И в мыслях не было! - заявил Ханс. - Мы не можем просто разойтись. Я больше чем уверен, что у вас немногим больше горючего, чем у нас. Если бы у вас было достаточно бензина, вы бы уже уехали. Вы этого не сделали, Ханс продолжал упражняться в английском. - Значит я прав. И нашему танку и вашему необходимо больше топлива, чем в нем есть...

- Вы хотите сказать, - прервал его британец, - что один танк смог бы добраться или до ваших позиций или до наших?

- Да, если он использует бензин обеих машин.

Англичанин улыбнулся:

- А не вредно ли смешивать английский бензин с немецким? - спросил он по-немецки.

Ханс ответил, также выдавив из себя улыбку:

- Наш бензин английский. Мы взяли его в бою. Так что причин откладывать наши дела нет. Именно поэтому предлагаю Вам сдаться, мистер Томас Пирс.

-Что ж... - задумчивое выражение сменило ранее появившуюся на лице британца улыбку. - В таком случае я предлагаю вам, герр Ханс Майер, обдумать то же самое. Со своей же стороны могу сказать, что обдумаю ваше предложение и передам его своему экипажу.

- Я тоже подумаю, - сказал Ханс. - Встретимся здесь же через пять минут?

- Согласен! - завершил разговор англичанин.

Оба офицера одновременно повернулись спиной друг к другу и зашагали к своим боевым машинам. В воздухе повисло напряжение. Ханс видел, как ствол пулемета "провожает" британца. Ребята не подводили. Ни разу. Отличные солдаты и прекрасные друзья. И что он несет им? Предложение сдаться в плен.

Как глупо! Ханс дошел до танка и обернулся, поймав такой же настороженный взгляд своего собеседника. Они вдвоем почти синхронно залезли на броню и скрылись в люках. Ханса встретили вопросительные взгляды экипажа. Он уселся на свое место и начал:

- Ребята. Мы воюем вместе уже очень долго. Мы вместе прошли огонь и воду. Я часто приказывал вам сражаться и сражался вместе с вами. Буду откровенен - теперь наступил момент, когда я не могу вам приказывать. Вы сами знаете, что мы далеко вырвались вперед и не сможем вернуться назад на остатках горючего. Мы могли бы только ждать подхода своих частей, если они продолжат наступление. Но мы встретили англичан, и если в наш или в их танк перелить все горючее, то он сможет добраться, наверное, до наших или до английских частей. Похоже, англичане находятся в такой же ситуации, что и мы. Я предложил им сдаться в плен, чтобы мы могли добраться вместе до немецких позиций.

Англичанин же предложил нам то же самое, то есть сдаться в плен их экипажу, который доставит нас к позициям английской армии, где и передаст в руки военной полиции, как и любых других пленных.

Я не имею права приказывать вам сдаваться в плен. Если бы стоял вопрос - драться или сдаться в плен, то я приказал бы вам сражаться. Но сложилось так, что сражаться мы не можем, а приказать сдаться в плен я не имею права. Не могу я и приказать вам подохнуть в пустыне. Выбирать вам, ребята, - Ханс закончил затянувшийся монолог и осмотрел всех членов экипажа еще раз.

- Ну и зря... - тяжело вздохнул Отто.

- Что зря?

- Зря ты спрашиваешь нас, Ханс. Мы такие же солдаты, как и все. Я лично не буду сдаваться. Я прошел с боями сотни километров не для того, чтобы бросить оружие.

- Я согласен с Отто, - произнес Карл. - Я водил свой танк в бой десятки раз. Если надо, поведу его и в ад, но не позволю сдать его.

Вальтер, до сих пор безмолвствовавший, наконец, вмешался:

- Герр лейтенант, давайте подумаем. Может, есть другие варианты?

- Может быть, и есть, - ответил Ханс. - Хорошо бы знать, чем закончилось сражение за Тобрук. Если генерал Роммель взял его, то наши захватили там, наверное, много трофеев.

Пополнят запасы и скоро снова перейдут в наступление.

- Да, - мечтательно сказал Отто, - если все так, то у нас больше шансов, чем у этих бедолаг.

- А вот если бои затянулись и Тобрук еще не пал, то англичане подтя-гивают сюда подкрепления, а наши стоят на месте, - предложил еще один вариант развития событий Ханс.

- Тогда все тузы у них, - резонно заключил Вальтер.

Ханс спустился вниз, в глубину корпуса и нащупал в дальнем углу десятилитровые канистры для воды. Одна из продолговатых емкостей была пуста. Он это знал и потрогал вторую, покачав ее за горловину.

- Воды у нас дня на полтора. Сухого пайка на чуть больший срок. Дня на два, на три. Когда танк остановится, и мы пойдем к своим пешком, все будут решать день-два.

Значит, у нас мало шансов дойти до наших, если они не наступают.

Очень мало шансов.

Ханс поправил фуражку с надетыми на нее защитными очками, придавая себе более воинственный вид, и громко крикнул в люк:

- Эй, мистер Томас Пирс! Я иду к вам!

- Я тоже иду! - донеслось в ответ.

Во второй раз Ханс проделал путь до места переговоров, где развевались флаги сторон. Британец сразу же спросил:

- Извините, сэр. Почему вы ведете переговоры на английском, если я, как видите, неплохо владею немецким?

- Ну, - Ханс придумывал ответ. - У меня есть инструкция допрашивать пленных англичан по-английски.

- Мы не ваши пленные и, я полагаю, вряд ли ими станем. Говорите лучше на своем родном языке. Я лучше пойму вас.

Ханс разозлился:

- Так вы считаете, что знаете немецкий лучше, чем я знаю английский?

- Примерно так.

- Тогда я докажу вам обратное! - прокричал Ханс. - Я буду говорить по-немецки, но и вы извольте говорить по-английски.

- Хорошо, - англичанин ухмыльнулся. - Так что вы решили?

- Мы не намерены сдаваться в плен. Мы уверены, что наши войска взяли Тобрук и теперь наступают в этом направлении, а ваши дивизии бегут на восток, в Египет. Таким образом, я склонен полагать, что правильнее вам сдаться в плен. Не так ли?

Англичанин ничуть не изменился в лице, услышав такой пропагандистский монолог. Он не медля начал свой:

- Нет. Мы как раз противоположного мнения. Весь мой экипаж и я уверены, что ваши части безнадежно застряли у Тобрука, как и в прошлый раз. Наступление ваше захлебнулось, и сюда сейчас идут наши подкрепления. Похоже, сдаться лучше вам, иначе и мы и вы скорее всего засохнем под солнцем.

- Не уверен, - произнес Ханс. - По-моему, мы с вами занимаемся бесполезной болтовней.

- То есть? - заинтересовался британец.