Паулюс же сразу послушно сел и спокойно закурил сигарету, не волновался и лишь вздрагивал, когда раздавался стук в дверь, всякий раз думая, что это его отец, которого он, казалось, боялся больше, чем тюрьмы.

— Кому из вас пришла в голову мысль ограбить кабачок на улице Кампань-Премьер?

— Мы надумали это вместе.

— Но ведь раньше в «Аист» ходил ты один.

— Да. Я зашел туда в первый раз случайно, несколько недель назад.

— Ты бывал в ночных кабачках?

— Когда водились деньги.

— Это ты придумал идти туда с игрушечным револьвером?

— Жеф… — Он запнулся, снова покраснел, а потом улыбнулся. — Я знаю, что вы в конце концов заставите меня сказать то, чего я не хочу говорить.

— А раз так, так лучше сразу выкладывай все!

— У нас существует экстрадиция[1] с Бельгией?

— Это зависит от преступления.

— Но ведь мы не совершили преступления.

— На языке закона это называется преступлением.

— Но ведь я не стрелял, не смог бы стрелять, даже если бы захотел.

— Рассказывай, Паулюс. Если бы на твоем месте сидел твой товарищ, я убежден, что он сразу же выдал бы тебя.

— Наверняка!..

— Как его зовут?

— Он бельгиец. Зовут его Жеф ван Дамм. Ну что ж, говорить так говорить. Он был официантом в кафе.

— Сколько ему лет?

— Двадцать пять. Он женат. Женился три года назад, почти сразу, как приехал в Париж после военной службы. В то время он работал в пивной на Страсбургском бульваре и женился на статистке из театра. У них есть ребенок, мальчик.

Парень осмелел. Когда его сигарета догорела, он попросил другую.

— Где ты с ним познакомился?

— В баре возле Центрального рынка.

— Давно?

— Около года.

— Он тогда еще работал официантом?

— Постоянного места у него уже не было. Прирабатывал время от времени и еле перебивался.

— У тебя есть его адрес?

— А вы ничего не можете сделать его жене? Говорю вам точно, она здесь совсем ни при чем. Сейчас я вам все объясню, и можете мне поверить. Ее зовут Жюльетта. Здоровье у нее слабое, она всегда жалуется. Жеф говорил, что сам не знает, почему он на ней женился, и не уверен, что ребенок от него.

— Какой их адрес?

— Улица Сен-Луи, двадцать семь, в глубине двора, четвертый этаж.

Мегрэ записал адрес на клочке бумаги и прошел в соседний кабинет, чтобы проинструктировать Люка.

— Ну как, начальник?

Мегрэ пожал плечами. Дело оказалось почти чересчур простым.

— Итак, вернемся к Жефу и Жюльетте. Что ты говорил?

— Вы послали к ней инспектора?

Мегрэ утвердительно кивнул.

— Вот увидите, что я не соврал. Его там нет, а жена ничего не знает. Но только если вы ей передадите то, что я вам сейчас скажу, вы доставите ей огорчение, а она хорошая девушка.

— Ты с ней спал?

— Это вышло случайно.

— Жеф это знал?

— Может быть, и знал. Его трудно понять. Он гораздо старше меня, понимаете? Много путешествовал. В семнадцать лет он уже работал официантом на корабле и совершил кругосветное путешествие.

— Он хотел бросить Жюльетту?

— Да. Ему вообще надоел Париж. Он мечтал уехать в Америку. Для этого ему нужны были деньги. Мне они тоже были нужны.

— Для чего?

— Я не мог больше подыхать с голода.

Он произнес эти слова с обезоруживающей простотой. Он был худой, изголодавшийся, у него были неправильные черты лица, но во взгляде было что-то располагающее.

— Вы не раз с ним вдвоем воровали?

— Еще один раз.

— Давно?

— Когда я жил у них.

— А ты жил у ван Даммов?

— В течение двух месяцев. Сначала, когда я приехал в Париж и работал на бульваре Сен-Дени, я снял комнату в отеле на улице Рамбюто. Потом потерял работу.

— Потому что ты таскал деньги из кассы?

— Вам это сказали?

— Что ты делал потом?

— Искал работу. Везде у меня спрашивали, отбыл ли я воинскую повинность. Никто не хотел брать меня всего на несколько месяцев. По ночам я грузил овощи на Центральном рынке. Разгуливал с афишей на спине. Родители посылали мне немного денег, но этого не хватало, а я не осмеливался им признаться, что остался без работы, а то они заставили бы меня ехать обратно в Лимож.

— А почему ты не вернулся в Лимож?

— Да какая там жизнь!

— А здесь ты вел настоящую жизнь?

— Здесь я мог на что-то надеяться. Я задолжал за два месяца в отеле, и меня должны были оттуда выгнать, когда я познакомился с Жефом. Он разрешил мне спать у них в комнате на диване.

— Рассказывай о первой краже! Кто ее задумал?

— Задумал он. Я даже не знал, что такое возможно.

Как-то мы с ним сидели в кафе. Какой-то пожилой мужчина стал внимательно смотреть на меня. Я не мог понять почему. Он был похож на промышленника или богатого коммерсанта из провинции. Жеф сказал мне, что, если я останусь здесь один, этот человек наверняка мне что-то предложит, а я должен только выслушать все, что он мне скажет. Понимаете?

— Прекрасно понимаю.

— А потом пригрозить, что позову на помощь. Тогда он предложит мне денег, чтобы я молчал.

— Так и получилось?

— Да.

— Ты больше этим не занимался?

— Нет.

— Почему?

— Не знаю. Может быть, потому, что в этот раз очень испугался. А потом мне это показалось грязным.

— Других причин не было?

— Через несколько дней я встретил этого человека в обществе солидной дамы. Это, наверное, была его жена, и он посмотрел на меня умоляюще.

— Вы разделили деньги с Жефом?

— Ну, ясно. Ведь это он все придумал.

— А Жюльетта?

— Не знаю. Он, по-моему, хотел, чтобы она пошла на панель.

— На какие средства жил ван Дамм?

— Он со мной не откровенничал. Жеф посещал сомнительные бары в районе Порт-Сен-Дени. Часто бывал на скачках. Иногда у него в кармане водились денежки, иногда нет.

— Он не доверял тебе?

— Он называл меня непорочным отроком.

— Почему ты от них ушел?

— Не мог же я жить у них вечно, особенно после того, что у меня произошло с Жюльеттой. Я искал работу по всем объявлениям. Стал продавать энциклопедии. Сначала дела пошли неплохо, и я снял комнату у мадемуазель Клеман.

— Кто дал тебе ее адрес?

— Это вышло случайно. Я ходил из дома в дом со своими книгами и наткнулся на объявление. Зашел к ней, и она сразу же отнеслась ко мне участливо.

— Она купила у тебя энциклопедию?

— Нет. Она показала мне свободную комнату, и в тот же вечер я туда переехал.

— Между вами никогда ничего не было?

— Никогда, честное слово.

— Ты не пытался?

Паулюс посмотрел на него с искренним удивлением:

— Да ей же больше сорока лет!

— Вероятно. И ты рассказывал ей все, что сейчас говорил мне?

— Не все.

— А о ван Дамме и Жюльетте?

— Рассказывал. Только не об истории с провинциалом. Ван Дамм иногда заходил ко мне, и ему даже случалось у меня ночевать в те дни, когда он бывал в ссоре с женой. Мы оба раздумывали, как бы разом заполучить порядочную сумму денег.

— Для чего?

— Я вам уже объяснял. Жеф хотел уехать в Бельгию, а там уже хлопотать о визе в Америку.

— И бросить жену и сына?

— Да. Мне же казалось, что если я раздобуду немного денег, то смогу найти какое-нибудь интересное дело.

— А также сможешь тратить их на девочек?

— Конечно, и этого бы хотелось.

— Знаешь ли ты, что найти тебя нам помогла та, с которой ты однажды вечером познакомился в «Аисте»?

— Это меня не удивляет. Она оказалась несимпатичной. Торопилась побыстрее меня выставить и тут же снова побежала в бар в надежде найти клиента повыгоднее.

Он говорил это без злобы, хотя с оттенком горечи.

Потом продолжал, не ожидая вопросов Мегрэ:

— Мы с Жефом прочитали в одной газете про ограбление, на котором грабители заработали три миллиона. Двое каких-то молодых людей в масках напали на инкассатора. В газете объяснялось, почему не было возможности их задержать.