Эти мысли не покидали Кортни и вечером. Измучившись, она рано ушла спать, но сон не шел. Когда же она, наконец, задремала, ее разбудили тоскливые звуки фортепьяно. Она накинула шаль и спустилась вниз. Подойдя к музыкальной комнате, она услышала рыдания. Кэтлин сидела на табурете, ее пальцы извлекали из инструмента красивую жалобную мелодию.

Когда Кортни вошла, Кэтлин прекратила игру.

– Я тебя разбудила?

– Нет, – солгала Кортни. – Я читала. Она села рядом.

– У Сары были большие способности к музыке, и я всегда ей завидовала.

– Я стараюсь играть хотя бы раз в день. Это поддерживает гибкость пальцев.

Она несколько раз сжала и разжала пальцы.

– Сара была счастлива?

– По крайней мере, она казалась такой.

– Тогда почему… она покончила с собой?

– Она была беременна, а отец ребенка не мог жениться на ней.

– Он, что, был женат?

– Я не знаю, – пожала плечами Кортни.

– Она была таким прелестным ребенком, – продолжала Кэтлин.

Кортни остолбенела от удивления.

– Вы что, знали ее?

– Я жила в Англии и видела вас еще совсем маленькими детьми. Я хорошо знала твоих родителей, еще при жизни твоей матери.

Брэндэн никогда не говорил, что его мать знакома с ее семьей, хотя и знал об этом.

– У меня сохранились очень смутные воспоминания о матери. Она была красива?

– Все считали ее красивой женщиной, целиком посвятившей себя детям.

– Так же, как отец посвятил себя ей.

Кэтлин кивнула с полуулыбкой.

– Да. Это верно.

– Мне помнится, что ее голос был очень мелодичен.

– Замечательный голос, высокий и звонкий, как колокольчик. Она любила петь колыбельные для вас. Я бы отдала все на свете, чтобы петь, как она. – Кэтлин внезапно улыбнулась. – А твой брат тоже был очаровательным, ласковым ребенком.

– Сейчас он немного грубоват и напыщен, – заметила Кортни, – раньше мы часто ссорились, но в последние годы стали ладить. Я думаю, это приходит с возрастом.

– Из-за чего вы ссорились?

– Из-за всего. Он не одобрял мой выбор сценической карьеры, но потом все-таки смирился с этим. И вообще, он всегда вел себя так, будто он мой отец.

– Похоже, он серьезный молодой человек.

– Одевается как министр, а жену ему заменяет работа.

– Ты должна написать ему. Может быть, он навестит нас, а мы подыщем ему тут невесту из хорошей семьи.

– Он не любит общество. Он крайне застенчив, и к тому же заикается.

– Тогда мы подыщем ему что-нибудь особенное. Выбор партнера в браке очень важен, ведь от этого зависит вся последующая жизнь.

Этот разговор произвел на Кортни какое-то странное впечатление, но она никак не могла понять почему. Ей казалось, что Кэтлин многое не договаривает, но задавать ей вопросы она не решалась из-за боязни расстроить ее.

– Ну, хорошо, я последую вашему совету и напишу Маркусу. Возможно, он все-таки приедет.

Шли недели, месяцы, а вестей от Брэндэна не было.

В канун Рождества стали устанавливать елку. Гостиная наполнилась запахами хвои. Кортни с благоговением наблюдала, как Кэтлин руководила этим процессом:

– Чуть левее. Вот так. Замечательно. – Она радостно захлопала в ладоши.

– А где ангелочки, которых Брэндэн привез из Парижа в прошлом году?

Кэтлин широко заулыбалась, когда Кортни достала украшения из специальной инкрустированной шкатулки. Кэтлин рассмотрела их на свету.

– Это самое лучшее Рождество в моей жизни после смерти моего мужа Уинстона. Но почему Брэндэна нет с нами в такой момент?

Кортни тоже хотела бы знать это, но она молчала. В дверях появилась Клара.

– Вы забирать мои помощники привязывать ягоды, и я не могу закончить кекс вовремя, – пожаловалась она, – и вы много не ожидать от них, потому что вы не знаете, как быть с ними рядом, чтобы делать кекс. И док сказал, что вы не должны, так как кексы полны бренди и масла. И забудьте про обед. Я не мочь все успевать без помощников.

– Клара, прекрати свои стенания. – Кэтлин дала указания слугам кое-что передвинуть.

– Слушай, венок готов. Скоро будут готовы гирлянды. – Она наполнила серебряную чашку. – Выпей немного сливок с вином и сахаром и отдохни.

– Вы знать, я не пить этот дрянь. И вы не мочь пить тоже. Что говорить док Фарадей?

– Я еще никогда не чувствовала себя так хорошо. Кроме того, мне известно, что ты прикладываешься к бутылке с ромом, так что иди обратно на кухню.

– Это не есть правда, миз Кэтлин. Вы это знать, – она повернулась к Кортни, – миз Кортни, вы знать, что она лгать, да? Я использовать ром пропитывать кекс.

Клара повернулась было, чтобы уйти, но на прощание вдруг выпалила:

– Вы идти путем, таким идти, но вы не видать обетованной земля, потому что вы лгать, миз Кэтлин.

Остаток дня прошел в последних приготовлениях к Рождеству: они испекли печенье, которое оказалось на удивление вкусным и вполне стоило того, чтобы потратить на его приготовление столько времени.

Кэтлин пригласила Кортни в маленькую гостиную, где сидел Арман Сен-Пьер. Он принес подарок от своей матери и выразил самые лучшие пожелания по случаю великого праздника.

– Как приятно снова встретиться с вами, Арман, – кокетливо сказала Кэтлин, садясь напротив него около камина и открывая коробку, которую он ей вручил. У нее округлились глаза, когда она, подняв крышку, прочла: «Гермион Сен-Пьер делает лучшее пралине…»

– Я это забирать сейчас, – внезапно сказала Клара и выхватила коробку из ее рук, – вы знать, что говорил док, – ворчала она, понюхав сласти и облизнувшись.

– Ты просто хочешь их присвоить, – возразила Кэтлин.

– Не ждите, что вам удаваться их украсть, так как вам не знать мой тайник. – И Клара исчезла в кухне.

– Потому что ты собираешься похоронить их в своем желудке, – прокричала Кэтлин вдогонку. – Она еще не знает, что мне известен ее тайник. – Она подмигнула. – Вот только она ляжет спать…

– Да, да, как обычно, – заметил Арман, и повернулся к Кортни: – Как поживаете?

– Спасибо, все хорошо.

Потрескивал огонь. От кедровых и сосновых дров и благовоний, брошенных в камин, поднимался чудесный аромат.

– А где Брэндэн? – спросил Арман, удивленно приподняв брови. – Я думал, что он будет проводить медовый месяц дома, – заметил гость.

«Мы тоже», – про себя подумала Кортни. Зазвенел дверной колокольчик, и, к общему изумлению, в гостиную вошла Мэрили в сопровождении лакея, нагруженного подарками. Мэрили приказала лакею сложить все около камина, после чего отпустила его.

Мэрили села рядом с Кэтлин и, как бы не замечая Кортни, обратилась к Арману.

– Если бы я знала, что вы здесь, я бы и вам принесла подарок.

Затем, словно нечаянно заметив присутствие Кортни, обратилась к ней, заметив, что та неплохо выглядит.

– Чего вы добиваетесь, Мэрили? – холодно спросила Кэтлин.

– Но, мама Блейк, почему вы задаете такой вопрос? – спросила Мэрили, широко улыбнувшись.

– Во-первых, я не ваша мама, а во-вторых, вопрос задала вам я.

– Я всегда навещаю старых друзей в канун Рождества.

– Но я не принадлежу к числу ваших друзей, – возразила Кэтлин.

– Конечно, это не секрет, что я вам не нравлюсь, но незачем скрывать и другие секреты, верно? – заметила Мэрили, бросив враждебный взгляд в сторону Кортни.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – произнесла Кортни, пытаясь догадаться, что затевает Мэрили.

– Брэндэн женился на ней только потому, что думал, что она беременна.

Кортни содрогнулась, как от пощечины.

– Это наглая ложь! – воскликнула она.

– Бога ради, о чем она болтает? – изумленно спросила Кэтлин.

– Это ложь, – сказала Кортни, пытаясь догадаться, что Арман мог наговорить Мэрили. – И хотя вас это совершенно не касается, заявляю, что я не ношу ребенка.

– Конечно. И когда Брэндэн узнает о вашем обмане, он вышвырнет вас на улицу. Мои адвокаты говорили мне, что брак, основанный на обмане, не является браком вообще. Он разведется с вами и женится на мне, как он и собирался поступить с самого начала.