Сообщите мне также, какой я должен купить для Вас бумаги, ибо я не знаю более тонкой, нежели та, которую мы покупаем дома. Что касается историй, то я не вижу ничего особенного среди того, что делают итальянцы, такого, что выглядело бы приятно в Вашем кабинете. Это всегда одно и то же, Вы сами знаете больше, чем они изображают.[113]

Также я недавно написал Вам через посыльного Каненгисера.

Также я хотел бы знать, как Вы намерены примириться с Кунцем Имгофом.[114]

Остаюсь готовым к услугам. Передайте от меня нашему приору[115] изъявление готовности к услугам. Скажите ему, чтобы он молил за меня бога, чтобы я остался невредим, особенно от французской болезни.[116] Ибо я ничего не боюсь больше этого, так как почти каждый ее имеет. Многих людей она совсем съедает, так что они умирают. Также кланяйтесь от меня Стефану Паумгартнеру, господину Лоренцу и всем нашим соперникам, и тем, кто еще по доброте обо мне спрашивает. Писано в Венеции в 1506 году, 18 августа.

Также Эндрес здесь и просит передать Вам изъявление своей добровольной готовности к услугам. Он еще слаб и нуждается в деньгах, ибо его продолжительная болезнь и долги все съели. Я сам одолжил ему 8 дукатов. Но не говорите об этом никому, чтобы это не дошло до него, он может подумать, что я сказал об этом из недоверия. Вы должны также знать, что он ведет такой честный и разумный образ жизни, что все желают ему добра.

Также я намереваюсь, если король[117] приедет в Италию, поехать с ним в Рим.

Альбрехт Дюрер, норикский гражданин[118]

Высокоученому, истинно мудрому знатоку многих языков, сразу раскрывающему всякую ложь и быстро отличающему истинную правду, достопочтенному, высокочтимому господину Вилибальду Пиркгеймеру! Ваш нижайший слуга Альбрехт Дюрер желает Вам здоровья и великих и славных почестей. К дьяволу всю эту болтовню, что Вы об этом думаете? Я заставлю сжаться Ваше сердце[119] и Вы подумаете, что я тоже оратор ста параграфов.[120] Комната должна иметь больше четырех углов, чтобы в ней можно было разместить идолов памяти. Я не намерен свихнуть себе этим голову. Я рекомендую это Вам, ибо я полагаю, что в голове не так много чуланчиков, чтобы Вы могли поместить в каждом понемножку. [121] Маркграф [122] не даст такой длинной аудиенции. 100 параграфов и в каждом по 100 слов требуют уже 9 дней 7 часов и 52 минуты, и это без вздохов, [123] которых я еще не сосчитал. Поэтому Вы не сможете сказать все это в один прием, это будет скучно, как речь старого болтуна.

Также я приложил все усилия в отношении ковров, но не могу получить широкого. Все они узкие и длинные. Но я все-таки ищу каждый день, так же, как и Антон Кольб. Я передал Бернарду Гиршфогелю[124] Ваш привет. Он в большом горе, так как умер его сын, лучший мальчик, какого я когда-либо видел в своей жизни.

Также я не могу получить дурацких перьев.

О, если бы Вы были здесь, каких бы Вы увидели красивых итальянских ландскнехтов! Как часто я Вас вспоминаю! Если бы бог дал, чтобы Вы и Кунц Камерер[125] могли их видеть! У них большие рунки[126] с двумястами семьюдесятью восьмью лезвиями; тот, кого они ими заденут, умрет, ибо все они отравлены. Гей, это я могу хорошо делать, хочу быть итальянским ландскнехтом! Венецианцы собирают большое войско, также папа и французский король. [127] Что из этого получится, я не знаю, ибо над нашим королем здесь сильно насмехаются.

Пожелайте от меня много счастья Стефану Паумгартнеру, меня не удивляет,.что он женился. Кланяйтесь от меня Пёршту,[128] господину Лоренцу[129] и нашим прекрасным приятельницам, [130]а также Вашей Рехенмейстерше и поблагодарите Вашу комнату, [131] что мне кланялась. Скажите ей, что она полна грязи. Я отправил ей из Венеции в Аугсбург целых 10 центнеров [132] масличного дерева, там я его оставил. И скажите ей, что воняет так оттого, [133] что она не захотела его дождаться.

Также знайте, моя алтарная картина говорит, что она дала бы дукат за то, чтобы Вы могли ее увидеть. Она хороша и красива по краскам. Она принесла мне много похвал, но мало пользы. Я мог бы заработать за это время 200 дукатов и отказался от большой работы, которая дала бы мне возможность возвратиться домой. Но я заставил умолкнуть всех живописцев, говоривших, что в гравюре я хорош, но в живописи не умею обращаться с красками. Теперь все говорят, что они не видели более красивых красок. Также кланяются Вам мой французский плащ и итальянский кафтан. Также мне кажется, Вы провоняли девками так, что я это чувствую здесь. И мне здесь рассказывают, что когда Вы ухаживаете за кем-нибудь, Вы говорите, что Вам не более двадцати пяти лет.[134] О да, помножьте-ка, тогда я этому поверю. Милый, здесь великое множество итальянцев, совершенно похожих на Вас, я не знаю, отчего так случилось.[135]

Также герцог[136] и патриарх[137] видели мою картину. Остаюсь Вашим преданным слугой. Мне пора спать, так как сейчас бьет семь часов ночи. И я сейчас уже написал приору августинцев, моему шурину, Дитрихше и моей жене и исписал несколько листов. Поэтому я спешил. Читайте по смыслу, от этого Вы станете еще более искусны в разговорах с князьями. [138] Желаю много добрых дней и ночей. Писано в Венеции в день нашей богоматери в сентябре [8 сентября].

Также Вы не должны одалживать ничего моей матери и жене, у них теперь достаточно денег.

Альбрехт Дюрер

Достопочтенному мудрому господину Вилибальду Пиркгеймеру в Нюрнберге, моему милостивому господину.

О радостных событиях [у Вашей достопочтенной мудрости][139]сообщило мне Ваше письмо, из которого я узнал о безмерных похвалах, расточаемых Вам князьями и господами. Вы, должно быть, совершенно переменились, что стали таким кротким. Это тотчас же бросится мне в глаза, как только я к Вам приеду.

Узнайте также, что моя алтарная картина готова, и еще другая картина,[140] подобной которой я никогда не делал.[141] И подобно тому, как Вы нравитесь сами себе, также и я хочу убедить себя, что лучшего изображения Марии нет в стране. Ибо все художники расхваливают ее, как Вас господа. Они говорят, что никогда не видели более возвышенной и красивой картины.