— Здесь могут быть другие агенты, — сказал он. — Быстрей!

Холкрофт и женщина побежали дальше. Они достигли узкой боковой улочки, по обеим сторонам которой располагались небольшие магазины. Единственным освещением квартала был неяркий свет витрин.

— Сюда! — произнесла бегущая рядом с Ноэлем женщинa, схватив его за руку. — Машина — справа, первая от угла.

Это был «ситроен». Выглядел внушительно и вместе с тем неприметно. На кузове виднелись следы грязи, на колесах — грязь и пыль. В пыли были и стекла.

— Садитесь за руль, — скомандовала женщина, протягивая ему ключи. — Я сяду сзади.

Холкрофт сел в машину, пытаясь сориентироваться. Он включил двигатель. Машина задрожала. Она была оборудована мощным двигателем, позволявшим развивать огромную скорость.

— Поезжайте прямо к подножию холма, — произнесла женщина. — Я скажу, где повернуть.

В течение следующих сорока пяти минут последовала серия виражей и неожиданных поворотов. Женщина указывала направление в последнюю секунду, вынуждая Ноэля ожесточенно крутить руль, чтобы выполнить ее указания.

Извилистая дорога, по которой мчался, кренясь набок и задевая травянистую насыпь, «ситроен», вывела их на шоссе к северу от Парижа. Холкрофт изо всех сил вцепился в руль, пытаясь сначала выровнять машину, а потом протиснуться между двумя почти параллельно идущими впереди автомобилями.

— Быстрей! — подгоняла брюнетка с заднего сиденья. — Вы можете быстрей?

— Господи! Я и так выжимаю больше девяноста пяти миль!

— Следите за зеркалами, а я буду следить за выездами. Жмите!

Минут десять они ехали в молчании. Ветер и занудное жужжание колес сводили Ноэля с ума. Это какое-то безумие, подумал Холкрофт, переводя взгляд от переднего стекла к зеркалу заднего вида и залепленному грязью боковому зеркалу. Что они вытворяют? От кого убегают они теперь, когда Париж остался позади? Подумать об этом времени не было: женщина снова завопила:

— Следующий выезд. Вот этот! Он едва успел притормозить и повернуть. С пронзительным визгом машина остановилась у знака «стоп».

— Не останавливайтесь! Налево!

Доли секунды неподвижности стали единственной паузой в этих сумасшедших гонках, которые вновь возобновились: выжимание скорости на темных загородных дорогах, внезапные повороты, рявкающие над ухом грубые команды.

Лунный свет, разливавшийся над великолепием Сакрэ-Кер, сейчас освещал полоски фермерских земель. Неясно вырисовывались причудливые силуэты амбаров и силосных башен: появлялись и исчезали маленькие домики с соломенными крышами.

— Вот дорога! — закричала женщина.

От шоссе с гудроновым покрытием, по которому они ехали, ответвлялась проселочная дорога, почти неприметная за деревьями. Ноэль притормозил и свернул на проселок. Машина запрыгала, но голос позади него не позволил ехать медленнее:

— Торопитесь! Мы должны перевалить через холм, чтобы не было видно наших огней.

Холм был крутой, а дорога очень узкая. Холкрофт нажал на акселератор. «Ситроен» устремился вверх. Они достигли вершины холма. Ноэль вцепился в руль, будто боясь, что тот вырвется. Спуск оказался не менее крутым. Дорога свернула влево и снова выровнялась.

— Осталось не больше четверти мили, — сообщила спутница.

Холкрофт был в полном изнеможении; ладони его взмокли. Он и женщина оказались в самом глухом и темном месте, какое только можно себе вообразить. В густом лесу, на дороге, которая не значилась ни на одной карте.

Вдруг он заметил дом. Маленький, крытый соломой дом на ровной полянке среди леса. В доме горел слабый свет.

— Остановитесь здесь! — последовала команда. Но уже не тем строгим голосом, который терроризировал его в течение почти часа.

Ноэль остановил машину прямо перед дорожкой, что вела к дому. Он несколько раз глубоко вздохнул и отер пот с лица, на мгновение закрыв глаза и мечтая, чтобы отступила головная боль.

— Обернитесь, пожалуйста, мистер Холкрофт, — попросила женщина, в голосе которой не осталось и следа резкости.

Он повиновался и замер, глядя в темноте на женщину на заднем сиденье. Блестящих черных волос и очков в тяжелой оправе как не бывало. Белый шарф был на месте, но теперь оказался частично скрыт длинными белокурыми волосами, струившимися на плечи и обрамлявшими лицо — очень милое лицо, которое он видел уже где-то раньше. Не то же самое лицо, а очень похожее; тонкие черты, любовно Слепленные в глине, прежде чем резец коснулся камня. В этом лице не было холодности, а во взгляде — отстраненности. Скорее, ранимость и заинтересованность. Она говорила спокойно, вглядываясь в него из полумрака:

— Я Хелден фон Тибольт. У меня в руке пистолет. Итак, что вы от меня хотите?

В темноте блеснул пистолет, и этот пистолет был нацелен ему в голову. Пальцы женщины сжимали курок.

— Прежде всего, чтобы вы убрали эту штуку.

— Боюсь, что не смогу этого сделать.

— Меньше всего на свете я хотел бы причинить вам зло. Вам нечего меня бояться.

— То, что вы говорите, утешает. Но мне уже приходилось слышать нечто подобное, и это не всегда оказывалось правдой.

— Можете мне верить. — Он взглянул ей в глаза. Выражение ее лица смягчилось.

— Где мы? — спросил Ноэль. — Зачем понадобилось это сумасшествие? Скандал на Монмартре, маниакальные гонки. От кого вы убегаете?

— Я могу задать вам тот же вопрос. Вы ведь тоже удираете. Вы же полетели в Ле-Ман.

— Я хотел кое от кого избавиться. Но я никого не боюсь.

— Я хочу того же. Но я боюсь.

— Кого? — Ноэлю почудился призрак Тинаму. Он попытался отделаться от него.

— Отвечу я вам на этот вопрос или нет — будет зависеть от того, что скажете мне вы.

— Честно говоря, в данный момент вы — самый важный человек в моей жизни. Все может измениться, когда я встречу вашего брата, но пока этим человеком являетесь вы.

— Не представляю себе почему. Мы никогда не встречались. Вы сказали, что хотели видеть меня в связи с событиями, которые имеют отношение к войне.

— Точнее, к вашему отцу.

— Я не знала своего отца.

— Никто из нас не знал своих отцов. Он сказал Хелден то же, что и ее сестре, не упомянув о людях «Вольфшанце». Она и так была слишком напугана. Его слова звучали как эхо прошлой ночи в Портси. Это было всего лишь прошлой ночью, а женщина, с которой он разговаривал сейчас, очень была похожа на ту, но только внешне. Гретхен Бомонт слушала молча, Хелден — нет. Она постоянно перебивала его, задавая вопросы, которые Ноэль должен был бы задать сам.

— Этот Манфреди показал документы, удостоверяющие его личность?

— Ему не надо было этого делать. У него были банковские документы. Подлинные.

— Как фамилии директоров?

— Директоров?

— "Ла Гран банк де Женев", где находился этот экстраординарный документ.

— Не знаю.

— Вам должны были это сказать.

— Я спрошу.

— Кто будет представлять это учреждение в Цюрихе?

— Я думаю, доверенное лицо банка.

— Вы думаете?

— А это важно?

— Это шесть месяцев вашей жизни. Должно бы быть важно.

— Нашей жизни.

— Посмотрим. Не я старшая из детей Вильгельма фон Тибольта.

— Я сказал вам, когда звонил из Ле-Мана, — проговорил Холкрофт, — что встречался с вашей сестрой.

— Ну и?.. — спросила Хелден.

— Я думаю, вы догадываетесь. Она не подходит. Директора и Женеве будут против.

— Есть еще мой брат, Иоганн. Следующий по старшинству.

— Знаю и хочу поговорить с ним.

— Не сейчас, позже.

— Что вы имеете в виду?

— Я упомянула в телефонном разговоре, что в моей жизни было более чем достаточно безотлагательных дел.

— Вранье. В этой области я крупный специалист. Я угадываю лжеца с первого слова. Вы не лжете.

— И на том спасибо.

Ноэль вздохнул с облегчением. База для разговора создана. Первый конкретный шаг. В некотором смысле он, несмотря ни на что, даже почувствовал радостное возбуждение. Хелден опустила пистолет на колени.