— Мистер Харпер? — спросил я.

— Вы адвокат? — спросил он вместо ответа.

— Я — Мэттью Хоуп, — ответил я, протянув руку. Он не шевельнулся.

— А для чего это мне адвокат? — сказал он. Его глаза внимательно изучали мою физиономию.

— Мистер Блум сказал мне, что будет вас допрашивать…

— Не убивал я ее.

— Никто и не говорит, что это сделали вы.

— А тогда зачем мне адвокат?

— Вы имеете право на адвоката, если таково ваше желание. Разве мистер Блум не разъяснил вам ваши права?

— Чего?

— Вы можете, если захотите, потребовать адвоката. Или можете вообще отказаться отвечать на вопросы, если таков ваш выбор. Все зависит от вас.

— Вас «фараоны» прислали?

— Не понимаю, о чем вы.

— Вы из тех адвокатов, которых они мне совали?

— Нет, я не из тех, кого назначают решением суда.

— Так, по-вашему, мне здесь нужен адвокат?

— Это уж как хотите. Если вы имеете какое-то отношение к убийству вашей жены…

— Нет.

— Это точно?

— Точно.

— Потому что, если вы…

— Говорю вам, я не делал этого.

— Вы понимаете, что любое ваше слово, все, что вы скажете здесь, в полиции, позднее может быть использовано как свидетельские показания? Вам это понятно? Если вы обманываете меня, мистер Харпер, советую вам хранить молчание, советую вам не отвечать ни на один вопрос.

— Я не вру. Не убивал я ее.

— Уверены на все сто процентов в своих словах?

— На всю сотню.

— Так как вы хотите вести себя?

— Если я не стану отвечать на их вопросы, они решат, что это я убил ее.

— Не обязательно. Я потребую, чтобы в протокол внесли ваше заявление о полной непричастности к этому преступлению. В протоколе будет совершенно четко записано, что вы согласились отвечать на вопросы исключительно по своей доброй воле. Если таков ваш выбор. Вас уже ждут, что скажете?

— Ну что ж, пусть будет так, — решил Харпер.

Допрос (или «беседа», как принято называть это в благовоспитанной Калузе) проводился в кабинете Блума, по соседству с капитанским. Кроме Блума, Харпера и меня, там находился полицейский с магнитофоном фирмы «Сони». Харпер посмотрел на магнитофон, потом перевел взгляд на Блума и спросил:

— Хотите все записывать?

— Да, сэр, — подтвердил Блум.

— Все-все, что скажу?

— До последнего слова. Ваш адвокат объяснил вам, что эта запись может быть использована в качестве свидетельских показаний?

— Да, вроде бы говорил. Это по правилам, чтобы все записывали? — спросил он меня.

— Если хотите отвечать на их вопросы, должна быть запись того, что вы скажете.

— Тогда ладно, — согласился Харпер.

Полицейский, занимавшийся магнитофоном, нажал кнопки «включение» и «запись». Он произнес для проверки несколько слов в микрофон, прослушал, перемотал пленку и снова нажал на кнопку «запись». Как положено по закону, Блум зачитал Харперу положение «Миранда — Эскобедо» и добился от Харпера ответов, что тот осведомлен о своих правах, понял, в чем они заключаются, и изъявил желание отвечать на вопросы полиции.

— Детектив Блум, — вмешался я, — хочу, чтобы совершенно четко было зафиксировано заявление моего клиента: ему ничего неизвестно относительно убийства его жены, он отвечает на ваши вопросы по своей доброй воле из желания помочь полиции.

— Ваши слова записаны на пленку, — сказал Блум и приступил к допросу. — Мистер Харпер, когда вы в последний раз видели свою жену живой?

— В субботу вечером.

— В котором часу в субботу вечером?

— Что-то около двух.

— Ночи?

— Да, сэр.

— Тогда правильнее было бы сказать: в воскресенье утром.

— По-моему, это было в субботу ночью.

— Где это было?

— Дома.

— Будьте любезны, назовите адрес.

— Уингдейл, 1124.

— Тогда в последний раз вы видели ее живой?

— Да, сэр. Как раз перед тем, как уехал в Майами.

— В два ночи?

— Да, сэр.

— Не кажется ли вам, что это не самое подходящее время отправляться в путешествие?

— Нет, сэр. С утра пораньше хотел приняться за работу.

— Зачем вы поехали в Майами?

— Хотел повидать маму. И сбросить груз.

— Груз — чего?

— Всякого старья. Это мой бизнес. Покупаю и продаю подержанные вещи.

— И вы поехали в Майами…

— Чтобы продать кой-какое старье. Одному парню, с которым веду там дела.

— Как его имя?

— Ллойд Дэвис. А вышло, что съездил впустую.

— В каком смысле?

— Не застал Ллойда на месте. Жена его сказала, что в этот уикэнд он на сборах, в армии. У него, понимаете, уходит на эти сборы пропасть времени. Он резервист. Я служил с Ллойдом в армии, за океаном. Вот там мы и свели знакомство.

— Но вы не застали его дома, когда в воскресенье приехали в Майами?

— Нет, сэр, его не было, мамы тоже не было дома. Соседка сказала, что она уехала в Джорджию, повидаться с моей сестрой.

— В какое время это было, мистер Харпер?

— Да совсем рано утром. На дорогу у меня ушло часов шесть приблизительно, да, что-то около этого, я бы сказал, было часов восемь, может, девять. Вот в это время приблизительно.

— И чем же вы занялись, когда обнаружили, что ни мистера Дэвиса, ни вашей матери нет в Майами?

— Пошел пожрать.

— Куда?

— Не помню, как называлась эта забегаловка. Такая кафешка рядом с дорогой.

— Вы завтракали в одиночестве?

— Да, сэр.

— Что потом?

— Позвонил одному армейскому корешу. Он — сержант, занимается с призывниками там, в Майами.

— А как его фамилия?

— Ронни Палмер.

— Вы позвонили ему…

— Из той кафешки, где ел.

— И о чем вы с ним говорили?

— Да так, ни о чем: как живешь, как дела…

— Что потом?

— Поехал в Помпано.

— Зачем?

— Решил, раз уж я тут поблизости, заеду заодно посмотреть, что там и как. Это ж, знаете, прямо за Лодердейлом.

— И сколько времени вы провели в Помпано?

— Да вполне хватило, чтобы оглядеться как следует.

— Потом что?

— Поехал дальше на север. К Веро-Бич.

— Зачем вы поехали туда!

— Чтобы поглядеть, как там.

— И ради этого проделали весь путь до Веро-Бич?

— А это не так уж далеко.

— Что-то около ста миль к северу от Помпано, так?

— Не так уж много.

— И сколько времени вы там провели?

— Пару часов, не больше.

— Потом что?

— Покатил обратно в Майами.

— И что делали там?

— Зашел перекусить, потом поехал на пляж. Чтобы поспать. Хотел было в мамином доме, да ее не было, а у меня нет ключей.

— Итак, вы спали на пляже.

— Да, сэр.

— В Майами.

— Майами-Бич, точно, сэр.

— И без пятнадцати двенадцать ночи вы находились на пляже?

— Проспал на пляже всю ночь, верно, сэр.

— Вы были на пляже ночью, в одиннадцать часов сорок пять минут?

— Мори, — прервал я его, — мне кажется, он уже ответил на этот вопрос.

— Если не возражаешь, Мэттью, мне бы хотелось уточнить время, — сказал Блум.

— Мистер Харпер, у вас нет возражений?

— Нисколечко. Я был на пляже ночью, в одиннадцать часов сорок пять минут, это точно, сэр. Всю ночь. Все было так, как я сказал.

— Майами-Бич, правильно? — переспросил Блум.

— Да, сэр, Майами-Бич.

— Так вас здесь не было, в Калузе, я правильно понял?

— Мори, — вмешался я, — он только что ответил на твой вопрос и по меньшей мере четыре раза повторил это…

— Хорошо, хорошо, — успокоил меня Блум и обратился снова к Харперу. — Мистер Харпер, — сказал он, — известно ли вам, что ваша жена подала на вас жалобу в калузское отделение полиции и обвинила вас в нанесении ей тяжких физических увечий? Как написано в заявлении, это произошло в одиннадцать часов сорок пять минут, в воскресенье ночью, пятнадцатого ноября.

— Что? — воскликнул Харпер и, отвернувшись от Блума, посмотрел на меня.

— Известно ли вам об этом? — спросил Блум.

— Нет, сэр, я не знал об этом, — ответил Харпер. — Как мог я… повторите, что, вы сказали, будто бы я сделал с ней?