— Рамс, я не хочу, чтобы ты сдавал экзамен на служителя.

— Почему, отец? Ты не уверен во мне?

— Я не уверен в себе. Если ты станешь служителем Дерева, я убью тебя.

— Что с тобой, отец? Неужели ты завидуешь мне? Боишься, что я займу твое место?… А ты знаешь, это не исключено…

— Послушай меня, Рамс…

— В последнее время что-то у тебя не клеится, ты не укладываешься в сроки. Ты постарел, отец, и, наверное, тебе пора на отдых. Но ведь я твои сын, и ты должен гордиться, что я стану десятым наследным жрецом Первой Реликвии. Узнав об этом, мать буквально вылизала меня своими поцелуями, а ты…

— А я убью тебя, Рамс. Мы не должны больше обманывать людей? Это низко и недостойно!

— Ты странно говоришь, отец. Может, ты просто нездоров?… Не ты ли столько лет верой и правдой служил Священному Дереву? А наши предки? Мы ведь целая династия, нас боготворят. И потом Дерево приносит колоссальный доход государству, что же здесь недостойного?

— Нас боготворят, потому что не знают, что мы династия мошенников! Ведь Дерево засохло давно, и мы прекрасно знаем, что никакая сила не возвратит его к жизни! Люди должны узнать эту горькую правду, чтобы, соединив усилия…

— …уничтожить нас? Заманчивая перспектива!

— Чтобы найти выход? Люди не ищут его, потому что верят в вашу мистификацию…

— Допустим, но почему ты говоришь об этом лишь сегодня? Где ты был вчера, позавчера, двадцать лет назад? Что за бред?!

«Где же я был вчера, позавчера, двадцать лет назад? Как я мог прожить жизнь, ни разу не задав себе этого вопроса? Что за озарение нашло на меня? Или, может быть, помрачение? Или сон тому виной? Хотя При чем здесь сон? Каждую ночь я взбирался на Дерево и подкрашивал его листья согласно времени года, и сделал это весьма искусно, ибо за двадцати лет никто не уличил меня в подделке… И я гордился своим искусством, считал себя одним из достойнейших жителей Сосленда. Что же случилось? Откуда это непреодолимое желание раз и навсегда покончить с обманом?…»

— Поворачивай обратно, отец. Через два часа мы с Лило должны явиться на экзамен. А тебе советую обратиться к доктору Ризу, он явно перепутал что-то в твоей схеме.

«Схема! Так вот откуда „озарение“!… Что ж, спасибо доктору Ризу и за это!…»

Конио впился пальцами в руль и, когда машина взлетела по Верхней Спирали, чтобы начать обратный спуск, резко свернул в сторону. Машина перескочила через барьер и с высоты нескольких сот метров рухнула вниз на сияющий огнями город.

— Шеф, я Моро, докладываю; Конио и Рамс сошли со Спирали.

— Вы успели?

— Да, шеф, я отлично высчитал траекторию, ваш уникальный образец угодил прямехонько в ремонтные мастерские доктора Риза.

— Немедленно сообщите доктору, что образец ненадежный, пусть направит на доработку. И вообще пусть проводят свои эксперименты на закрытых полигонах, у нас и без них дел хватает!

Моро связался с доктором Ризом и передал ему слова шефа.

— Твой шеф — психоэлектронный недоносок! — взорвался доктор. — Да важнее дела, чем опыт с Конио, нет и быть не может! Завтра он снова сойдет с конвейера. прошу не спускать с него глаз! А своему шефу передай, что если он будет слишком много на себя брать, я просто отправлю его на переделку!

— Обязательно передам, доктор, — весело сказал Моро, не спуская с экрана зорких фотоэлектрических глаз.