Марго недоверчиво смотрела на мужчину.

—Да пойдём уже. Я вообще-то дипломированный электрик. Училище закончил и по профессии работал много.

—Аааа... когда же ты успел вот это  организовать? —девушка неопределенно повела рукой, подразумевая весь офис и его сотрудников.

—Одно другого не отменяет, —загадочно ответил Ник и, стороной обойдя непредсказуемого секретаря, близость к которому чревата ранней инвалидностью, направился к выходу.

Марго молча рванула  за ним, мысленно мучаясь вопросом, что же это было, там, в кресле? То, что она подумала? Или это все же сдвиг на почве интимного голодания. С ума можно сойти!

Ник отказался брать свою машину и они добрались до дома Марго на её автомобиле. Всю дорогу девушка с маньячным вниманием пялилась на дорогу, врубив громкую музыку. Слава богу, Никитин ковырялся в телефоне, то ли создавая видимость крайне важного процесса, то ли на самом деле решая какие-то вопросы.

Войдя в дом, он сразу снял пиджак и , закатав рукава, принялся колдовать в разных частях особняка, переходя от розетки к розетке и что-то бормоча себе под нос. При этом, оказывается, Ник успел захватить какие-то непонятные инструменты из офиса, видимо, пока Марго закрывала кабинет, выключая все, что нужно выключить.

Сама Барби старалась не мешаться, и  потому ушла в спальню, где, наконец, стянула туфли , а юбку и блузку заменила на простые спортивные штаны с футболкой. Потом , вдруг , одумалась, и достала короткую тунику. Посмотрела на нее, совсем впала в ступор, осмысляя, с чего бы это ей приспичило выряжаться перед Ником, и снова натянула штаны с футболкой.  Постояла. Подумала. В итоге, чуть не плача от собственной дури, надела все же тунику, сославшись на то, что неприлично ходить перед начальством совсем уж бомжом.

В общем, когда хозяйка явилась туда,где должен был  трудиться Никитин, он уже все отремонтировал и мыл руки в ванной комнате, расположенной на первом этаже.

— Ничего себе, — от души восхитилась Маргарита, — Так быстро? Ты и правда, на все руки мастер.

Ник улыбнулся, выслушав ее незамысловатый комплимент, и Барби чуть не растеклась лужей ванильного мороженного по полу. Ей вдруг захотелось, чтоб этот вредный, невыносимый в своей детской мести  мужчина задержался еще немного. Исключительно для более прочных рабочих отношений, увещевала она  разум, недоумевающий от странного поведения хозяйки.

— Аааа... Хочешь чаю? — спросила девушка, чувствуя себя почему-то абсолютной дурой.

— Спасибо, но надо идти. Меня ждут.

Маргариту словно ведром ледяной воды окатило. Вот ведь и правда идиотка. Взрослый красивый состоятельный мужчина. С чего она вдруг решила, будто у него никого нет. За такими, как Никитин, обычно очередь стоит в три велюшки. Да и вообще, ей совсем нет до этого никакого дела. Да. Вообще никакого. Даже малюсенького.

— Ясно... Ну, я просто хотела в качестве благодарности.

— В качестве благодарности сделай мне, пожалуйста, сегодня все нужные документы. — усмехнулся Ник и направился  к выходу.

— Спасибо, Леша, — вдруг бросила Марго ему  в спину.

Он от неожиданности даже будто замер на секунду, но потом все же, не оглядываясь,  вышел на улицу.

Золотая девочка смотрела, как удаляется высокая мужская фигура, чувствуя нечто настолько пугающее, что объяснения этому  она не находила и искать вовсе не хотела. Все итак слишком сложно.

Десятая глава.

Леха Никитин очень хорошо помнил  день, когда впервые явился в новую школу. Такое чувство, будто это было лишь вчера. Отец спился окончательно, и парня, который, как раз должен был перейти в одиннадцатый класс, отправили к матери, жившей в другом городе, хотя изначально после развода она не захотела взять тогда ещё десятилетнего пацана с собой, желая насладиться свободой.  Однако теперь её особо никто не спрашивал.

Оказывается, родительница даже неплохо зарабатывала, являясь сотрудницей местной управы, а, если более точно, то аппарата самого мэра. Но зелёный змий и здесь имел свое пагубное влияние. Нет, она не уходила в запой неделями, как отец, но все же весьма любила погулять на широкую ногу. Кроме того, Леху ждал ещё один сюрприз в виде годовалого брата.Такой поворот сюжета был  совсем неожиданным. Особенно тот факт, что ребёнка мать старалась чуть ли не скрывать от всех окружающих, будто это не полноценный человек, а досадная помеха.Она, как Леха позже выяснил, даже декретный отпуск не брала. Просто оформила без содержания, якобы по состоянию здоровья, когда беременность скрывать уже было невозможно, а затем спокойно вышла на работу, спустя месяц после появления Васьки на свет. Рожать ездила аж за тридевять земель, только бы никто не узнал. Вернувшись в родной город, сообщила всем, кому только могла, что забрала ребенка у погибшей родственницы.

 Очень сильно матери-одиночке помогала соседка, баба Тома, которая сидела с малышом, пока беспутная родительница зарабатывала деньги. А потом Леха узнал причину такой таинственности. Оказывается, отцом пацана являлся не кто иной, как сам мэр, Сергей Николаевич Ратинберг. У Лехи был шок.

—Почему ты ему ничего не расскажешь?! — орал он на мать, когда та в пьяном угаре поведала старшенькому правду.

—Да потому что ему этот ребёнок и даром не нужен! У него есть любимая, ненаглядная доченька! Если он узнает, что наша случайная связь закончилась этим ,– женщина ткнула пальцем в ползающего по манежу Ваську, который то вставал, то снова падал,– Сергей Николаевич выкинет меня из этого города, лишь бы, не дай бог, Ритка не узнала о наличие брата. Тем более, от такой, как я. И как тогда мы станем жить?

Это было в конце августа, а первого сентября Леха зашел в класс и увидел ту самую «ненаглядную доченьку.» Она была настолько хороша, что парень, споткнувшись ,  чуть не врезался в парту на  ходу. Таких красивых девчонок он еще не встречал. Да еще эта уверенность в себе, которой несло от Маргариты Ратинберг на пять ближайших километров. Королева, не иначе. Но в то же время, Леха всеми фибрами своей еще пока юношеской души чувствовал, Барби относится к той категории женщин, которые их брату всегда приносят одни лишь проблемы, причем, весьма ощутимые.

Зато красотка, как назло, прицепилась к нему, словно клещ. Он прекрасно замечал все ее уловки, которые, по мнению самой девчонки, должны были добавить Леху в список чокнутых поклонников, кружившихся вокруг блондинки, словно мухи над…Тем самым. И речь сейчас вовсе не о сладком, потому что характер Маргариты  отличался крайней стервозностью. Она могла, развлечения ради, вдруг начать строить «глазки» какому-нибудь дураку, который чуть с ума не сходил от счастья, но потом весьма болезненно бился со всего размаху о землю, едва красотке надоедала игра. Барби все это казалось смешным и увлекательным. Она просто так задевала девчонок, а уж если у кого-то из одноклассниц вдруг начинались отношения, то тут уж, как пить дать, окрутит чужого парня, дождется, пока тот пошлет свою зазнобу далеко и надолго, а потом опять же бросит.

Поэтому Леха сторонился ее, насколько это вообще было возможно. Он с юношеских лет старался думать головой, а не тем местом, которое к семнадцати годам затмевает у парней любые разумные мысли. В итоге это привело к тому, что Маргарита просто начала его травить, методично устраивая  гадости. Сначала были  мелкие детские глупости, и Леха о них особо не заморачивался. Когда почти всю жизнь находишься рядом с отцом-алкоголиком, а потом рядом с практически такой же мамашей-кукушкой, мало что способно ранить зачерствевшее сердце.

Его хладнокровие и равнодушное созерцание потуг Золотой девочки бесило ту еще сильнее. Он прекрасно это видел. Но прыгать дрессированной собачкой ей в угоду не хотел, хотя мог бы, конечно, напустить тоски в глаза, чтоб она успокоилась. Однако уже тогда Алексей Никитин отличался крайней упертостью и желанием придерживаться своей твердой позиции. А потом случилась та самая дискотека. Когда Барби подошла к нему и понесла какой-то бред о материной работе, он прекрасно осознавал, что готовится конкретная подлянка с ее стороны, потому что ни в каком бреду она вдруг не могла проникнуться к парню хорошим расположением. Осознавал, но все равно пошел с ней. Ему было любопытно, на какую крайность пойдет девчонка. Все предыдущие подставы удивляли его мелочностью, что было вообще не похоже на королеву, которая и тут, по идее, должна действовать с размахом.

Вот он и получил этот самый «размах». Когда блондинка прильнула к Лехе и прижалась  своими мягкими, красивыми губами к его губам, он обалдел. Такого поворота парень не ожидал. А потом произошло что-то странное. Близость этой девчонки, ее стройное молодое тело, жар которого он ощущал даже сквозь одежду, ее губы, вкус которых оказался настолько волнительным, что сердце взбрыкнуло, словно норовистый конь, и поскакало куда-то вдаль, громко оглашая окрестности молодецким ржанием, снесли ему голову напрочь. Будто прорвало плотину, выстраиваемую долго и упорно, а река, ранее сдерживаемая преградой, хлынула, сметая все на своем пути. Он сам не понимал, что с ним происходит, просто обнял Маргариту, прижимая к себе еще сильнее, и влился в ее достаточно опытный поцелуй. Это был первый раз в его жизни, когда Леха Никитин узнал, что такое сумасшедшее желание, направленное на одну конкретную особу. Наверное, именно тогда он и стал мужчиной, не в том смысле, который имели в виду подростки, шушукающиеся по углам, а в осознании того, что вот сейчас в эту минуту можно остановить землю, обрушить небеса, но ничто не заставит его  отпустить девочку, родившую в душе такую бурю.

Ну… А дальше все пошло, как положено, так, как он и ждал от нее, правда, не думая, что она выберет именно этот вариант подставы. Барби отстранилась, разодрала на себе блузку и заорала. Леха просто молча наблюдал весь этот цирк. Даже с места не двинулся. Так и стоял, прислонившись к стене. Забежала директриса, начала размахивать руками перед его лицом, угрожать уголовной статьей. Он особо не вслушивался. Все его внимание было приковано к Золотой девочке. В глазах блондинки плескалось торжество, но его это не цепляло, потому что в душе бушевал целый ураган эмоций, связанных лишь с тем, что произошло совсем недавно. Леха даже не думал, что девчонка, пусть и красивая, может вот так взорвать все нутро. Он смотрела на нее, и пытался понять, почему.