Поочерёдно, посмотрев в лицо каждому из низ, я медленно и чётко проговорил:

— Грабить не хорошо. Запомнили?

— Чё за фигня!? Это как??? — заголосили они, никак не связывая случившиеся со мною.

— Это ваше наказание. Грабить не хорошо. Нападать на людей — не хорошо. Пока вас не вытащат, у вас есть время подумать. При следующей нашей встрече, если не исправитесь, я вас убью. Поняли? — я говорил отрывисто и презрительно. Давил. Вот тут их проняло.

— Мы всё поняли, можно нас отпустить? Или позовите кого-нибудь? Мы не будем больше, честно! Мы же просто пошутить хотели. Мы не в серьёз! — просьбы и обещания градом посыпались на меня.

— Нет, — коротко обрезал я и, повернувшись к жертве не удавшегося грабежа, спросил, — Ты идешь, или сторожить их будешь?

— Это же про вас говорили в новостях? Вас там назвали «Вершителем правосудия»? — спросил он, заворожено глядя на меня.

«Замурованные заживо», разом притихли, видимо тоже слышали или видели новости. Ну, раз моя личность раскрыта, таиться не имеет смысла. Я, приподняв руки, продемонстрировал им браслеты и ответил:

— Да, это я. Ну, ты идёшь или остаёшься?

— Иду, ещё как иду! — ответил парнишка. И повернувшись к бывшим и очень тихим грабителям, посоветовал:

— Кричите громче, а то ноги отморозите, пока выкопают.

Я снова отправился в сторону дома, а парень, пристроившись сбоку, начал засыпать меня рассказом о себе, чувствовалось, что это от нервного напряжения. Ну, а кто бы ни нервничал, то тебя грабят, то спасают. Да ещё и таким интересным способом…

Тем временем в здании бизнес-центра…

Арнольд Евгеньевич, не спеша прошёл за свой стол. Усевшись в своё удобное кресло, откинув немного спинку, достал из коробки трубку, набил её табаком. Раскурив и выпустив несколько колец, обратился куда-то в пространство:

— Ну что скажешь?

Сбоку в стене, образовался проход, из которого вышел высокий, атлетически сложенный мужчина. Хищное выражение глаз, смуглая кожа, мягкие, крадущиеся движения. Пройдя к столу, он выдвинул и развернул стул, сев лицом к хозяину кабинета, ответил:

— Он не согласится.

— Почему ты так решил? Предложение для него сверх интересное. Кем он был несколько дней назад? Никем. И звали его — никак. А тут, ему предлагается такая возможность подняться в статусе…

— Мне кажется, он не согласится, не та категория мышления. Будь это человек из власти или обладающий предпринимательским складом ума, он бы согласился. А тут…

— Ну, ну? Продолжай, — прищурившись, буркнул Арнольд Евгеньевич.

— Да, тут всё просто, — поморщился второй, — он же мещанин, обыватель… Они с рождения параноики. Привыкли везде и во всём видеть обман. Поэтому, пока не потрогают, не поверят. И даже потрогав, будут крепко держать эту вещь — не веря своим глазам и рукам. При этом, будут крутить головой по всем сторонам, выискивать врагов, которые эту вещь могут отобрать. Их мышление основано на удовлетворение сиюминутных желаний и очень болезненное самолюбие. При таких недостатках, наш кандидат, подумав, примет решение отказаться. Да, и зачем он нам нужен? Он слаб…

— Слаб? Он тебя сделал! Если бы тебе не открыли портал, в который ты упал, горячий и ароматный как шашлык, он бы тебя добил. И это ты называешь — слаб?

— Да не в том смысле, — поморщившись, ответил собеседник, — Он слаб в знаниях, дилетант в магии. Он слаб в своих желаниях, он не умеет подчиняться. И такому идиоту, дана такая сила. Все маги, которые у нас есть, обладают силой с рождения. Или её пробуждают в раннем детстве. Они растут и воспитываются магами. А он уже сформировался как личность, его можно сломать, убить, но не изменить. Он не маг. Он обезьяна с гранатомётом.

— Ладно, Сергей. Ты меня убедил. Когда он откажется — если откажется, убери его. Задействуй своих ребят. Можешь использовать любые средства, но что бы аккуратно. Ну, не мне тебе объяснять, это твоя кухня… В разработке он у нас будет значится как объект «Дилетант»

— Да, босс, — ответил тот, вставая. Коротко кивнув головой, он снова вошёл в проём стены, из которого вышел. Проход, после того, как гость скрылся, снова исчез.

Арнольд Евгеньевич, посасывая мундштук погасшей трубки, задумчиво смотрел в никуда.

— Видимо не судьба. А жаль… — отвечая своим мыслям, пробормотал он.

Парнишка, забегая то с одного бока, то с другого, рассказал, что зовут его Костя, что он на четвёртом курсе института. Того самого, студентов которого я наказал вчера. Новость быстро разлетелась среди учащихся, никто этому не верил, но версий случившегося было много. Даже самых абсурдных, но не выходящих за рамки реалий жизни. Особенно, их поразило придуманное мной наказание, одному из них. Тот, который, на все вопросы отвечал — я урод, к нему домой ходили всем курсом и каждый старался его о чём-нибудь, обязательно, спросить. А тот, плача, отвечал только одной фразой, что очень веселило его сокурсников. Дошло до того, что он перестал открывать двери, как бы не стучали и не звонили. Даже на вопрос из-за дверей, дома ли он — он так же громко отвечал — я урод! Забавно получилось…

Тут же Костя, засыпал меня вопросами, восхищался возможностями и моим героизмом. Мне это было приятно, чего скрывать. Прощупывая моего попутчика, я обнаружил у него опухоль мозга. Пока небольшую, назревающую, но наверняка она уже давала о себе знать.

— Костя, головные боли часто бывают? — спросил я.

Он удивлённо, посмотрел на меня, сбитый с темы разговора:

— Ну, бывают иногда. Только редко. А у кого голова не болит, иногда?

— Тут, ты прав, голова иногда болит у всех. Только, у тебя она болит часто, и с каждым разом всё чаще и дольше. Правильно?

— Ну… В общем-то да. Месяц уже точно болит постоянно. Вроде притихнет, а потом снова. А что? Я ходил, на приём к больницу, там ничего конкретно не сказали, правда дали направление в обследование.

— Опухоль мозга у тебя образовалась. Давит, вот и болит. И она растёт. Понимаешь?

Он посмотрел на меня, некоторое время шёл молча, думая над моими словами. Потом, тяжело вздохнул, проговорил:

— Это рак?

— Ага. Он самый. Расстроен?

— Издеваетесь? Конечно, расстроен… Что теперь мне делать? — он с надеждой, заглянул мне в глаза.

— Ну… Во-первых, не ВЫкай мне. Обращайся по имени и на «ты». Во-вторых, не издеваюсь. В-третьих, ничего страшного, это поправимо.

— Поправимо? — с недоверием переспросил Костя, — а как это?

Пошли ко мне в гости, покажу, — улыбнулся я, — если, конечно никуда не торопишься. Если есть дела, то можешь порешить их, а потом ко мне.

— Не… Я домой топал. Да, тут перехватили. Маме позвоню, что задерживаюсь, что бы не волновалась, и всё.

— Ну и отлично. Есть хочешь? За компанию. А то одному скучно.

— Ну, если за компанию, — уже, гораздо веселее, ответил Костя.

Так, весело переговариваясь, мы подошли к моему двору. Во дворе, ничего не изменилось, за исключением того, что он был оцеплен милицией. Нас остановили и потребовали документы. Убедившись, что я проживаю в этом доме, попросили подождать, к нам подошёл сотрудник в костюме и попросил пройти в машину. Я уже догадался о сути вопросов, мысленно, обозвал себя лопухом. Этот вопрос — с домовыми, нужно было решить сразу, а я пустил всё на самотёк.

В машине, мне задали несколько вопросов, типа, не видел ли, не знаю ли, не замечал ли. Получив в ответ — нет, на все вопросы, нас отпустили. Поднявшись в квартиру, я провёл Костю в гостиную. Костя с любопытством оглядывал интерьер, потом, сказал:

— Интересно, все вещи новые. Ты недавно сюда переехал?

— Неа. Давно тут живу. Глазастый ты. Сейчас познакомишься с виновниками нового интерьера и переполоха во дворе. Араз!