Но, сложилось, как сложилось.

- Лизавета, долго будешь дуться? Я, правда, устал от гонки, которая не прекращается  больше двадцати лет. Покой хочу. Может и не заслужил, но глаза уже на всех этих уродов не смотрят. Куда хоть собираешься? Просто, чтоб я знал.

- Подпольные бои. – Сменила гнев на милость обиженная Золушка. – Хочу немного денег поставить и развлечься. Ты теперь такой весельчак, что с тоски как бы не загнуться.

Сыч усмехнулся, и, чмокнув меня в затылок, вышел со словами: «Ну и гадский у тебя характер, дочушка».

Я посмотрела на часы. Почти девять. У ворот уже должна ждать машина, которую грозился прислать заботливый кавалер. Сказка, да и только. Главное, чтоб в полночь карета не обратилась в тыкву, кучер в крысу, а принц в мудака. Очень будет обидно.

Водитель оказался крайне пунктуальным.

Мы мчались куда-то в сторону выезда из города. Дома закончились и за окном мелькали поля, луга, виноградники . Наконец, машина свернула к достаточно густому скоплению деревьев, вглубь которых уходила подозрительно ровная для такого захолустья дорога. Вскоре автомобиль замер перед строением, очень сильно напоминающим огромный амбар. Водила открыл дверь, подал руку и я вышла на улицу, уставившись на поразительную картину. Реально, самый что ни на есть настоящий амбар, правда в отличном состоянии и с огромной парковкой, окружающей его по периметру. В данный момент стоянка была забита машинами стоимостью от пяти миллионов рублей до пяти миллионов долларов. Рядом тут же обозначился Васенька, устремившийся мне навстречу с распахнутыми объятиями и счастьем в чертячих глазах.

- Королева, я ослеп! Твоя красота, словно яркое южное солнце!

- Вася, заткнись, а?

Селиванов даже не обиделся. Склонился, целуя мои пальчики, при этом втягивая запах носом, что кобель рядом с сучкой. Эвоно как тебя распирает, друг мой любезный. Нет, мне, конечно, как женщине приятно, что мужик делает стойку в моем присутствии, но, если честно, такой реакции противоположного пола никогда не  понимала. Ну, да, симпатичная рожа. Хорошая фигура: сиськи, попки, все на месте. Но чтоб вот так… Сыч как-то сказал, что все дело в генетике.

- Малышка, есть в тебе порода. Это для мужиков знаешь, как будто стоит крутая тачка, дорогая, красивая, например «BMW», а рядом - Buggati Veyron Super Sport, стоимостью несколько миллионов долларов. И та, и другая – четыре колеса, руль, сиденья, те же внутренности, вроде, а вот кайф от обладания этими тачками разный. Так вот, ты – дорогая, спортивная, элитная машина. И это в тебе не создано, а заложено с рождения. Видать генетика такая.

Вот и сейчас Васька выглядел немного прибалдевшим, то и дело норовя дотронуться, но без пошлости, исключительно кончиками пальцев, будто убеждаясь, что я рядом, и я с ним.

Мы вошли внутрь амбара. Теперь настала моя очередь зависнуть от шока. Огромное помещение было оформлено в стиле техасского колорита. В центре – большой ринг. Места для зрителей располагались по периметру, поднимаясь, словно в Колизее, снизу вверх. Последний ряд обрывался имитацией стены, вдоль которой тянулась барная стойка, повторявшая квадрат и ринга, и зрительской зоны. Далее шли бильярдные столы и, я даже не поверила глазам, полноценное казино. Серьезно? Игровые автоматы, рулетка, покер и еще бог его знает какая фигня. Сыч, мой милый родитель, ты охренеешь, когда узнаешь, сколь спокойное и добропорядочное место выбрал для обустройства приличной жизни.

Народу было очень много и ни одного "залетного" человека. В воздухе витал запах очень больших денег, опасных мужчин и продажных женщин; не тех, что трудятся жрицами любви, а тех, которым нужно все бабло, до последней копейки: подружки, спутницы, любовницы и даже жены.

Васька шел подле меня, аки петух, выпятив грудь и распушив хвост, потому что ему было в кайф видеть завистливые взгляды коллег, оценивающих меня, как крайне дорогое приобретение местного князька.

- Василий, привет.

Нам под ноги кинулся какой-то мутный тип с бегающими глазами. Под мышкой он держал сверток, из которого выглядывала керамическая совиная голова, покрытая эмалью и украшенная, судя по всему золотом.

- Фима. – Спутник мой отреагировал несколько пренебрежительно, что указывало на очень невысокий статус незнакомца в местном обществе.

Хотя, если бы не эти вороватые глазки, его можно было назвать даже, пожалуй, красивым. Судя по чертам лица и  жгучим черным волосам, скорее всего, Фима имел отчество, крайне близкое к древнему народу.

- Ты то что тут делаешь?

- Да вот, слышал, будет на мероприятии один дельный человек из Москвы, работающий по линии драгоценностей и ювелирки.

- У отца что ли опять спер? – Васька кивнул на зажатую под мышкой сову. – Скоро всю его лабуду из дома растащишь, уж воровал бы посерьезней.

- Ты что плетешь? – Взвился еврейчик. – Это мое. Понял? Мое? Да. Я ничего ни у кого не ворую. Я – честный гражданин. Художник.

После этой истерики Фима, как его назвал Большой, убежал, постоянно на нас оглядываясь.

- Вот придурок. – Прокомментировал Васька. – Отец у него крупный коллекционер, рвач такой, что все жилы вынет ради своих интересов, а сынок – идиот идиотом. Подворовывает мелочевку из дома, а потом продает за бесценок. Ладно, пойдем присядем. Я уже свои дела все решил, так что могу спокойно наслаждаться боем.

Мы двинулись к зрительским рядам,  остановившись, конечно же, у самых лучших мест.

Вася помог мне пройти и сел рядом, не выпуская нежной девичьей ладони из рук. По другую сторону обозначился крайне занятный тип.

- Никита Сергеевич. Рад знакомству.

Мужик принял мою протянутую руку и склонился, касаясь губами запястья. Ну, с ума сойти. Прямо высший свет.

- Где же наш Василий отхватил такую красавицу?

- Зовите меня просто Лиза.

Я мило улыбнулась и захлопала длинными черными ресницами, игриво бросая лукавый взгляд на нового знакомца. По тому, как напрягся Васька, было ясно, этого товарища он крайне боится и ненавидит, значит, наш Никита Сергеевич из высшего, так сказать, эшелона.

- Вы позволите украсть вашего спутника? – поинтересовался хлыщ.

Собственно говоря, разрешение ему мое и даром было не нужно. Они отошли чуть в сторону, но я все же немного  слышала их разговор.

- Боец на месте?  Нормально?

- Ага, просто манданешься. – зашипел Васенька, - Ты на хрена его сестру впутал. Он теперь какой-то странный.

- Да и по хер. Главное, чтоб до третьего раунда выстоял, а потом лег. Имей в виду, если что-то исполнит, я вас обоих кончу. Ясно?

Они разошлись в разные стороны и Селиванов, наконец, вернулся ко мне. Правда, счастья в глазах немного поубавилось. Видимо Никита Сергеевич на самом деле мог доставить моему кавалеру значительных проблем.

Мы устроились в креслах, и я принялась изучать окружающих нас гостей. Посмотрела прямо перед собой, отвела взгляд и снова метнула его обратно. Сердце замерло, а потом понеслось вскачь, отдаваясь гулкими ударами в ушах. Ровно напротив меня, на другой стороне ринга, сидел Разумовский. Рядом пристроилась какая-то блондинистая стерва, которая, надо признать честно, была очень красивой, даже несмотря на то, что возраст ее приближался где-то годам к тридцати пяти – сорока. Саша смотрел на меня, не отрываясь с легкой усмешкой на губах. Это было настолько неожиданно, что я застыла дура-дурой, вылупившись на столь любимого мной мужчину. Просто сидела и хлопала глазами, чувствуя, как от кончиков пальцев ног вверх поднимается совершенно неуместная волна желания. Сука, до чего же он был хорош. Я видела, даже на таком расстоянии его оценивающий взгляд, его мягкие, насмехающиеся надо мной губы и хотела только одного. Подойти, сесть сверху, ему на колени и целовать, пока он не захочет меня так же сильно, как я его. В этот момент блондинка положила руку прямо Сашеньке промеж ног, слегка поглаживая его, прости господи, член. Разумовский не дернулся, продолжая смотреть мне в глаза. Скотина. Я вырвалась, наконец из этой мазахистской связки и повернулась к Ваське, не желая наблюдать, как другая женщина трогает моего мужчину за всякие разные интимные места. Но внутри все выворачивало от боли и ревности. Честно говоря, я бы с великим удовольствием разрыдалась, убежав куда-нибудь в угол, но у меня есть цель, и отвлекать себя всякой подобной фигней я не позволю. Больше на Разумовского я не посмотрела ни разу. Смеялась Васенькиным шуткам, позволяла лобзать мне ручки, целовать  ушко, даже немного прижалась грудью, наклоняясь, чтоб взять из рук официанта бокал шампанского, отчего Селиванов шумно задышал, темнея глазами и пожирая взглядом мое декольте.

Наконец рефери объявил начало боя.

В одном углу ринга появился некий тип, представленный, Вепрем, а во втором – Здоровяк Том. Раздался звон гонга и противники сошлись. Я даже не успела полностью разобраться в расстановке сил, как боец, являющийся, я так понимаю, представителем моего кавалера вдруг  нырнул под руку противнику и засадил ему такой смачный хук, что тот улетел назад, выпадая из реальности в стопроцентный нокаут.

- Это п…ц. – сказал Васька, не отрывая глаз от ринга

Несколько секунд стояла гробовая тишина, а потом поднялся бешеный гвалт. По-моему, судя по реакции всех присутствующих, бой должен был сложиться немного по-другому. Здоровяк Том повернулся к кому-то, сидевшему на соседних с нами рядах и, улыбаясь, крикнул так громко, что было слышно каждое слово, даже в таком шуме

- Я же сказал, что убью тебя.

В это момент свет в помещении погас, и началось чистое светопреставление. Орали все: мужики, бабы, официанты, букмекеры. Я растерянно застыла, не соображая, куда вообще двигаться, но почувствовала, как кто-то тянет меня за руку. Надеюсь, кавалер все же сообразит, как нам отсюда выбраться. Непонятным чудесным образом мы двигались в абсолютной темноте, избегая  сталкновений с мечущейся толпой ополоумевших людей. Буквально через несколько минут меня выпихнули на улицу через  крайне маленькую, явно служебную дверь. Я на мгновение прикрыла глаза, защипавшие после кромешной темноты от электрического освещения стоянки, а, открыв, изумленно уставилась на улыбающегося Разумовского.