Жиль нахлобучил шляпу:

   — Милорд Керакский повелел мне...

   — Немедля, — сказал король.

Он подался вперёд в седле, вперив взгляд в беловолосого рыцаря. Жиль постоял немного, играя желваками. Его глаза скользнули по Сибилле. Наконец он сказал:

   — Слушаюсь, сир, — и отсалютовал королю. Бодуэн смотрел, как он собирает рыцарей и отъезжает прочь.

С высоты коня Сибилла поглядела на нищих, съёжившихся на мостовой.

   — Не примет ли их монастырь?..

Король наклонился с седла.

   — Ступайте, — сказал он нищим, — и старайтесь не попадаться никому на глаза. Утром приходите к кухне цитадели, вас накормят. Ступайте.

Нищие потрусили прочь, лишь один задержался — ровно настолько, чтобы ухватиться за королевское стремя и поцеловать сапог. Со скоростью ветра они исчезли в лабиринте улиц. Король развернул коня и вместе с сестрой поехал назад в цитадель.

Сибилла молчала. Ей всегда казалось, что война — нечто вроде большого турнира, сплошные стяги и слава. Они подъехали к воротам цитадели, и там их встретила Алис — руки сжаты, лицо сморщилось, как у ребёнка. С ней был королевский паж, сын Балана д'Ибелина. Он плакал. О его отце тоже не было никаких известий. Тяжкий ком застрял у Сибиллы в горле. Вместе с братом она въехала во двор, спешилась и прошла с Алис в кухню — распорядиться, чтобы нищих непременно накормили.

Поздно ночью Стефан проснулся — внезапно, как от толчка, — и сел, оглядывая склеп. На койке в соседнем ряду сидел Раннульф, стягивая сапоги.

   — Это ты, — сказал Стефан. — Здесь де Ридфор.

   — Я видел, — ответил Раннульф. Он повалился на постель, всё ещё держа ноги на полу; затем неспешно втащил ноги на кровать и вытянулся во весь рост.

   — И Керак тоже. Его люди бродят по улицам, ищут ссоры.

   — Они могут нам понадобиться, — сказал Раннульф. — Саладин без боя взял крепость при Броде Иакова и выставил головы гарнизона на стенах.

   — Частелет... — пробормотал Стефан.

Перед его мысленным взором встал огромный замок, маслянисто сияющее дерево стен, великолепная шпалера, новенькие, с зазубренными краями каменные блоки... Потом ему пришло в голову кое-что ещё.

   — Так теперь Саладин придёт сюда? — спросил он.

Но Раннульф уже спал.

Утром тамплиеры отправились на мессу, а потом собрались в трапезной. Там, под лампами, они заняли свои места в привычных рядах.

Мгновение тамплиеры стояли недвижно, в молчании глядя на пустые места в строю — этой пустоты было куда больше, чем живых людей. Из офицеров остались только Жерар де Ридфор и сенешаль Жильбер Эрай. Из рыцарей уцелел один из четырёх.

Молчание было долгим. Потом рыцари всё так же без единого слова начали сдвигаться, покуда не сомкнулись плечом к плечу, встав напротив офицеров.

Раннульф шагнул вперёд, устремив взгляд на де Ридфора и Жильбера Эрая:

   — Мы должны выбрать нового магистра.

Побагровевшее лицо де Ридфора исказилось.

   — Одо де Сент-Аман заступался за тебя, даже когда ты переходил все границы. А теперь, когда он в беде, ты хочешь сместить его!

По собравшимся рыцарям пробежал ропот. Раннульф не озирался по сторонам. В рядах воинов за его спиной было много тех, кто его ненавидел. Но не меньше было и таких, кто любил его. Стоя в круге света от лампы, он в упор глядел на де Ридфора.

   — Одо или мёртв, или в плену, — сказал Раннульф. — А с ним — большая часть тамплиеров. Саладин пройдёт сквозь нас, как вода сквозь песок, если у нас не будет магистра, способного повести нас в бой.

Голос де Ридфора был резок:

   — Чтобы выбирать магистра, нужен общий сбор всех дружин! На это может уйти и год.

   — Разумеется, — сказал Раннульф, — это слишком долго. Но мы можем провести и собственные выборы. Мы всегда поступаем так в поле, мы поступили так после битвы на Литани. Нам нужен магистр.

   — Уж не ты ли это будешь? — ядовито осведомился де Ридфор.

   — У меня это выходит лучше, чем у кое-кого другого.

Теперь ропот голосов за его спиной перерос в рёв:

   — Да! Верно!

   — Веди нас, Раннульф!

   — Подождём Одо — он может ещё появиться!

   — Раннульф Фицникто! Прочь, убирайся отсюда, свинья, я не пойду за тобой!

Де Ридфор смотрел на Раннульфа, и губы его шевелились. Беззвучно он повторял, как эхо: «Свинья!»

Жильбер Эрай сложил руки на груди, взгляд его перебегал с де Ридфора на Раннульфа.

   — Для выборов нужно больше людей. Это слишком важное дело. Мы можем вызвать гарнизоны с Кипра и из Европы — и к Троице снова заполнить этот зал.

   — Нельзя ждать до Троицы! — возразил Раннульф. — Саладин может быть здесь уже завтра.

Рыцари по-прежнему громко спорили. Де Ридфор бросил взгляд на них и повернулся к Раннульфу:

   — Нет. Возвращайся на место.

Желваки Раннульфа заходили под кожей, но он сдержал гнев и не тронулся с места. Лицо маршала побагровело ещё сильнее.

   — Повинуйся! — рявкнул он, и Раннульф шагнул на место в первом ряду.

Но другой воин уже выходил вперёд. Прозвенел чистый голос:

   — Я согласен с Раннульфом. Надо выбрать новых офицеров!

Остальные закричали так, что под сводом потолка заметалось эхо; кто-то принялся топать ногами, к нему присоединились другие, а десяток голосов орал хором:

   — Да! Да! Да!

   — Нет! — ревели другие голоса, и речитатив превратился в бурю выкриков и шиканья.

Стефан л'Эль, стоявший лицом к лицу с двумя офицерами, вновь возвысил голос:

   — Нам нужен магистр! И не только из-за Саладина — могут возникнуть и другие трудности. Вы же видели, сколько воинов привёл с собой в город этот рыжий Волк.

   — И они всякий раз затевают свары на улицах и в Нижнем Городе! — поддержал его из рядов Фелкс ван Янк.

Де Ридфор сказал:

   — Магистр Ордена — Одо де Сент-Аман! Я не потерплю попыток сместить его. — Он шагнул к Стефану, лицо его исказил уродливый оскал. — Вернись на место и веди себя тише при старших, щенок!

Стефан не дрогнул:

   — Я требую права говорить! И думается мне, я более не щенок. Битва при Литани так проредила стаю, что ныне я — один из главных бойцовых псов.

   — Никаких выборов! — рявкнул де Ридфор.

   — Пока не дождёмся новых трупов? — осведомился Раннульф. По рядам позади него прокатился приглушённый смех. Раннульф бросил короткий взгляд через плечо на рыцарей. Он понял: сейчас удача улыбается ему. Многие на его стороне, да к тому же здесь Стефан Мыш, который говорит, как принц, и отстаивает его интересы.

Жильбер Эрай шагнул вперёд, глаза сужены — как всегда, старается угодить всем.

   — Что бы мы ни решили, мы не можем драться между собой. Этот сладкоголосый французик прав: Керак в городе, и его войско так же сильно, как наше, а есть ещё Саладин, и одному лишь Богу известно, какие ещё испытания Он нам ниспошлёт.

Рыцари снова зароптали, затопали, кто-то был за выборы, кто-то — против.

   — Проголосуем за выборы! — крикнул Раннульф. Он швырнул эти слова в спину де Ридфору, который мерил шагами зал. — Разрешим этот спор раз и навсегда, маршал. Сосчитай нас!

Де Ридфор резко развернулся к нему:

   — Отлично! Но Одо непременно узнает об этом — как ты отплатил ему за заступничество. Пусть все знают, что ты предатель! — Он коротко глянул на сенешаля.

Жильбер сделал несколько шагов вперёд:

   — Пусть те, кто хочет избрания нового магистра сейчас и здесь, станут по правую руку, а те, кто не хочет этого, — по левую.

Раннульф пошёл направо, мимо колонн, подпиравших свод, развернулся и вновь устремил взгляд на середину трапезной. Обе ладони он сомкнул на рукояти меча. Сердце билось в его груди гулким молотом. Половина рыцарей отошла к нему, половина в другую сторону, однако когда их сосчитали — слева оказалось на одного человека больше.

Голос де Ридфора зазвенел от облегчения:

   — Значит, мы подождём. Благодарение Господу.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: