Именно в эти секунды он с особенной ясностью сознавал, как сильно любит ее. Для этого у Ната было достаточно оснований, но сейчас, в эти самые мгновения, он любил ее за то, что Мэри так ни разу и не сдалась, не отступила перед его напором. Глядя, как она тянет на себя проволочную тележку и исчезает в дверях магазина, Нат спросил себя, как будет выглядеть ее подтянутое, гибкое тело месяцев через шесть. Мэри всегда отличалась спортивным телосложением, поэтому она не должна была погрузнеть и расплыться — за исключением, разумеется, живота. И Нат никак не мог дождаться, когда же ее живот наконец округлится, надуется, как баскетбольный мяч, а внутри забарахтается их ребенок. Он знал, что материнство не особенно привлекает Мэри и что она решила пройти через это ради него. Быть может, именно по этой причине она никак не хотела примириться с его участием в работе «Врачей за Справедливость». Теперь все, что грозило ему хоть малейшей опасностью, пугало Мэри больше обычного. Подумав об этом, Нат с новой силой ощутил, как его с головой захлестывают нежность и любовь. Увы, он не мог рассказать ей всего — во всяком случае, не сейчас, когда он вот-вот мог оказаться в центре шумного скандала.

В конце концов Нат все же вылез из машины и отправился в магазин вслед за Мэри. А она, разумеется, и не думала спешить. Кинза, ради которой они остановились у «Лавки Джо», вскоре оказалась на самом дне тележки, погребенная под упаковками овощей, приправ, замороженного теста и прочей снеди. Возле мясных рядов Мэри, казалось, и вовсе растерялась. Она так долго стояла перед прилавком-рефрижератором, не в силах решить, взять ли ей итальянские сосиски с овощами или мясо на ребрышке, что Нат не выдержал и, схватив по упаковке того и другого, быстро покатил тележку к кассе. Ах, если бы только он дал Мэри подумать еще немножко! Тогда, быть может, роковая пуля досталась бы не ему, а кому-нибудь другому.

На вид парнишке было никак не больше четырнадцати. Он бросился к ним навстречу с противоположного края автомобильной стоянки, и Нат, заметивший его краешком глаза, сразу подумал, что с парнем что-то неладно. Он не то чтобы бежал, а как-то крался, приникнув к земле, к тому же было очевидно, что если парень не свернет, то налетит прямо на них. Нат даже успел развернуться боком, приготовившись к неминуемому столкновению, но парень неожиданно остановился в двух шагах от них. Только тут Нат заметил пистолет — небольшую карманную модель с толстым стволом и коричневой пластиковой рукояткой. Парень держал оружие обеими руками. Руки у него были грязные и дрожали, но с такого расстояния трудно промахнуться.

— Dinero, dinero!1

У парня был крупный нос с горбинкой, как у индейцев майя; его ноздри слегка раздувались при каждом вдохе и выдохе. Казалось, сквозь изодранную в лохмотья майку видно, как в сумасшедшем ритме бьется его сердце. Губы у парня отливали синевой, и Нату хватило одного взгляда, чтобы понять — нападавший, вероятно, страдает каким-то хроническим сердечным заболеванием. Это могло пригодиться. Нат решил поторговаться с ним.

— Pienso que estas infermo. Soy un doctore — tengo un clinica para los povres en Huntington Park. Venga com migo. Permita me ayudar te2, — проговорил он, тщательно подбирая слова.

— Что ты ему сказал? — спросила Мэри, с трудом сглотнув. В горле у нее пересохло, и голос прозвучал необычно высоко и сипло.

— Я сказал о нашей больнице, — ответил Нат, не отрывая взгляда от парня. — И предложил ему поехать с нами, чтобы я мог его осмотреть. Похоже, у него дефект митрального клапана.

Парень покачал головой и показал на карманы Ната.

— Soy un doctore. Permita me ayudar te, — повторил Нат. — Я хочу помочь тебе. — Он протянул руку, но парень отпрянул и взмахнул пистолетом, чтобы Нат и Мэри убедились — это не игрушка.

— Dinero, dinero.

Нат мечтал только о том, чтобы Мэри попыталась бежать, но не смел отвести глаз от маленького грабителя. Весь запас испанских слов как-то сразу выскочил у него из головы, и он продолжил по-английски:

— Не стреляй в нас, хорошо? Мы нужны нашим близким, нашим родным. Они уже старенькие и зависят от нас — точно так же, как и твои отец и мать будут когда-нибудь зависеть от тебя. Тебе нужны dinero? Хорошо. Вот смотри — я опускаю руку в карман, чтобы достать кошелек, о'кей? — Медленно опуская руку, Нат изо всех сил старался казаться спокойным. — Только кошелек, ничего больше!..

Мэри застыла на месте, словно парализованная. Она не шевелилась и лишь прижимала к груди пакет с продуктами, словно это был ее ребенок.

Внезапно где-то сбоку загромыхала на неровном асфальте тележка из магазина, и взгляд парня невольно метнулся в ту сторону. Пожилая пара в просторных, кремового цвета костюмах направлялась к своей машине. Заметив, что грабитель отвлекся, Нат воспользовался моментом и бросился вперед, надеясь перехватить оружие.

Б-бах!!! Звук был совсем негромким — не громче выстрела из игрушечного ружья, но пуля, ударив Ната в грудь, швырнула его назад, на крыло внедорожника. Парень тоже пошатнулся, запнулся обо что-то ногой, и вторая пуля ушла в небо. Это было так неожиданно и странно, что Нат даже рассмеялся, решив, что все происходит не на самом деле, не взаправду. Потом он перехватил взгляд Мэри, которая во все глаза уставилась на его грудь. В следующее мгновение колени Ната подогнулись, и он медленно сполз по борту машины на землю.

Все дальнейшее произошло очень быстро. Мэри выронила пакет с продуктами и, одним быстрым движением выхватив у парня пистолет, принялась с яростью лупить его рукояткой по голове. У самого Ната едва хватало сил, чтобы держать голову прямо и не уронить ее на грудь, но он все же попытался поднять руку, чтобы остановить ее.

— Не надо, милая!.. — прошептал он.

Парень кое-как поднялся с четверенек и бросился прочь. Потом все снова замедлилось, и Нат невольно подумал, что все случившееся предопределено и иначе просто не могло быть. Это его нетерпение, его самонадеянность и глупость, когда он решил, будто сумеет отнять у парня оружие, привели к тому, что теперь он лежит на земле и, не в силах сказать ни слова, пытается передать жене мысленный приказ как можно скорее пережать аорту, из которой — он знал — вместе с кровью вытекает его жизнь. Мэри громко звала на помощь и, опустившись рядом с ним на колени, пыталась кулаком заткнуть небольшую дырочку от пули в его груди. Она была в шоке, и Нат слышал, как стучат ее зубы. Где-то рядом суетились и кричали люди. Вот, кажется, уже и ноги начинают холодеть…

— Мне нравится эта улочка, — проговорила Мэри, когда они свернули на Ла-Бреа.

— У нас нет времени, — ответил Нат. Выражение, появившееся на лице жены, было хорошо ему знакомо.

Мэри потянулась к нему, провела рукой по его волосам. «Ну поцелуй же меня!» — подумал Нат, и Мэри действительно наклонилась и поцеловала его в уголок рта.

— Смотри на дорогу, — предупредила она и добавила: — Хотела бы я знать, над чем ты сейчас работаешь и что мешает тебе расслабиться хоть на минуту?..

Единственным, что Нат слышал теперь, был оглушительный шум собственной крови в ушах. Шум понемногу слабел, сменяясь неестественной, звонкой тишиной. Потом в небе засверкали голубые огни, рядом остановилась машина «скорой помощи», и какие-то люди склонились над ним. Их было несколько, но Нат ясно видел только одного — крупного чернокожего парня, который пристально всматривался в его лицо. Сам он уже почти ничего не чувствовал. Он как будто плыл куда-то, плавно покачиваясь на волнах спокойного, маслянисто-черного моря. Мэри… Мэри?.. Это был даже не голос, а просто мысль — бесполезный, короткий обрывок чего-то большого и важного. Боли Нат не испытывал; тело обволакивало какое-то влажное оцепенение, но боли он почти не ощущал. Возможно, боль была такой сильной, что тело просто отказывалось ее воспринимать.