– У Холмана продаются шикарные шторы. Тюлевые с голубой и розовой каемкой. И стоят вместе с карнизом доллар девяносто восемь центов.

Мистер Мэллой сел на матраце.

– Шторы? – переспросил он. – Во имя всего святого, зачем тебе шторы?

– Мне нравятся красивые вещи, – ответила миссис Мэллой. – Я так хочу, чтобы тебе в нашем доме было уютно.

И у нее задрожала нижняя губка.

– Солнышко! – воскликнул Сэм Мэллой. – Я не против штор. И мне нравятся шторы.

– Всего один доллар девяносто восемь центов, – дрожащим голосом проговорила миссис Мэллой. – Тебе жалко для меня одного доллара?

Она хлюпнула носом, и грудь у нее поднялась и опала.

– Ничего мне для тебя не жалко, солнышко, – горячо проговорил мистер Мэллой. – Только, господи помилуй, что мы будем делать со шторами? Ведь окон-то у нас нет.

Миссис Мэллой плакала, плакала и никак не могла остановиться. А мистер Мэллой крепко обнял ее, пытаясь утешить.

– Мужчины совсем, совсем не понимают, что чувствуем мы, женщины, – рыдала миссис Мэллой. – Они просто не могут встать на наше место.

Сэм лег рядом с ней и долго гладил ее по плечу, пока она не уснула.

Машина Дока подъехала к лаборатории. Мак с ребятами незаметно следили за тем, как Элен помогает Доку переносить в лабораторию мешки с уловом. Через пять минут он уже шагал весь мокрый по куриной тропе к ночлежке. Штаны его намокли выше колен, там, где они просохли, белесыми кольцами выступала морская соль. Войдя в комнату, он тяжело опустился в кресло-качалку – его личная собственность – и стащил нога об ногу хлюпающие кеды.

– Как самочувствие Дока? – спросил Мак.

– Прекрасно, – ответил Элен. – Ни слова у него не поймешь. Знаете, что он сказал про жуков-вонючек? Нет, лучше не буду говорить.

– Он сегодня в хорошем настроении? – спросил Мак.

– А как же, – сказал Элен. – Мы собрали двести или триста звезд. Док очень доволен.

– Не знаю, как лучше, всем нам пойти или мне одному? – спросил Мак и сам же ответил:– Думаю, лучше пойти одному. Пойдем все вместе, получится столпотворение.

– Это ты о чем? – спросил Элен.

– У нас есть один план, – ответил Мак. – Я сейчас пойду к Доку. А вы, ребятишки, оставайтесь здесь и ждите меня. Я вернусь через три минуты.

Мак вышел и нетвердой походкой двинулся по куриной тропе. На пустыре возле своего котла сидел на кирпиче мистер Мэллой.

– Как дела, Сэм? – приветствовал его Мак.

– Ничего.

– Как миссис Мэллой?

– Ничего, – опять ответил мистер Мэллой и прибавил: – Ты не знаешь, каким клеем приклеивают материю к металлу?

В другой раз Мак не преминул бы вникнуть в эту проблему, но сейчас он спешил и только коротко бросил:

– Не знаю.

Миновав пустырь, он перешел улицу и не мешкая двинулся в лабораторию.

Док был уже без шляпы, потому что голове здесь влага не угрожала – разве только лопнет водопроводная труба. Он вынимал из мокрых насквозь мешков морских заезд и раскладывал их на холодном, бетонном полу первого этажа. Их лучи перепутались и даже кое-где завязались в узлы – морские звезды любят к чему-нибудь прицепиться, а уже целый час они были только в обществе друг дружки. Док раскладывал их длинными рядами. Они медленно расправлялись, вытягивались, и вот уже на полу как по линейке выстроились шеренги пятиконечных звезд. Док работал усердно, его каштановая клинышком бородка взмокла от пота. Услыхав шаги, Док бросил на вошедшего взгляд, и в глазах у него мелькнуло беспокойство. Нельзя сказать, что Мак всегда вносил в лабораторию какую-нибудь неприятность, но что-то несомненно вносил.

– Как дела, Док? – спросил Мак.

– В порядке, – ответил Док и внутренне поежился.

– Слышали, что случилось с Филлис Мэй из «Медвежьего стяга»? Она дала пьяному кулаком в зубы, и зуб застрял у нее в руке. Теперь рука распухла до локтя. Она показала мне зуб. Он оказался искусственным. А что, Док, искусственные зубы ядовитые?

– Все, что выходит из уст, ядовито для человека, – наставительно ответил Док. – Врач смотрел руку?

– Привратник смотрел, – ответил Мак.

– Надо отнести ей сульфамидный препарат, – ответил Док, ожидая, когда же грянет гром, он знал, Мак пришел неспроста. И Мак знал, что Док знает это.

– Док, вам сейчас нужна какая-нибудь живность? – спросил он.

Док с облегчением вздохнул.

– А что? – тем не менее спросил он с опаской.

Мак ответил открыто и доверительно:

– Я вам сейчас объясню, Док. Нам с ребятишками нужно позарез заработать. Нужно, и все тут. Зачем? Причина хорошая, благородная.

– Рука Филлис Мэй?

Мак чуть было не клюнул на эту приманку, но вовремя спохватился.

– Нет, конечно, – сказал он. – Причина куда более важная. Девку ничто не может убить. Нет, у нас совсем другая причина. Мы с ребятами прикинули, может, вам сейчас что-нибудь нужно. Мы наловим и немножко заработаем.

Дело оказалось самым простым и невинным. Док положил на пол еще четыре звезды.

– Мне нужно сотни три-четыре лягушек, – сказал он. – Я бы и сам их наловил, но сегодня вечером уезжаю в Ла-Джоллу. Мне надо поймать несколько осьминожков, а завтра как раз хороший отлив.

– Цена за лягушек та же? – спросил Мак. – Пять центов за штуку?

– Цена та же, – ответил Док.

Мак просиял.

– Не волнуйтесь больше о лягушках, Док, – сказал он. – Мы вам наловим лягушек. Выкиньте их из головы. Я знаю одно место на реке Кармел, там их видимо-невидимо.

– Ну и отлично. Возьму всех, что наловите. Но мне нужно сотни три.

– Перестаньте и думать о лягушках. Спите спокойно. Вы их получите семь-восемь сотен.

Сняв с Дока заботу о лягушках, Мак, однако, впал в какую-то свою заботу. Во всяком случае, по его лицу явно пробежало облачко.

– Док, – сказал он, – нельзя ли на вашей машине доехать до того места?

– Нельзя, – сказал Док. – Я же тебе сказал, сегодня вечером еду в Ла-Джоллу, мне надо успеть к завтрашнему отливу.

– Ах да, – разочарованно протянул Мак. – Ладно. Забудьте об этом, Док. Может, Ли Чонг даст нам свой старый фордик.

Тут по лицу его опять пробежало облачко.

– Док, – сказал он, – раз договор есть, не ссудите ли два-три доллара на бензин? У Ли Чонга просить бензин бесполезно.

– Не ссужу, – ответил Док. Он уже раз попался на эту удочку. Как-то Гай обещал наловить черепах; условились, что он отправится за ними через полмесяца. Док заплатил ему вперед. А через неделю жена посадила Гая в тюрьму. И деньги пропали, и черепах Док не увидел.

– Ну тогда мы, наверное, не сможем поехать, – печально проговорил Мак.

А Доку лягушки и впрямь были нужны. Он стал прикидывать в уме, как обернуть дело честным бизнесом, а не филантропией.

– Знаешь, как мы поступим? – сказал он. – Я дам тебе записку на заправочную станцию, где всегда заправляюсь. И там тебе нальют бензина. Десять галлонов хватит?

– Конечно, – опять просиял Мак. – Здорово придумано. Мы с ребятишками завтра пораньше и отчалим. Вернетесь, вас будет ждать море лягушек.

Док подошел к конторке и набросал несколько слов Рыжему Уильяму, своему приятелю-заправщику. По ней Маку полагалось получить десять галлонов бензина.

– Держи, – протянул он записку.

– Док, – осклабился во всю ширь лица Мак, – можешь сегодня спать, ни о чем не думая. Все будет в полном ажуре. – Даже в ночных горшках будут квакать лягушки.

С этими словами Мак поспешил домой. Док смотрел ему вслед, и смутная тревога не покидала его. Отношения его с компанией Мака были всегда полны неожиданностей, но лично ему очень редко приносили пользу. Он вспомнил с сокрушением, как однажды Мак продал ему пятнадцать котов, а вечером к нему нагрянули их хозяева и всех пятнадцать забрали. «Мак, – спросил он тогда, – почему были только коты?» «Док, – ответил ему Мак, – это мое изобретение. Но с вами я, конечно, поделюсь, потому что вы настоящий друг. Все очень просто. Делаешь из проволоки ловушку, а вместо приманки сажаешь туда… эту самую… кошку. Таким способом можно отловить всех котов страны».