Дойдя до конца галереи, дон Пабло остановился перед большой картиной, которая доходила почти до самого пола, дотронулся до ее раны и пробежал пальцами по ложбинке. С легким шорохом картина отошла в сторону, открыв темный проем, достаточно просторный, чтобы в него, не сгибаясь, мог пройти человек. Из проема вырвался порыв влажного ветра, заставив заколебаться пламя свечей.

— Вот выход, — сказал старик.

— Куда он ведет? — настороженно спросил Корсар.

— Огибает дом и заканчивается в саду.

— Длинный?

— Метров пятьсот.

— Проходите первым.

Старик заколебался.

— Почему я должен вести вас дальше? — спросил он. — Разве недостаточно, что я привел вас сюда?

— Откуда мы знаем, что он выведет нас, куда надо? Выберемся отсюда и отпустим вас на свободу.

Старик нахмурился, бросив мрачный взгляд на Корсара, но ничего больше не сказал и молча углубился в темный проход.

Четверо флибустьеров осторожно последовали за ним, не выпуская из рук оружие.

Сразу же за порогом начиналась извилистая лестница, очень узкая, казалось, выдолбленная прямо в толще стены. Старик спускался медленно, защищая рукой свечи, чтобы ветер не загасил их. Дойдя до подземной галереи, он остановился.

— Мы на уровне улицы, — пояснил он. — Вам остается только шагать все время прямо.

— Благодарю за полезные сведения, но нам все равно еще рано прощаться. Соблаговолите идти вперед, — сказал Корсар.

— Старик что-то замышляет, — пробормотал себе под нос Кармо. — Уже в третий раз он пытается оставить нас одних. Куда он заведет нас? Гм!.. Здесь попахивает предательством!

Сеньор де Рибейра, хоть и без особой охоты, углубился в подземелье. Сырость была тут ужасная. Стены мокрые, а со свода падали крупные капли, так что казалось, будто поверху протекает какой-то ручей. Из дальнего конца подземелья налетали порывы влажного ветра, грозя с минуты на минуту загасить свечи.

Дон Пабло прошел шагов пятьдесят, потом вдруг резко остановился и вскрикнул. В тот же самый миг все свечи погасли и тьма окутала галерею.

— Тысяча чертей! — вскричал Кармо. — Старикан нас предал!

Он бросился вперед, чтобы помешать дону Пабло ускользнуть, но, к своему великому удивлению, обнаружил, что перед ним никого нет.

— Где вы? — крикнул он. — Отвечайте, или я стреляю!

В нескольких шагах впереди раздался глухой удар, словно захлопнулась тяжелая дверь.

— Измена! — вскричал Кармо.

Корсар поднял пистолет. Вспышка, сопровождаемая звуком выстрела, прорезала темноту.

— Старик исчез! — воскликнул он. — Я должен был это предвидеть!

При свете вспыхнувшего пороха он увидел в нескольких шагах впереди дверь, которая заграждала галерею. Управляющий герцога, воспользовавшись темнотой, проскользнул в нее и захлопнул.

— Проклятие! Ловко же нас провели, — досадовал Кармо. — Попадись мне этот старик еще раз, слово флибустьера, я его повешу!

— Тихо! — прервал Корсар. — Зажгите свет, найдите факел или трут, словом, хоть что-нибудь.

— Я нашел свечу, хозяин, — отозвался негр. — Должно быть, она выпала из подсвечника.

Ван Штиллер достал огниво и трут и зажег свечу.

— Посмотрим, — сказал Корсар.

Он приблизился к двери и внимательно осмотрел ее. С первого взгляда было видно, что выйти с этой стороны надежды нет никакой. Массивная, она была к тому же окована бронзовыми пластинами — настоящая бронированная дверь. Чтобы пробить ее, нужен был мощный таран.

— Возможно, путь к отступлению еще не отрезан, — сказал Корсар. — Вернемся в дом этого предателя.

— Капитан, — предложил Кармо. — Я захватил с собой бомбу. Может, попробуем взорвать эту дверь?

— Нет, бесполезно. Мы отступаем!

Они вернулись назад, поднялись по винтовой лестнице и добрались до выхода из потайного хода. Однако там их ждал неприятный сюрприз. Картина вернулась на свое место, а когда Корсар прошелся по обратной ее стороне лезвием своей шпаги, она издала металлический звук.

«Железная стена, — пробормотал он. — Дело становится серьезным».

Он готов был уже пустить в ход бомбу Кармо, когда услышал за стенкой чьи-то голоса. По ту сторону шел оживленный разговор.

— Кто это? — прошептал Ван Штиллер. — Тысяча чертей!

— Молчи, — приказал Корсар.

Слышались два голоса: один принадлежал молодой женщине, другой — мужчине.

— Кто они такие? — спросил себя Корсар.

Он приложил ухо к металлической стене и стал слушать.

— Говорю тебе, хозяин запер там внутри одного дворянина, — говорил женский голос.

— Это страшный человек, Яра, — ответил мужчина. — Его зовут Черный Корсар.

— Давай выпустим его.

— Если мы сделаем это, хозяин убьет нас.

— Но ты же видел, сюда пришли солдаты.

— Да, они заняли все ближайшие улицы.

— Мы что, позволим им убить этого человека?..

— Я же тебе сказал, что он флибустьер с Тортуги.

— Я не хочу, чтобы он погиб, Колима.

— Тебе-то что? Тебя это не касается.

— Все равно его надо спасти.

— Вспомни про хозяина.

— Я его не боюсь. Давай откроем эту дверь, Колима.

— Кто они? — снова спросил себя Корсар, не пропустивший ни слова из этого разговора. — Кажется, это друзья…

Он не кончил. Потайная пружина с пронзительным скрежетом распрямилась, и металлическая плита, прикрывавшая картину, отошла в сторону, освободив проход.

Корсар бросился вперед с обнаженной шпагой, готовый нападать или защищаться, но тут же остановился, сделав удивленный жест.

Перед ним стояла стройная индейская девушка, а за ее спиной молодой негр, державший тяжелый серебряный канделябр.

Девушке было лет шестнадцать, и она была очень красива, хотя кожа ее имела легкий медный оттенок. Ее блестящие черные глаза были осенены густыми длинными ресницами, а прямые длинные волосы, черные, как вороново крыло, спускались в живописном беспорядке на плечи, доходя почти до самого пояса. В уши были вдеты блестящие металлические кольца, а на шее сверкало монисто из золотых и серебряных монет.

Ее приятель был негр лет восемнадцати-двадцати, с толстыми, словно вывернутыми губами и глазами навыкате, которые казались фарфоровыми. В одной руке он держал подсвечник, а в другой сжимал большой нож — мачете, вроде тех, которыми пользуются на плантациях.

При внезапном появлении Корсара, молодая индианка испуганно отступила назад.

— Ах это вы, сеньор! — воскликнула она.

— Кто здесь? — спросил Корсар, спрыгивая на пол.

— Меня зовут Яра, — ответила девушка звучным голосом.

— Я никогда вас прежде не видел, но сейчас не до этого. Скажите мне лучше: дом окружен?

— Да, сеньор.

— А дон Пабло, где он?

— Мы его больше не видели.

— Не будем терять ни минуты, — обернулся к своим людям Корсар. — Возможно, время еще не потеряно.

И не обращая больше внимания на негра и индианку, он ринулся в коридор. Но в тот момент кто-то нежно схватил его за рукав.

Он обернулся и увидел индианку. Лицо девушки выражало глубокую тревогу, глаза умоляюще глядели на него.

— В чем дело? — спросил он нетерпеливо.

— Я не хочу, чтобы они вас убили, сеньор, — ответила Яра дрожащим голосом.

— Те, что в засаде на соседних улицах, не пощадят вас.

— Мы тоже их не пощадим.

— Их очень много, сеньор.

— Но мне же нужно выбраться отсюда. Мой корабль ждет в порту.

— Вместо того чтобы идти навстречу солдатам, бегите.

— Я был бы рад избежать этой схватки, но как?

— Тут есть чердак; вы можете спрятаться там.

— Я — Черный Корсар!.. О!.. Никогда, моя девочка. Но все равно, спасибо тебе за совет. Как тебя зовут?

— Яра, я вам уже сказала.

— Я не забуду это имя.

Он сделал прощальный жест и спустился по лестнице, вслед за Моко и сопровождаемый Кармо и Ван Штиллером. Выйдя в коридор, они на мгновение замерли, подняв мушкеты и пистолеты, потом Моко решительно распахнул дверь.

— Пусть Господь защитит вас, сеньор! — крикнула Яра, остановившаяся на площадке лестницы.