Он, мягко говоря, тоже ошалел, увидев меня. Думаю, приемный папочка больше не рассчитывал на подобные семейные встречи. Я пропал из жизни чувака, и он с облегчением выдохнул, радуясь в душе, что навсегда избавился от головной боли в виде непутевого отпрыска. Больше всего люди ненавидят того, кто стал свидетелем их слабости. Вы можете быть с ними рядом сколько угодно лет, пройти сколько угодно испытаний, но если на ваших глазах проявится темная сторона их души, то пиши - пропало. Мне представилась возможность лицезреть трусость и малодушие Нортона Уилсона во всей красе. Он никогда этого не простит.

Время на то, чтоб изображать чувства, которые напрочь отсутствуют, я тратить не стал и сразу направился в свою комнату. Ни к чему все эти лживые объятия и показные эмоции. Камень, как и рассчитывал, лежал в ящике прикроватной тумбы. Слава богу, никому в голову не пришло копаться в моих личных вещах, которых тут еще оставалось много. Я положил божественный, по весьма сомнительному утверждению Князя, камешек в карман джинсов и вышел из спальни.

Однако внизу меня ждал сюрприз. Рядом с Уилсоном-старшим сидела Мелани Смит. Я даже моргнул несколько раз и потряс головой, чтоб удостовериться в отсутствии галлюцинаций, потому что этого просто не могло быть. Никак. Она уехала из Малибу, когда мне стукнуло восемнадцать. Бросила. Кинула. Отшила. Не знаю, как еще это назвать. А я был в нее безумно влюблен. Целиком и полностью. Она стала первой девчонкой, к которой у меня на самом деле возникли чувства. Не тупое желание малолетки потрахаться, не потребность самоутвердиться за счет красивой телочки. Нет. Во всем этом была задействована моя душа. Я полюбил жгучую красивую брюнетку в последнем классе школы. Мелани переехала из другого штата и была новенькой. Когда она вошла в класс, я просто охренел. Таких «горячих» девчонок мне еще не встречалось, хотя на тот момент я уже вел достаточно активный образ жизни. Она была не просто красива, в ней все горело и полыхало. Я утонул в этой лаве по самые уши, безоговорочно. Олли пыталась тогда объяснить мне, что Мелани просто обычная красивая сучка, но я не слышал. Даже послал подругу несколько раз и не разговаривал около двух недель.

Мелани Смит казалась мне идеалом. Гребаной Джокондой. Улыбка, глаза, фантастическое тело. Я просто сходил с ума. Кроме того, помимо шикарных внешних данных, брюнеточка обладала еще весьма хорошей соображалкой. Она всегда знала, где сказать, где промолчать. А это для любой женщины охренительный бонус, даже в восемнадцать лет. Красотка умела слушать меня так, будто я самый гениальный из всех гениев. Могла создать впечатление, что Джонатан Уилсон – лучший на свете парень. Хитрая сучка. Олли права. Я пускал на нее слюни, будто законченный лох. Бежал на коротком поводке, высунув язык, словно шелудивый пес. Даже один раз ударил Майка. За то, что он, мне, ослу, так показалось, неуважительно говорил о моей девушке.

А потом грянул гром. Я приехал, чтоб, как обычно, забрать ее к себе и потусить вечерок, но Мелани сказала, будто встретила другого и сердце ее пронзила стрела Амура. Дословная цитата. Это было больно. Охренеть, как больно. Брошенный Ромео страдал настолько сильно, что хотелось выть, кидаться на стены и крушить все на своем пути. В принципе, я так и делал. Моя вера в противоположный пол, которая до этого была очень сомнительной, покачнулась основательно и навсегда. Неделя, две, месяц. Сердце по-прежнему истекало кровью, но я стал успокаиваться, забываться. Конечно, здорово выручили Майк с Оливией, таскавшие меня везде, где только можно, лишь бы не позволять оставаться одному и творить глупости. Вдруг, нежданно-негаданно, Мелани вернулась. Оказывается, это была всего лишь ошибка, а любила она всегда только меня. Самое смешное, я поверил. Я, Джонатан Уилсон поверил столь идиотскому отмазу! Олли так психанула, когда узнала о нашем с Мелани примирении, что впервые ударила не Майка, а меня. Тарелкой с фруктовым муссом по лицу.

Понеслись снова встречи, поцелуи, жаркий секс в каждом подходящем или, наоборот, не очень соответствующем для этого месте. Я был на седьмом небе от счастья. Ее хватило на пару месяцев. Мы тусили в Городе Ангелов, и там она на случайной вечеринке встретила какого-то патлатого музыканта, который околдовал ее душу своей игрой на гитаре. Я проспался, похмелился и вернулся домой, а Мелани осталась строить новые отношения. Меня ждали очередные бессонные ночи и клятвы самому себе, что больше эта стерва не подойдет ко мне даже близко. Куда там… Она вернулась, и я снова принял все ее оправдания. Реально. Умом понимал, что она просто обыкновенная шлюха, а прогнать ее не мог. Мне сложно сейчас объяснить, что это такое было. Я и сам не знаю. Первая любовь? Зависимость? Мания? Ответа нет. Но то, что я чувствовал к Мелани и рядом не стоит с эмоциями, которые вызывает Принцесса. Без Алисы я просто не смогу жить. Вообще. Мне кажется, если она меня бросит, мое сердце перестанет биться. Я не способен каждый день кричать ей красивые слова. Не умею быть ласковым и нежным. Но я умру без нее.

В третий раз Мелани прокинула меня совсем красиво. Мы закончили последний класс школы и решили уехать в Нью-Йорк, чтоб начать там взрослую жизнь. Были такие идиотские воздушные замки в моей голове. Я планировал поступить в юридическую школу, а Мелани хотела попасть в индустрию красоты. Логичный для нее выбор. Я уже представлял, как мы станем снимать симпатичную квартирку на Манхэттене, заведем собачку или кошечку, будем по выходным посещать супермаркет и делать покупки. Вот до чего съехала крыша в тот момент у парня. Все обсудили, запланировали, собрались и купили билеты.

В тот день я три часа торчал посреди аэропорта, веря в то, что Мелани просто опаздывает. Ураган, шторм, цунами. Любая причина, но только не она сама. Пока не приехала Олли. Рыжая рассказала, что моя большая любовь умотала в сторону пленительного счастья с каким-то актером, который вот-вот должен был стать звездой. По крайней мере, такое будущее ему пророчили. Все. Больше мы не виделись. Тем более, через несколько дней я узнал о том, что мама никогда не выздоровеет и ее дни сочтены. Тут уж мне стало не до разбитых чувств и растоптанного сердца.

Теперь я встретил ее снова. Она приехала в дом Уилсонов именно сегодня, чтоб разыскать меня. Отец Мелани принял, рассказал, будто его драгоценный сын переехал в другую страну, а тут, блин, я. Нарисовался, не сотрешь.

Это было странное чувство. Я смотрел на нее, потеряв дар речи от неожиданности нашей встречи. Моя бывшая любовь стала, конечно, еще красивее. Но волнения больше не было. Она, вот ведь удивительно, теперь совсем не казалась мне огнем. После Алисы. Потому что круче, чем Принцесса женщины нет, ни в этом мире, ни в том. Это факт. Но я почему-то не смог отказать Мелани, когда она попросила о помощи. Оказалось, что девчонка уже несколько лет жила с каким-то парнем, то ли музыкантом, то ли моделью, то ли просто мудаком. Он много пил, гулял, а в последнее время стал ее бить. Не знаю. Меня всегда выворачивает от мысли, что женщину можно вот так физически обижать. Она же слабая. Даже если и даст сдачи, то это для парня, что комариный укус. Ну… Не считая Принцессы, конечно. Та уж если вломит, так костей потом не соберешь.

Брюнеточка так плакала и жалилась, что я, не выдержав, взяв ее с собой. Подумал, оставим бедолагу переночевать, а потом ей можно пожить в особняке Алисы. Все равно мы уедем. По крайней мере, перебьется какое-то время, пока не определиться с планами на будущее. Может даже приемный папаша ей поможет, устроит куда-нибудь на работу. Он этой красотке благоволит.

Но вот мы заходим в дом, я вижу лицо своей женщины и понимаю, мне мандец. Я как-то даже не подумал, что Принцесса может ревновать. Серьезно. Мне кажется, мои чувства настолько очевидны и вызывающи, насколько вообще это может быть в отношениях двух влюбленных людей. Алиса культурно пожала Мелани руку, познакомилась, и под каким-то предлогом свалила на второй этаж вместе с Анной. Это пугало. Как бы в ночи Мелани не обнаружила змею под боком или ядовитого паука на голове. Если Принцесса еще способна повести себя адекватно, не смотря ни на что, от Анны можно ожидать чего угодно. Она же стукнутая на всю голову. Может, возраст сказывается… Надо поинтересоваться у нашей тетушки, не чувствует ли она приближения «паркинсона» или старческого маразма.

Оливия тут же оттащила меня за руку на веранду и устроила форменный допрос. Но я не мог объяснить ей вразумительно, что Мелани больше не интересует меня, как женщина, однако присутствует чувство какой-то ответственности за нее, словно за родственницу, что ли. Какой бы она не была, но здесь, в Малибу у девочки никого нет кроме меня.

—Вышвырни её немедленно, — шипела Рыжая, — иначе сделаю это сама.

—Олли, прекрати. Ей некуда идти. Пусть ночует тут. Завтра мы уедем, она поживёт, пока разберётся, что делать дальше.

—Дурак, — поставила диагноз подруга и скрылась в доме.

Зато тут же нарисовала Мелани, чуть не отлетев в сторону от удара плечом, который Рыжая мастерски обыграла случайностью. Даже извинилась с милой улыбкой на губах.

—Джонатан, большое тебе спасибо за помощь. Я безумно благодарна. Не знаю, что делала, если бы не ты.

Мелли подошла совсем близко и неожиданно обняла меня, прижимаясь всем телом. Вот черт. Я дёрнулся, чтоб отстраниться, но она, положив голову мне на грудь, принялась отмывать её слезами благодарности. Именно в этот момент на веранду вышла Принцесса. Девчонка одарила нашу парочку выразительным взглядом, резко развернулась и удалилась, оставив меня в крайне неудобном положении. Одна рыдает, повиснув на шее, а вторая, которая для меня гораздо важнее, вдруг оказалась крайне ревнивой особой. Черт знает что. Я осторожно отодвинул Мелани.