивку крутые горки. Ночёвки в кресле воздушного корабля, а после поезда, сказались на мне не лучшим образом. Если по дороге я держался на чистом упрямстве, то в Усть-Илиме, достигнув пункта назначения, позволил себе расслабиться. И накопившаяся усталость сразу же напомнила о себе.

— Кажется, я становлюсь стар для этой работы, — буркнул я, поднимаясь-таки с дивана. — Когда-то мне всё это было нипочём, а теперь… — Я тяжко вздохнул.

Смотреть на вытянувшегося рядом со мной стража было почти неприятно. Тот выглядел слишком свежим и бодрым для столь раннего часа.

— Да не тянись ты, — махнул я на него рукой, — не на плацу. Лучше организуй мне быстренько кипятку. И зеркало.

Молодой страж, разбудивший меня, мгновенно унёсся, стуча каблуками по деревянному полу. Я же на некоторое время был предоставлен самому себе. Вчера, когда меня проводили сюда прямо из автомобиля, у меня как-то не было возможности оглядеться. Тусклого света электрических лампочек не хватало, чтобы осветить помещение. Да я не особенно и приглядывался. Больше всего из обстановки меня тогда интересовал диван.

Теперь же я увидел, что это, скорее всего, чей-то кабинет. И хозяин его, судя по тому же дивану, частенько засиживается тут допоздна. А может быть, тут дежурят сутками, как мы, бывало, в Хаджитархане, когда людей не хватало. Кроме дивана в кабинете имелись стол, два стула и несгораемый шкаф. Последний стоял близко к окну — и не надо быть гением, чтобы понять, каким образом его можно ещё использовать, кроме как по прямому назначению. На одной из стен висело мутноватое зеркало, а под ним обнаружилась очень удобная тумба с парой ящиков. Если порыться в них, скорее всего, найду бритвенный прибор.

Я быстренько размялся, сделав несколько упражнений по методике командарма Бессараба. С ним лично я, понятное дело, знаком не был, но тот издал через нарпросвет брошюрку с описанием этой самой его знаменитой гимнастики собственного изобретения. Упражнения помогли заставить кровь быстрее бежать по жилам. Я снова почувствовал себя если не моложе своих лет, то уж точно не старше ни на год.

Страж с тазом кипятка явился как раз когда я вынимал свой походный несессер. Парень, не говоря ни слова, поставил его на тумбу под зеркалом и вышел, чтобы не мешать мне приводить себя в порядок. Конечно, после долгого путешествия мне бы не помешала банька, ну или хотя бы хороший душ, вот только вряд ли я могу на него тут рассчитывать. А баню топить времени просто нет.

Вода в тазу оказалась отменно горячей, и в количестве достаточном, чтобы не только освежить лицо со сна, но и побриться. Я тщательно отскоблил щёки от щетины, отросшей за время перелётов-переездов. Ведь не успел побриться даже перед визитом к Гамаюну, не говоря уж о последующих событиях. И потому с удовольствием скоблил щёки острой бритвой.

После утреннего туалета, я наскоро привёл в порядок одежду. Вот теперь я не зачуханный незнамо кто с мандатом, а самый настоящий страж из столицы. В таком облике предстал я перед ждущими за дверью кабинета товарищами.

— Ну, здравствуйте, — сказал я им, малость робея от всех этих взглядов. Они как будто в рот мне смотрели. — Давайте знакомиться. Меня зовут Ратимир. И сразу скажу, я тут не с проверкой. Никакой я не ревизор из столицы. Поэтому давайте сразу уговоримся, товарищи, секретов друг от друга не держать и говорить друг другу одну только чистую правду.

— Раз правду, — первым подал голос немолодой уже страж с заметной проседью в редеющих волосах, зато при просто шикарных усах, почти как у командарма Будиволны, — то скажи тогда, для чего приехали в нашу глушь, аж из самой столицы?

— Вы, я так понимаю, начальник стражи Усть-Илима.

Седеющий человек кивнул. Простейшие психологические приёмы, которым я обучился за годы работы, действовали безотказно. Первым, конечно же, отозвался здешний начальник — без него остальные не смели подать голос.

— Звать меня товарищ Дрозд, — добавил он.

— Вот и познакомились, товарищ Дрозд. Давайте продолжим за чаем, а? Я просто жутко голодный после всех перелётов и переездов. Больше недели без нормальной горячей еды, если честно.

— Позавтракать, конечно, стоит, — кивнул товарищ Дрозд. — А то я ещё и не ужинал. А многие стражи тут третьего дня ели, наверное.

— Так тем более. Чай у меня есть. И отпустите людей, товарищ Дрозд. Пускай отдыхают, кто не дежурный. А поговорить мне надо только с вами, да ещё с начальником ЧОНа. Этого хватит вполне.

Начальник тут же распустил всех своих людей. И мы с ним вернулись в тот самый кабинет, где я провёл ночь.

— Стало быть, это я вас выселил, — усмехнулся я. — Простите уж.

— Не было времени вас на квартиру пристраивать, — ответил товарищ Дрозд. Глядел он на меня всё ещё с подозрением. — Вы с ног валились просто.

— Было такое дело. А вы-то где ночевали? Ведь, верно, и живёте тут — у себя в кабинете.

— Есть такое дело, — едва ли не повторил за мной Дрозд. — Но угол мне всегда в Усть-Илиме найдётся. Да и работы было по горло — не до сна.

Мы уселись на стулья друг напротив друга. Дрозд тут же грузно навалился на стол, подперев тяжёлую голову руками. Видно было, что он очень сильно устал. Вряд ли прошлая ночь была единственной, которую он провёл без сна или почти без сна.

— Я обещал вам рассказать, зачем прибыл сюда, да ещё и из самой столицы. Да думаю вы, товарищ Дрозд, как человек умный сразу всё поняли.

— Катанга, — тяжёлым голосом произнёс тот, — будь она неладна. Ведь уже обнюхали всё там ищейки из столицы сразу после налёта, и потом, когда её Вепр со своими бандитами разгромил. Чего ещё надо? Комплекс обратно отстроили. Что не так-то теперь, а? Или дело в инспецах, которые на комплексе работают? Они и мне поперёк горла, но что поделать, Империя теперь у нас в союзниках.

Да, целью моего дальнего вояжа был именно разгромленный комплекс на реке Катанге. Я знал, что его активно отстраивают и уже частично запустили. Знал и об инспецах, приглашённых из Империи. Главного только не смог я понять из бумаг, переданных мне перед отправкой из столицы и сгоревших в топке поезда на Усть-Илим, чем же именно занимался этот самый комплекс. И почему-то мне казалось — ответа на этот вопрос я не узнаю в городе ни от кого. Ни от стражей, ни от народной власти, ни от армейских командиров. Разве что инспецы могут знать что-то. Но надо понять, чем они так досадили товарищу Дрозду.

— Чем так провинились эти инспецы? Или вы Готлинда забыть не можете?

Второй вопрос я задал наобум, но, похоже, он попал в цель.

— Да уж, — пробурчал Дрозд. — Шуму было из-за этого Готлинда выше крыши. Товарища Вышемира — начальника контрразведки — точно к стенке поставили бы, если б он не сгинул во время этого налёта на посёлок при Катанге. Такую контру прохлопать, да ещё и наше гражданство ему дать. После этого дела едва не половину стражи тут разогнали. Почитай, один только Духовлад и уцелел. Он как был начальником ЧОНа, так и остался по сей день. Хотя известно было, он дружбу с Готлиндом водил. И после такого, сюда, на комплекс, приезжают сразу три инспеца, да ещё при собственной охране.

— Я только читал об этих инспецах. Фотографии видел, но толком ничего не знаю, сами понимаете. Поэтому хотел бы услышать ваше мнение о них.