Те, кто видел Майкельсона в эту минуту, вспоминают, что он был очень взволнован…

Многие поколения людей строили величественные храмы науки.

Менделеев открыл периодический закон, построил систему элементов, другие шаг за шагом стали заполнять в ней пустые места, закрашивать белые пятна на карте континента под названием «химия».

На этой карте появилось много славных имен, воплощенных в названиях элементов. Среди них — менделевий, курчатовий…

Игорь Курчатов был физиком. Но есть ли та железная грань, разделяющая эти две древние науки! В этой таблице они стоят рядом — химики и физики, объединенные общей целью и тем, что каждый из них сделал в науке.

Не каждому поколению удается застать рождение новой науки, увидеть ее расцвет и торжество. Не каждого ученого судьба награждает редкой привилегией — положить первые кирпичи в фундамент новой науки и потом возвести кровлю над ее стройным зданием. Так уж складывается жизнь человека — трудно успеть сделать все, что хочется. Не хватает времени, сил, упорства, везения — всего того, из чего в конечном счете слагается в науке успех. Конечно, при условии, что у человека есть главное — дар быть ученым.

Про Курчатова можно сказать, что он успел сделать все. Все из того, что наметил. Но, конечно же, отпусти ему жизнь еще хоть толику времени, он сделал бы больше.

Отец его был лесничим, да и родился он, можно сказать, в лесу: глухой уральский лес со всех сторон окружал небольшой поселок в Уфимской губернии. Ему было девять лет, когда он впервые увидел море — семья переехала в Симферополь, — увидел и полюбил его на всю жизнь.

Вместе с братом — свой жизненный путь они прошли рядом, плечом к плечу — они любили стоять у кромки прибоя, глядя на корабли, возникавшие словно видения на горизонте и растворявшиеся безмолвно, медленно, как уходящий мираж, оставляя за собой легкий шлейф дыма. Провожая их взглядом, мальчишки выдумывали всякие истории, которые приключались с этими кораблями, воображали свирепых пиратов, преследующих их по пятам. Эти двое мальчишек, двое мечтателей станут потом физиками.

Игоря всегда тянуло делать что-то своими руками. Он учился в гимназии, но и отцу помогать успевал — семья жила небогато. Его взяли в мастерскую, где вырезали из дерева мундштуки. Он очень скоро постиг таинства этого изящного мастерства. Потом он решил научиться слесарить и научился. У него как-то рано проявилось это в характере: он всегда сам ставил себе цель и всегда добивался ее.

Книг в доме Курчатовых было немного — денег для них не оставалось, и Игорь смог купить себе только одну. Ее автор — итальянский ученый. Называлась она «Успехи современной техники». Казалось бы, мальчишка с таким пылким воображением и склонностью погружаться в мечты должен был купить себе Дюма, Купера или Майн Рида, а он выбрал эту. Нет, сам по себе малозначительный шаг — подумаешь, первая книга — не был случайным. Игорь Курчатов еще в гимназии задумал стать инженером. А пока же его едва-едва не забрали в армию Врангеля: спасло лишь то обстоятельство, что родители в свое время не спешили зарегистрировать сына, когда он родился. Прошло тогда дней десять, не менее, наступил Новый год, и в паспорт вписали новую дату. Этот год и решил все: Врангелю пришлось обойтись без Курчатова.

Старший Курчатов окончил гимназию с золотой медалью. Медаль, правда, он и в глаза не увидел: шел двадцатый год, с золотом в стране небогато было, и, конечно, в Симферополе золотой медали просто-напросто не оказалось.

И вот он уже в Таврическом университете. Время тяжелое — война. Не всегда было вдоволь хлеба, не всегда можно было купить пару ботинок. Как-то раз будущий академик сам сшил себе постолы из шкуры быка — кусок грубой кожи обернул вокруг стопы, а края сверху стянул узким сыромятным шнурком. Наверное, не слишком красиво вышло, но не в этом, как говорится, счастье.

Тогда трудно было всем, зато перед Игорем и его друзьями стояла ясная цель — они учились и ради этого готовы были стерпеть все. Что из того, если заниматься вечерами приходится при скудном свете коптилки и если брови и волосы чернеют от копоти? Мелочи жизни! Надо думать только о главном.

Это было трудное и все-таки счастливое время. Потому что самые первые шаги в науке, когда открытия, открытия для себя, делаются каждый день и чуть ли не каждый час, как еще это можно назвать?

Можно считать, что студентам, которые в те годы учились в Таврическом, здорово повезло: ректором университета был академик В. И. Вернадский, из Петрограда приезжал читать лекции сам «папа» Иоффе, да и среди постоянных преподавателей тоже встречались имена известные, звучные. Многие из них уже оценили способности Игоря Курчатова, но мог ли тогда подумать академик Абрам Федорович Иоффе, что вот этот худой черноглазый юноша с волосами, торчащими ежиком, станет его любимым учеником и возглавит наступление на новом, ставшем вдруг самым главным участке физики. И, конечно, Игорь Курчатов об этом тоже не думал.

Он не думал тогда, да и не мог думать, что именно физика станет делом всей его жизни и что в ней откроется для него мир, манящий, поразительно многообразный, что ему предстоит войти в этот мир в числе самых первых и начать строительство с нуля, на пустом месте.

Что было главным в его жизни в то время? Учеба, работа. Он ходил на лекции и работал препаратором на кафедре физики — готовил опыты, приводил в порядок приборы. Он успевал поработать и дома — в огороде, потому что знал: огород будет кормить семью зимой. Работал и на стройке, и грузчиком в автоколонне — в общем, везде, где только представлялась возможность поддержать чем-то семью.

Конечно, ему было трудно. Но так уж устроена жизнь- трудности закаляют характер. Сильный человек, преодолевая преграды, быстрее находит себя.

Игорь кончил университет, но не кончил учиться. Дорога привела его в Петроград, в политехнический институт. И вот он в городе, о котором столько слышал, столько знал, но никогда еще не видел. Пораженный величием города, Курчатов ходит по улицам, останавливается, подолгу стоит перед соборами, потом идет в порт.

Он поступает на кораблестроительный факультет. Через много лет жизнь снова столкнет его с флотом — тогда он будет уже известным физиком, но пока он с жаром вникает в науку корабелов, полагая, что это то самое дело, которое для него станет главным.

Но проучился он менее года: его отчислили. Нет, он и здесь был в числе лучших студентов, просто в институте решили, что если у человека уже есть один диплом, то второй ему ни к чему. Мест в студенческих аудиториях не хватало, а желающих занять эти места более чем предостаточно. Молодой республике так нужны были инженерные кадры…

Как бы то ни было, будущего академика окончательно и бесповоротно отчислили. Впрочем, те немногие месяцы для него не стали потерянным временем. Случилось так, что именно в то время судьба привела его к той ветви науки, которую он уже навсегда изберет для себя.

В Петрограде Игорь искал работу, которая хотя бы как-то смыкалась с его интересами. И не нашел. Тогда кто-то из преподавателей посоветовал ему съездить в Павловск — там есть магнитометеорологическая обсерватория. Может, там что подвернется…

До Павловска дорога неблизка: проехал в оба конца — и считай день потерянным. Но Курчатов поехал. Рискнул — и не прогадал.

Руководитель обсерватории профессор В. Н. Оболенский почти сразу же дал тему этому настойчивому юноше из Симферополя. Курчатов с блеском провел исследование и в том же году сумел даже опубликовать свой отчет — свою первую научную работу. Она называлась «К вопросу о радиоактивности снега».