Сегодня мы совершенно четко знаем, что новые звезды действительно бывают, при том очень часто, а некоторые из них даже вызывающе ярки.

Как я уже сказал, новую звезду нелегко распознать: случайный наблюдатель видит несметное множество звезд, рассыпанных как попало по небу. Добавьте сюда еще одну звезду, даже очень яркую звезду, и никто ее не заметит, кроме, может быть, посвященного в мир звезд астронома. Даже и астроном может не заметить.

Астрономы Вавилона и Древней Греции чаще всего наблюдали планеты и те звезды Зодиака, которые были в непосредственной близости от планетных маршрутов. Они могли легко проглядеть новую звезду, лежащую вне зодиакального пояса. Даже Гиппарх, видимо, заметил свою новую звезду только потому, что она находилась в одном из созвездий Зодиака.

Астрономы, обуреваемые idee fixe о том, что в совершенных аристотелевых небесах нет и быть не может изменений, очень неохотно сообщали о каких бы то ни было переменах на небе. Боялись, что их не поймут и они только испортят себе репутацию. Может быть, бормоча что-то под нос, они внушали себе, что их подводит зрение и начинают возникать оптические иллюзии. Наивные, они старались избежать риска непопулярных, непонятных в то время сообщений.

В средние века сообщить о каком-то изменении на небесах означало бы даже затронуть Священное писание. Средневековые астрономы, как христиане, так и мусульмане, видели в совершенстве неба (особенно Солнца) свидетельство совершенства Бога. Найти какой-то изъян в этом совершенстве значило бы усомниться в высшем мастерстве божьем, а это уже было бы последним делом… В то время они еще думали, что даже Земля была несовершенной лишь потому, что Адам и Ева отведали запретный плод в саду Эдема. Не сделай они этого. Земля могла бы быть столь же безупречной, как и небо.

Поэтому вполне могло статься, что на протяжении ранней истории астрономии новые звезды действительно иногда появлялись, но астрономы либо не замечали их, либо не верили глазам своим, либо благоразумно помалкивали.

Европа и Средний Восток были не единственными оазисами цивилизации. В течение 2000 лет (с 500-х годов до н. э. и до 1500-х годов) Китай был далеко впереди Европы в науке и технологии. С древних времен и в продолжение всего средневековья китайские астрономы пристально следили за небом, отмечая все необычное, что в нем замечали. Китайцы не были стеснены догматической верой в совершенство мира, и общество их было относительно светским, в котором страх перед сверхъестественным не слишком сдерживал мышление.

Например, они отметили комету в 134 г. до н. э., и это подтверждает рассказ неизвестного римского историка о том, что комета в конечном счете была, очевидно, тем, что видел Гиппарх.

По правде, говоря, китайцы изучали небо не только в чисто интеллектуальных целях. Они, подобно вавилонянам и грекам, тоже интересовались астрологией. Для всего, что происходило в небе, они выработали свои толкования и употребляли их для предсказания событий, могущих произойти на Земле.

Поскольку небесные знамения часто не предвещали ничего хорошего (астрологические наблюдения предсказывали войну, чуму, смерть), страна, особенно высшие сановники и сам император, должна была принять меры, которые отведут или преуменьшат беду. Если случалась какая-нибудь напасть и на ее счет не было предупреждения, то казнь придворных астрономов была нередким делом.

Как следствие, китайские астрономы очень старательно следили за небом и аккуратно отмечали любую звезду, обретавшую «временную прописку», как бы «гостящую» среди звезд — постоянных жилиц неба. Более 50 звезд было отмечено в их анналах, звезд, которые не заметили западные коллеги. Корейские и японские астрономы, перенявшие у китайцев науку и способы производства, тоже отметили некоторые из них.

Несколько новых звезд, зафиксированных китайцами, были очень ярки, оставаясь на небе в течение шести и более месяцев. Пять таких особенно ярких звезд было отмечено в древние и средние века. Например, в 183 г. китайцы обнаружили очень яркую новую звезду в созвездии Центавра, а в 393 г. — менее яркую в созвездии Скорпиона.

Однако неудивительно, что эти звезды не были замечены в Европе. В то время греческая астрономия уже приходила в упадок, и после Птолемея значительных фигур в астрономии больше не было. Римляне никогда всерьез не интересовались наукой.

Новая звезда в Скорпионе была, вероятно, не ярче Сириуса, и так как не нашлось человека, изучавшего небо профессионально (помнившего этот участок неба или имевшего для сравнения звездную карту), то не приходится удивляться, что звезду эту никто не увидел.

Есть одна деталь. Хотя новая звезда в Скорпионе оставалась на виду в течение восьми месяцев (по данным китайцев), в яркости Сириуса она была всего несколько ночей.

Затем она начала угасать, и, чем бледнее она становилась, тем меньше шансов оставалось, что ее откроет кто-то менее внимательный, чем китайский астроном.

Новая звезда 183 г. в созвездии Центавра, по китайским источникам, была много ярче, чем новая, которой суждено было вспыхнуть в Скорпионе 200 лет спустя. В продолжение нескольких недель новая Центавра, видимо, блестела ярче всего, что есть в небе, за исключением разве Луны и Солнца. Казалось, ее просто невозможно не заметить, но она горела далеко за южным горизонтом, и это увеличивало трудность наблюдения даже очень яркого объекта, каким она, несомненно, была. (С китайской обсерватории в Лю Янге новая звезда наблюдалась не выше 3° над южным горизонтом.)

Для Европы она была полностью скрыта (из любой части Франции, Германии и Италии; наблюдаемая из Сицилии или Афин, она пришлась бы как раз на линию горизонта). Ее можно было увидеть с более южной широты Александрии, бывшей тогда центром греческой науки. Увы! В греческой астрономии о ней никакого упоминания.

С другой стороны, если бы кто-то из александрийцев и заметил блестящую звезду на южном горизонте, то уважение к Аристотелю и его канонам просто не позволило бы сообщить об этом. Впрочем, если б он об этом и сообщил, мир античной науки все равно не принял бы этого всерьез. Так это сообщение никогда не состоялось.

В течение шести столетий после звезды 393 г. в созвездии Скорпиона в китайских анналах нет упоминаний о новых звездах.

Затем в 1006 г. появляется запись о новой звезде в созвездии Волка, расположенном по соседству с Центавром, тоже далеко на южном небе.

Несмотря на это, звезда была зарегистрирована и китайскими, и японскими астрономами. На западе в то время плодотворнее других астрономией занимались арабы (они были тогда в зените своего научного превосходства), оставившие по крайней мере три ссылки на новую звезду в созвездии Волка.

Тот факт, что новая звезда была повсеместно замечена, не удивляет: все сообщения о ней сходятся в одном — в ее яркости. Эта яркость некоторыми современными астрономами оценивается величиной, превосходящей в 200 раз яркость Венеры в максимуме ее блеска и поэтому равной примерно одной десятой блеска полной Луны.

Судя по всему, ее можно было наблюдать целых три года (хотя ярче Венеры она была не более нескольких недель).

Эта новая звезда сияла довольно высоко в южном небе, так что ее можно было видеть в южных районах Европы, и можно себе представить толпы народа в Италии, Испании, Южной Франции, которые по ночам с изумлением и любопытством глядели в сторону юга.

На самом деле ничего подобного не было. По крайней мере об этом нет никаких свидетельств. Правда, в хрониках, которые велись в двух монастырях (один в Швейцарии, другой в Италии), в тот год была ссылка на нечто такое, что можно было, пожалуй, истолковать как яркую звезду.

Но это и все.

Поскольку звезда появилась в 1006 г., можно предположить, что европейцы тотчас же увидят в ней свидетельство приближения конца света (многие тогда думали, что такой конец наступит по прошествии тысячи лет после рождения Христа). Но даже такая жуткая возможность не привлекла к звезде должного внимания.