Сначала Грейс приняла последние слова рыцаря за неуклюжую попытку сострить, но потом задумалась. Хотя общались они совсем недолго, Дарж ни разу до этого не проявил склонности к шуткам. Скорее наоборот. И кем бы ни оказался король Бореас, ей, несомненно, понадобится его помощь. Если она рассчитывает узнать в этом замке, куда ее занесло и как найти дорогу домой, то обстоятельство, что он по ее милости остался без обеда, вряд ли будет способствовать налаживанию добрых отношений.

Последняя мысль заставила Грейс повнимательнее присмотреться к возвышающейся впереди темной громаде. Ей не раз случалось видеть изображения феодальных замков на картинках, а однажды она даже побывала внутри одного из них. Правда, тот был всего лишь раскрашенным макетом в парке аттракционов, тогда как могучая крепость, к которой они приближались, отнюдь не походила ни на рассыпающиеся от времени памятники давно ушедшей эпохи, ни на фанерную дешевку в псевдорыцарском стиле, предназначенную лишь для выманивания денег у доверчивых посетителей. И чем дольше она к ней приглядывалась, тем сильнее проникалась уверенностью в том, что видит не бутафорскую крепость, а настоящую!

Сосредоточившись, Грейс занялась арифметикой. Получилось, что Кейлавер, как называл замок Дарж, насчитывал девять башен. И все разные. Одни - круглые, высокие и стройные - упирались в небо остроконечными макушками; другие - приземистые и прямоугольные - щетинились зубцами. Крепость опоясывала длинная стена с множеством углов. Восемь башен располагались по ее периметру, а последняя, самая большая, - на вершине холма. Это сооружение в форме гигантского параллелепипеда имело почти одинаковые измерения в высоту и ширину и выглядело столь же впечатляюще, сколь уродливо. В стенах башни чернели узкие окошки, больше похожие на бойницы, а верх венчали массивные квадратные зубцы. Невообразимая комбинация различных стилей наводила на мысль о том, что цитадель строилась и перестраивалась в течение нескольких веков при полном отсутствии архитектурного надзора. Конечный результат, однако, оказался не так уж плох. Величественные пропорции в сочетании с грозной мощью бастионов создавали ощущение своеобразной красоты - столь же привольной и естественной, как красота горного ландшафта.

Дарж вонзил шпоры в бока своему скакуну.

- Быстрее, Черногривый, еще не время прохлаждаться!

Конь ускорил бег, но Грейс подметила, что вороной жеребец скачет так же ровно, как и прежде. Более того, он несколько раз поворачивал вбок морду и косился на нее умным глазом - как будто хотел лично удостовериться, все ли в порядке с пассажиркой, примостившейся за спиной хозяина.

Через несколько минут они добрались до подножия холма, откуда начиналась широкая мощеная дорога, по спирали опоясывающая его склоны и поднимающаяся до самой вершины. Когда Черногривый загремел подковами по брусчатке, начали попадаться первые встречные. И чем выше они забирались, тем оживленнее становилось на дороге. Грейс широко раскрыла глаза. Это были первые люди, помимо Даржа, которых она увидела здесь. Все они были пешими и не производили впечатления процветающих и довольных жизнью. Одежда их выглядела теплой, но грубой и некрасивой. Некоторые толкали перед собой тачки, с верхом нагруженные торфяными брикетами или дровами. Другие тащили на спине огромные вязанки хвороста. Третьи, с длинными ивовыми прутьями в руках, гнали куда-то коз или овец. Но более всего поразила Грейс внешность этих людей. Выдубленная ветром и солнцем морщинистая кожа, кривые ноги, скрюченные пальцы, сутулые плечи - все это никак не сочеталось с откровенным любопытством в живых и удивительно молодых глазах на старческих лицах прохожих.

В памяти промелькнула вереница стариков в штопаных комбинезонах, одиноко сидящих на скрипучих крылечках своих коттеджей. Только здешние вовсе не были стариками, Грейс уже видела раньше аналогичную картину. Она тогда училась в Северной Каролине и на каникулы решила съездить в горы. Оказалось, что в труднодоступных районах Аппалачей до сих пор сохранились поселения, обитатели которых жили в тех же примитивных условиях, что и их предки три столетия тому назад. В одной из таких затерянных в горах деревушек ей удалось побывать. Эти люди ютились в убогих лачугах без холодильников, телевизоров, электричества, водопровода и канализации. И выглядели они на много лет старше своих цивилизованных сверстников морщинистые, беззубые, скрюченные взрослые и недоразвитые рахитичные дети. Наметанный глаз и медицинский опыт подсказывали Грейс, что здесь она столкнулась с чем-то очень похожим.

"Крепостные крестьяне" - выплыл из подсознания полузабытый термин. Она еще порылась в памяти, извлекая из ее глубин, как из старого сундука на пыльном чердаке, обрывки курса всемирной истории, пройденного в далекие школьные годы. В те времена каждый феодал имел крепостных крестьян, которые селились вокруг его замка, расплачиваясь с лордом за защиту и покровительство либо частью урожая, либо бесплатным трудом на земле сеньора. Да, так оно, кажется, и было. Вот только, если верить преподавателю, который вел у них историю, феодальная система в ее классическом виде прекратила существование много веков назад. "На Земле прекратила", - добавил с циничным равнодушием внутренний голос из потаенных глубин сознания. Но Грейс все еще чувствовала себя скверно и дрожала от холода, поэтому не стала делать далекоидущих выводов, а только поплотнее закуталась в одеяло и постаралась не обращать больше внимания на согбенные фигуры, уныло бредущие по дороге ей навстречу.

Перед входом в крепость - высокой арке в крепостной стене, с обеих сторон охраняемой двумя симметрично расположенными караульными башнями, Дарж придержал коня и заставил его перейти на шаг. Массивные деревянные створки ворот, обитые широкими полосами кованого железа, были широко распахнуты и никем не охранялись. Рыцарь и его спутница углубились в арочный проем, следуя за потоком людей, спешащих в том же направлении. Человеческие голоса, мычание и блеяние животных, скрип тележных колес - все эти звуки эхом отражались от стен тускло освещенного коридора, сливаясь в однообразный гул. Над выходом нависала поднятая железная решетка. Грейс запрокинула голову и увидела в потолке несколько дюжин отверстий, о назначении которых можно было без труда догадаться. Если враги сумеют пробиться сквозь внешние ворота, путь им преградит решетка, а сквозь дыры в потолке на их головы посыплются стрелы защитников крепости или польется расплавленный свинец. Строители крепости, безусловно, знали толк в военных действиях - вне зависимости от ее назначения в настоящее время.